Женька вяло согласилась, и мы пошли к мельнице.

Камень был, огромный и плоский, и лежал в трех шагах отдвери. Земля вокруг него была рыхлой, так что, возможно, недавно здесьдействительно копали… — Вот тебе и нечистая сила, — косясь на Женьку,проворчала я.

— Да уж… Одно меня смущает, на болоте Иван должен былвидеть физиономию этого типа, при чем здесь черное пятно?

— Москитная сетка или шапка с прорезями для глаз. И незабывай, пожалуйста, что ум у мальчика своеобразный и увиденное онинтерпретирует по-своему…

— Давай прикинем, что у нас есть, — садясь наступеньку возле двери, вздохнула Женька. — То, что убийца как-то связан спансионатом, — не вопрос.

Если парень не путает, убийство произошло как раз в ту ночь,когда мы подслушали разговор писателя с неизвестным типом. Разговор, прямоскажем, подозрительный. Дядя уходит, и писатель следом. Догнал его в лесу иукокошил.

Спрятал в кустах, но на следующий день ему пришло в голову,что труп найдут и опознают и тогда следствие сможет выйти на убийцу. Он крадету Ивана Ивановича топор и вновь идет в лес, лишает труп головы и рук, сует врюкзак и двигает к болоту, чтобы там утопить улики. И тут ему крупно не везет,неизвестно откуда появляется огромная собака. Перепугавшись, он запустил в неетопором, поскользнулся и угодил в воду. А Ванька тем временем спер рюкзак.Голову зарыл, а рюкзак с кистями рук бросил в кусты, где их и нашла собачка. Ив этот день писатель жаловался, что угодил в болото.

— То, что он угодил в болото, ничего не доказывает.

— Какие доказательства тебе еще нужны? Ясно как божийдень, это писатель.

— Тебе ясно, а мне нет. И судье тоже будет неясно, ужможешь мне поверить. Конечно, приход ночного гостя выглядит подозрительно, ноВанька точное время указать не может, у него только два определения: давно инедавно.

Так что его слова мало что значат. Вполне возможно, чтоубийца — писатель, очень уж все сходится, а если все-таки нет? Допустим, егоночной гость, Геннадий Степанович, утром появился у нас, а потом исчез, едварасследованием запахло, потому что чего-то испугался. А убийцей с таким жеуспехом может быть Коля. Если учесть, что сегодня мы видели двоих типов,которые стащили труп, то скорее всего в самом деле Коля. Он куда-то уезжал намотоцикле, а вернулся с сообщником, чтобы спрятать труп.

— Коля испугался, когда ты с участковым об островезаговорила…

— Одно другому не мешает.

— Что ж нам тогда делать? — заныла Женька.

— Должна быть причина для убийства. Если мы узнаемпричину, то будем знать, кому было выгодно убийство.

— О господи… А как мы это узнаем?

— Очень просто. Надо установить личность убитого ипонять, кому он мешал.

— Устанавливать тоже мы будем?

— Нет. Надо что-то милиции оставить. Мы подошли ккалитке пансионата и замолчали. Василий Иванович курил на веранде. Выслушав нашрассказ, он долго размышлял.

— Ну, это нам не по силам, — наконец изрекон. — Тут сам черт не разберет.

Мы не стали спорить. Почему Женька не стала, врать не буду,а я потому, что хотела спать. Простившись с участковым, который решил встретитьрассвет на боевом посту, мы отправились в свою комнату.

Утром прибыла долгожданная милиция. Мы проснулись от шума водворе и спустились вниз. Трое мужчин среднего возраста разговаривали сучастковым в окружении всех жителей деревни. С веранды за этим с интересомнаблюдали Валера и писатель с женой. Так как нами никто не интересовался, мыпереместились на веранду, поближе к писателю, вознамерившись понаблюдать заним. Женька проделывала это очень старательно, буквально не сводила с него глаз.Кончилось тем, что я больно ее ущипнула, после чего подружка немного умерилапыл.

Коля, который был мне не менее подозрителен, вертелся возлеучасткового, что в общем-то особо удивительным не выглядело, если учесть, чтото же самое делали пятнадцать жителей Липатова. Вскоре приехавшие во главе сучастковым отправились к мельнице, а еще через полчаса на веранду прибежалаМарина, которая дежурила сегодня, и сообщила, что «отрыли голову». ЛидияАртуровна схватила мужа за руку и смертельно побледнела, писатель нахмурился, аВалера заявил:

— Кажется, нас ждут весьма неприятные мгновения.

— В каком смысле? — насторожилась Женька.

— Ну… теперь ясно, что совершено преступление, ведьдаже ментам не придет в голову, что кто-то случайно сам себе башку оттяпал, прошупрощения…

Выходит, все мы так или иначе причастны к этому делу.Значит, начнутся допросы и…

— Мы совершенно к этому не причастны, — заявилаЛидия Артуровна.

— Разумеется, — кивнул Валера. — То же самоея могу сказать о себе.

Остается лишь убедить в этом следователя.

Между тем события развивались. Вскоре к ветхому причалупансионата подошла лодка, и все та же Марина сообщила, что будут искать труп вводе.

Однако первой находкой оказался резиновый сапог тридцатьдевятого размера. На него мало кто обратил внимание, но мы-то с Женькой,памятуя события прошедшей ночи, насторожились. Сапог мог принадлежать какмужчине, так и женщине, выглядел он совершенно новым, и мы задались цельюузнать размер ноги Бороднянской, на что потратили полчаса, но толком ничего невыяснили, определив на глаз, что размер ноги у нее никак не меньше тридцатьвосьмого. Однако сапог нашли в воде, а не в комнате писателя, и наши подозрениятак и остались подозрениями.

Работа на реке шла полным ходом, и вскоре на берег поднялистрашную находку. Все Липатове ужаснулось, потому что труп оказался с головой ируками.

Опознать его труда не составляло:

Вова Татарин. Неожиданное появление трупа(незапланированного, так сказать) произвело на милицию впечатление: вскоре наподмогу пришли новые силы и после обеда со дна реки подняли еще один труп, безголовы, с карманами, набитыми камнями. Оба трупа отправили на лодке в Заручье,где уже ждала машина.

Затем приехавшие спецы побеседовали с Иваном Бородиным, имальчишка с бабушкой тоже отправились в город. В милиции, должно быть,рассудили, что береженого бог бережет, и рисковать не стали.

Затем в пансионате появились сотрудники милиции и занялисьнами. Один из них, представившись Виктором Алексеевичем, спросил, как менязовут, записал ответ и вдруг проявил интерес:

— Громов Роман Андреевич вам кто будет? Супруг?