— Мари, — осторожно сказала я. — Чем заслужила подобную честь молниеносного знакомства?

— Ты мне понравилась, — честно ответил тигр и расплылся в мальчишеской очаровательной улыбке.

О, я видела этот вариант молодого человека, когда училась в школе провинциального Ньюберга. Всеобщий любимец, которому прощается все.

— Польщена, но у меня есть парень.

— Все, что до меня было, не считается, — щедро простил мои «ошибки» Буч и приосанился, посчитав предложение победительным.

Любимцы судьбы косвенных намеков не понимают, разговор предстоял серьезный. Я вздохнула, порывшись в наплечной сумке, достала нашейный платок и протянула местному ловеласу:

— Буч, понимаю, тебя обнажение не смущает, но ты сейчас на моей территории, укройся, пожалуйста. И поговорим.

Он по-королевски небрежно накинул платок. Я по-прежнему стоически не опускала глаз, понимая, что картинка вряд ли стала принципиально приличней от небольшого кусочка ткани.

— Ты тоже Донахью? Или другая семейная ветвь? — спросила я.

Выпихнуть Буча из кареты можно, но воспользуюсь-ка я удачной возможностью получить информацию.

Он слитным изящным движением перетек на мою сторону кареты и признался:

— Донахью я. Последний сезон сборов — и в университет отправлюсь. Но для тебя, Мари, отпрошусь, на сколько захочешь. Ты, кстати, где остановилась?

И юный красавец попробовал взять меня за руку.

Так же гибко, как и он, я пересела на противоположную скамью, обменявшись позициями. И широко улыбнулась парню, опять оставшемуся на сиденье в одиночестве.

— Я в гостинице остановлюсь. Но, повторяю, тебе ничего не светит. Я приехала к Итану.

Тигр скорчил недовольную гримасу, снова перетек на мою сторону, прижался бедром и патетически спросил:

— Да почему он везде успевает первым? Первым родился. Первым уехал из дома. Первым познакомился с моей будущей женой. Знаешь, он контакт со зверем потерял? И стал первым альфой в истории, кто, потеряв связь со зверем, не перестал быть альфой. Представляешь? Командует всеми с утра до вечера. Тебя, кстати, не смущало, что он тигр?

— А что здесь странного? Ты тоже тигр, — удивилась я, перемещаясь на сиденье напротив. Причем он попытался успеть задержать меня за руку, но поймал только воздух.

— Замечательно. Абсолютно правильная мысль! О ком бы ни шла речь, ты сразу должна думать обо мне.

— Подожди-подожди, — засмеялась я, пораженная логикой молодого нахала, — ты совсем не слышал моих слов про Итана.

— Итан не обидится. Он болеет и все понимает. Брат никогда не обижается, когда я отбиваю его девчонок, пока он занят.

Златокудрый красавчик пересел ко мне и многозначительно задвигал бровями.

— Что?! Тогда я против, Буч. Прощай.

Девчонок, значит. Мне стало очень обидно. Сама не ожидая от себя, открыла дверцу и, двинув бедром, вытолкнула застигнутого врасплох ухажера из кареты.

Тот покатился, на ходу превращаясь в ошалело шипящего тигра, а я с силой захлопнула дверцу.

Итан, я очень надеюсь, что ты меня ждешь. Потому что я начинаю сходить с ума от ревности. Никогда не жила в зверином клане. Местные обычаи… странные, смущающие и очень, очень подозрительные.

Когда мы подъехали к гостинице, я вышла, вся собранная, чеканя шаг. Одним движением на радость кучеру выдернула с крыши кареты свой чемодан. И вошла внутрь.

— Номер, — распорядилась я, хмуря лоб, не глядя на девушку, принимающую гостей. — На три дня.

Паруются они, значит. Девушек друг у друга отбивают. Голыми бегают. А Итан? Нет, мой Итан не такой.

Я закрыла глаза, выдохнула и открыла. Улыбнулась. Глупости, не может быть.

— С вас пять серебряных, — раздался рядом неуверенный голос.

— Спасибо, — мягко сказала я, приходя в себя. — Извините, задумалась. Тяжело переношу дорогу.

Девушка-служащая облегченно заулыбалась в ответ.

Как говорит мама: «Не позволяй своему настроению повлиять на твои дела. Ты, Мари, должна управлять эмоциями, а не они тобой».

Я подхватила чемодан и, напевая, пошла искать свой номер. Сегодня ночью я приду к тебе, Итан. Надеюсь, ты соскучился так же, как и я.

Для ночной прогулки я надела легкое домашнее темно-серое платье, растянув шнуровку на максимум. Если придется перекидываться, легко его сброшу, при этом не порвав в клочья.

Входная дверь небольшой местной гостиницы, двухэтажного, выкрашенного в блекло-зеленый цвет здания, оказалась закрытой. В коридорах царила тишина, все спали. В провинции гости не должны гулять по ночам. Пришлось открывать скрипящие ставни большого окна в холле и вылезать подобно убегающему из дома на вечеринку подростку.

Местный песок оказался удивительно приятным для хождения босиком, я даже немного потопталась у гостиницы, жмурясь и зарываясь в него пальцами босых ног.

Потянулась всем телом, чувствуя, как запели готовностью мышцы, соскучившиеся по привычным тренировочным нагрузкам, и неспешно побежала к поместью.

Здесь предпочитали засыпать рано. В это время в Хаксе, а тем более в Лоусоне, еще можно было встретить прохожих, возвращающихся из клубов или таверн, даже из гостей. Улицы, по которым бежала я, были совершено пусты. Белели в темноте низкие заборчики из штакетника, стрекотали размеренно цикады. В паре домов тускло светились окна, но это было скорее исключением. В основном поселок давно и глубоко спал.

Ни на одном доме я не увидела навеса из защитных артефактных механизмов. Дома украшали только фигурно вырезанные филенки оконных и дверных проемов да игра с цветом. Даже в ночном сумраке некоторые сочетания поражали. Дом мог похвастаться оранжевой окраской, доходящей до линии бирюзовых ставень, а выше, вплоть до крыши, хозяева предпочли синий цвет. И таких «половинок» было много. Жили здесь люди или творческие, или очень веселые, а может быть, и то и другое вместе. Позитивный взгляд на мир очень выручает, когда живешь рядом с безалаберными и очень энергичными оборотнями.

Выбравшись на дорогу, я побежала быстрее, с наслаждением вдыхая прохладный чистый воздух. Все-таки в городах постоянно витали дымные ароматы, а здесь сам воздух ощущался живительным. Правильно сюда привезли Итана на выздоровление.

Пробежав въездную арку, я замедлилась, свернула к рядам кустов вдоль построек. И пригнулась, услышав голоса.

На бревнах, уложенных в небольшую горку, сидела парочка. Высокий крепкий парень и не менее крупная девушка обнимались и тихо болтали.

— Бартон играет нечестно, толкает у самого препятствия. Держись подальше от него.

— Пусть только попробует, сама его двину так, что зубы сосчитает.

— Ты у меня лучшая.