Сварог на всякий случай глубокомысленно промолчал. А потомспросил:

– Почему вы решили, что вторая половина… Знания у меня?

Ольшанский полез в нагрудный карман рубашки, досталсигареты. Признался:

– Ведь бросил. Год не курил. Сегодня разговелся. Носегодня можно.

– А что, сегодня постный день? – с легкойподначкой спросил Сварог.

– Вот что определенно точно – день сегодня особенный.

Ключник перегнулся через Сварога, поднес зажигалку ксигарете шефа, дал прикурить. Выпустив ароматную струю, Ольшанский сказал сусмешкой:

– Надо сказать, для английско-подданного вы прекрасновладеете великим и могучим. Наверное, скажете, что выучили на курсах? Подгипнозом?

Сварог равнодушно пожал плечами.

– Увы. Я никакой не Беркли. И в аэропорту я не был. Выпринимаете меня за кого-то другого.

Ольшанский внимательно посмотрел на него – наверное, именнотак он смотрит на какого-нибудь заместителя, который явился с докладом, что,мол, котировки акций по совершенно неизвестной причине упали на десять пунктов.Шумно выдохнул и потер лицо ладонями. Сказал:

– Ладно. Давайте, черт возьми, с самого начала. Спредставления, с имен. С того, с чего начинают нормальные люди, к коим мы,понятно, не относимся, иначе не сидели бы здесь, а шли бы сейчас там, –Ольшанский махнул рукой с сигаретой в сторону улицы, роняя пепел на пол и себена джинсы. – Шли бы, размахивая полиэтиленовыми пакетами с пивом, чтобывыжрать его перед телеящиком под болтовню дуры-жены о сериалах… Впрочем,вернемся к именам. Мое вы знаете. Теперь позвольте узнать ваше? Коли уж вынастаиваете, что никакой вы не мистер Беркли…

– А когда это я называл себя мистером Беркли? –ответил Сварог вопрос на вопрос.

– Не мне, не мне! Но на таможне вы предъявляли паспортна имя Чарльза Беркли. Прибыли вы из Конго. Ну не напрямую, конечно, а черезМоскву, что, впрочем, неважно…

Ого! Значит, второй Сварог оказался в Конго? Так его,болезного, не фиг демонам по цивилизованным местам разгуливать…

Хотя… Кто из них настоящий бес – это, знаете ли, ещеба-альшой вопрос…

Ольшанский между тем выдвинул вмонтированную между переднимикреслами пепельницу и размочалил о ее дно окурок. «Ага, нервничает, –отметил Сварог. – Очень хорошо. Так, глядишь, и проговорится о чем нехотел».

– Вашу мать! – воскликнул Ольшанский. – Я неполенился, сделал запрос… есть кое-какие завязки кое-где. Я сравнил номерпаспорта моего хорошего знакомого профессора Беркли, эсквайра, и вашего!Совпадение один в один! Что на это скажете?

«Интересно, – вяло подумал Сварог, – а что сделалс настоящим профессором тот, второй…»

– Скажу то, что уже говорил: мало того, что я не знаюникакого Беркли, мало того, что не прилетал не из какого Конго… я вообще не былв аэропорту ни вчера, ни сегодня, ни неделю назад.

– Ваш двойник?

– Возможно.

– Шутите?

– В моем положении шутки противопоказаны, – оченьсерьезно сказал Сварог. И добавил: – Особенно в свете грядущего События…

Опа! Это задело, зацепило и заставило олигарха задуматься.

– Так кто же тогда вы такой? – спросил Ольшанскийнегромко. – И как вы попали на праздник?

– А вам, собственно говоря, какое дело? Я имею в виду –конкретно до меня какое дело? Что вам от меня нужно?

– Правильно, так его, – зло бросила Лана спереднего сиденья. – А то возомнил себя хозяином мира, понимаешь, передкоторым все должны трепетать и отчитываться.

