— Тогда насчет три бросаем, — сказал я, доставая свою гранату. — А потом внаглую бежим вперед. Кого убьют, того убьют. Нормальный план?

— Херовый, — с кислой миной сказал Бегун-18 (2).

— Я побегу первым. А ты не побежишь вообще.

— Почему?

— Потому что ты умер, — я резко выхватил револьвер и ткнул стволом в зубы восемнадцатого. — Или жив еще?

— Жив. Побегу за тобой, — мигом сориентировался тот.

— Вот и хорошо, — я убрал револьвер. — Насчет три, ублюдки. Раз, два… три!

Как только гранаты оказались в воздухе, защитники комплекса дрогнули. Половина снарядов даже не долетела до их укрытия, еще несколько упали перед ним, и только парочка улетела за мешки, включая мою смарт-гранату. Но видимо, количество взрывчатки произвело впечатление, и бегуны кинулись прочь.

Гранаты разорвались одна за другой, с разницей в доли секунды. Как только рванула последняя, я буквально выпрыгнул из укрытия и понесся вперед. Из защитников на месте осталось только двое, и один из них выстрелил в меня. Пуля ударила в живот, чуть ниже ребер. Я не смог удержаться на ногах. Рухнул, перекатившись через голову и выронив винтовку. Вот дерьмо…

Броник выдержал, но вдохнуть не получалось. Остальные бегуны подумали, что я сдох, или им просто было насрать — они пробежали прямо по мне, добавив несколько синяков. Даже Лаки не остановился. А тот ублюдок, кому я тыкал в морду револьвером, нашел время притормозить и пару раз пнуть меня по затылку. Через шлем было не очень больно, но от такой подлости я очень разозлился, и это помогло мне найти силы, чтобы выровнять дыхание и встать.

Ах вы гандоны. Значит, я придумал план, первым бросился под пули, а когда дорога оказалась открыта, вы, суки, просто пробежались по мне?

Такое дерьмо я терпеть не намерен. Кажется, первое место по убийствам бегунов на этом этапе точно будет моим.

Бегуны пинали защитников, которые зачем-то решили проявить упорство и не бежали вместе с остальными. Лаки среди них не было. Наверняка получил подсказку не задерживаться и торопиться к финишу. Можно сказать, что тебе опять повезло, двухсотый… Потому что сейчас тут всем пиздец.

У меня оставалась еще одна граната, осколочная. Я бросил ее прямо в толпу и упал плашмя. Раздался взрыв, сменившийся криками боли. Я поднялся и пошел добивать раненых.

— Это было здорово, кстати. Молодец. Кончай с ними и беги вперед. Потом надо будет налево и в здание. Давай быстрей, хочу, чтоб ты обошел двухсотого!

«Не вопрос», — отписался я.

Повесил свою винтовку на плечо, подобрал чей-то «скорпион» и несколькими очередями прикончил тех бегунов, кто еще ворочался или даже пытался ползти. Осколки достались не всем, но контузии и травм от ударной волны никто не избежал. Граната взорвалась прямо под ногами у незадачливых ублюдков.

Вы убили десять бегунов менее чем за одну минуту!

Получен особый статус: Маньяк. Бегуны получат особую награду за ваше убийство. Вам запрещен доступ на промежуточные точки сохранения.

Награда: рейтинг +10 (текущий рейтинг С-39)

Награда от зрителя: 999 кредитов. Комментарий: «Вот это мясо»

Награда от зрителя: 9000 кредитов! Комментарий: «Охуеть, в избранное»

Награда от зрителя… награда от зрителя…

Отлично, я немного реабилитировался. Даже постоянному зрителю, который любит кидать «девяточные» награды, пришелся по вкусу взрыв моего гнева. Да мне и самому, блядь, понравилось! Вот только теперь атакующих бегунов осталось совсем немного, а защитники, надо полагать, заняли последнюю линию обороны.

Получится ли у меня пробиться к финишу?

Очень скоро узнаю.

Отступать было некуда, а патроны кончались.

Винтовка опять заклинила, и Леони, матерясь сквозь зубы, отбросила ее прочь. Подобрала двустволку погибшего бегуна, вырвала из его кармана горсть дробовых патронов и зарядила ружье.

До конца этапа осталось десять минут!

— Их мало, — Бегун-184 еле шевелил бледными губами. — Надо только дотянуть…

Ему прострелили живот. Бедняга с каждой секундой терял все больше крови. Если кто и дотянет до конца этапа, то точно не он.

А вот наступающих и правда было мало. Пять человек — Леони узнала двухсотого, ставшего лидером на прошлом этапе, и восьмого. Остальные были незнакомы. Видимо, участники других забегов.

Защитники оказались заперты в небольшом здании. Спереди бегуны, сзади — вход на точку сохранения, куда защитникам пока запрещено входить. Большая, блестящая металлическая дверь так и манила к себе, а мигающие красные лампочки над входом только усиливали эффект.

Хреново, что так получилось. Стоило бы спрятаться где-нибудь подальше от точки, пропустить атакующих и затем спокойно войти самим. Как говорится, и волки сыты, и овцы целы.

Только вот система не дала такого шанса. «Запрещено находиться на одном месте дольше минуты… Тот, кто не убьет ни одного бегуна, не попадет на следующий этап…» В общем, придется как минимум продержаться оставшиеся десять минут. Только вряд ли получится, ведь под конец стало точно понятно, кто тут волки, а кто — блеющий скот. И Леони не повезло оказаться среди скота. Таковым она себя не ощущала, только что толку? Зарежут и не посмотрят, кто скрывается под овечьей шкурой…

Еще один защитник рухнул, метко подстреленный двухсотым. Считая Леони, их осталось шестеро против пяти атакующих. Неплохие шансы, если не думать о том, что сюда вот-вот заявится Рик.

А вот и он…

— Рыжая стерва! — радостно крикнул я и помахал рукой.

В ответ она выстрелила из двустволки. Целилась, правда, не в меня. И хорошо, потому что выстрел оказался удачным — лицо Бегуна-41(3) оказалось нашпиговано дробью. Он упал и начал орать, изгибаясь, будто пытался показать, как правильно делать гимнастический мост.

Неплохой мост, кстати.

— Не повезло парняге, — сказал я, падая за один из ржавых станков, служивших атакующим укрытием.

— Ах ты сука!

Один из бегунов без предупреждения направил ствол в мою сторону. Я сделал то же самое, но медленнее, чем хотелось бы. Положение спас Лаки — он выстрелил сорок третьему в висок и следующим выстрелом прикончил страдающего мостовика.

— Про тебя уведомление пришло, — сказал Лаки, меняя магазин. — Ну ты и правда маньяк. Зачем столько бегунов грохнул?

— Они меня расстроили.

Двухсотый покачал головой и сказал:

— Все претензии к девяносто девятому потом, ясно? Надо пробиться к финишу!

Другие бегуны, похоже, и не имели претензий. Хотя из других остался только мой старый знакомый Ден-восьмой и еще один утырок с перебинтованной мордой. Он, может и рад был бы что-нибудь сказать, но не мог — бинт закрывал всю нижнюю часть лица от носа до подбородка.