– Знаете, в чем ваша ошибка, господин Ольшанский… Илиэто вы его двойник? А то и родной брат самого Ольшанского?

– Бросьте ерничать, мистер Беркли, – поморщилсяолигарх. – Вы ничуть не сомневаетесь, что я – именно Ольшанский и именноСергей Александрович. А вот кто вы… Как минимум вы серьезный про… Нет, непротивник, это я неправильно выразился. Вы серьезный человек. И я все больше ибольше убеждаюсь, что мы с вами сработаемся, хочется вам того или нет. Ну так вчем моя ошибка?

– Вы почему-то вообразили, что я испужаюсь вас и вашихореликов, – Сварог кивнул в сторону Ключника. – Видимо,выработавшаяся за последние годы привычка, что все принимают перед вами позупокорности, не так ли? А я могу просто выйти. И увести за собой Лану. И вы,уважаемый… покойничек, ничего не сможете мне сделать. Во-первых, не захотите,элементарно испугаетесь. И чтобы вы там ни говорили, пусть вы приказа недавали, но вы в курсе того, что произошло в «Золотой пади»…

Ольшанский едва слышно хмыкнул.

– Приятно иметь дело с умным человеком… Однако вы же невыскочили на ходу, не выскакиваете сейчас. Значит, вам по меньше мерелюбопытно: а что я такого знаю, чего не знаете вы?

Сварог кивнул.

– Что правда, то правда. Любопытен я, знаете ли, отприроды. Но и скрытен – все от той же природы. И как вы посоветуете преодолетьэто противоречие?

– Кажется, я знаю способ, – улыбнулсяОльшанский. – Называется он «откровенность за откровенность». Слово вы,слово я. Поскольку я позвал вас в гости, а не наоборот, то и начинать мне.Согласны на такой обмен? Ну а дальше уж как получится…

– Попробовать можно, – сказал Сварог, только иждущий информации.

– Тогда спрашивайте. Что вас интересует в первуюочередь?

Сварог поразмыслил и спросил:

– Вы сказали – «к обоюдной выгоде». Упомянули про частьЗнания. Нуте-с, так какой выгоды вы ждете от меня, какую часть Знания вынамерены от меня получить?

– Не о том спрашиваешь! – буркнула Лана. –Спроси его, как он убивал всех, включая тебя и меня!

– Еще успею, – пообещал Сварог.

– Ваше право, с чего начинать, – пожал плечамиОльшанский. – Чего я жду от вас? Многого, признаться. Я жду от васрассказа о том, что случилось с экспедицией профессора Беркли, что ему удалосьузнать. И какое вы имеете к этому отношение. А уж имеете непременно. У васпаспорт на имя Беркли, вы прибыли не куда-нибудь, а в Шантарск, оказались не где-нибудь,а на празднике. Ну а на следующий день я встречаю вас у дома Серафима Пака –аккурат в то время, когда бедняга размазался по асфальту. Таких совпадений небывает даже в бразильских сериалах.

– Вы не ответили на мой вопрос, господинОльшанский, – слегка улыбнулся Сварог. Кажется, он поймал нужный тонразговора. – Я спрашивал о другом. Я спрашивал, часть какого Знания вы отменя хотите получить? А вы хитро увильнули от ответа. Так, знаете, у насразговора не выйдет.

– Хорошо, хорошо, – примирительно сказалОльшанский. – Я просто не успел договорить, а вы уже в бутылку… Меняинтересует часть Знания об Аркаиме. О пирамидах. Об Истинной Пирамиде. ОПредтечах. В общем, все, что удалось узнать профессору Беркли. Вот что меняинтересует. А вас, – Ольшанский ткнул Сварога пальцем в грудь, – немогло в этот город привести ничто другое, кроме как желание добыть недостающуючасть Знания. Ага, вижу при слове «Аркаим» у вас загорелись глаза. Однако…