Грейс и Лили спали в его кровати, и их светлые кудряшки были все в поту. Киран посмотрел на стенной шкаф и с облегчением увидел, что его дверца открыта и сапоги стоят на виду. Мгновение он раздумывал, не взять ли ему из комода шапку, но выдвижные ящики комода двигались туго, и он решил не рисковать. Хватит с него и капюшона куртки. Киран, бесшумно ступая, подошел к стенному шкафу, взял свои сапоги и так же бесшумно вышел за дверь. Он уже почти дошел до лестницы, когда услышал за спиной громкий шепот:

– Что ты делаешь?

Он в испуге обернулся и увидел Лили, смотрящую на него заспанными глазами.

– Тише! – прошептал он, посмотрев в сторону двери на кухню. – Ничего я не делаю.

– Нет, делаешь, – прошептала она, показывая на сапоги в его руке. – Ты собираешься пойти на поиски Макса.

Киран тут же смекнул, что отбрехаться у него не получится. Остается уповать на то, что если он скажет своей двоюродной сестре правду, она его не выдаст.

– Я должен это сделать, – сказал он. – Мне кажется, я знаю, где он сейчас.

Ее глаза округлились.

– Да ну? И где же это?

Он сжал губы, гадая, можно ли ей довериться. Его мама уже ругала его за то, что он ходил в лес, притом это было днем. Если Лили ей наябедничает, мама заругает его еще сильнее, чем если будет думать, что он просто искал Макса в их дворе.

– Так, в одном месте, которое я знаю, – небрежно сказал он.

Выражение лица Лили сделалось угрожающим.

– Если ты мне не скажешь, я закричу. И тогда моя мама проснется и узнает, что ты собираешься делать.

В безмолвии коридора голос Лили зазвучал громче. Киран опять сделал ей знак говорить тише.

– Ладно, я тебе скажу, – прошептал он. – Но ты никому не должна этого говорить. Клянешься?

– Чтоб я сдохла.

Киран облизнул губы.

– В лесу есть форт, в котором мы с ним любим играть. Думаю, он сейчас там.

– А я могу пойти с тобой туда?

– Нет, но если ты никому об этом не скажешь, завтра я разрешу тебе поиграть там вместе с нами. Идет?

– Идет, – сказала Лили и направилась обратно к кровати.

Киран глубоко вздохнул, спустился вниз, надел сапоги и беззвучно выскользнул за дедушкину дверь, плотно закрыв ее за собой. В ярком свете фонарей, освещающих крыльцо, палисадник выглядел как только что встряхнутый снежный шар, а землю покрывал слой сыпучего снега. Киран натянул на голову капюшон и надел перчатки. Затем дошел до конца подъездной дороги, повернул налево, в сторону леса, и ссутулил плечи, чтобы хоть немного защититься от ветра, который быстро заметал его следы.

Рене и ее брат сидели на кухне, пили из керамических кружек сдобренный пряностями яблочный сидр и предавались воспоминаниям о минувших Рождествах. Она понимала, что теперь, когда дети спят, а их чулки наполнены подарками, им с Джеком тоже пора ложиться, но ни она, ни он не испытывали желания отправляться на боковую. Хотя сегодня всем членам их семей удавалось поладить друг с другом, визит Джека с семьей в дом Рене и Уэндела начался не лучшим образом, и им надо будет еще пережить всем вместе утро Рождества. Поскольку неприятные воспоминания о предыдущем празднике, который они провели вместе, были еще свежи в памяти Рене, она подумала, не гадает ли сейчас Джек, так же, как и она, о том, смогут ли они в будущем повторить успех этого Рождества.

– Похоже, на сей раз вы с Меган здорово поладили, – сказал Джек.

Рене рассмеялась:

– Она любит меня только благодаря моему вину.

Он пожал плечами.

– Что бы это ни было, главное, чтобы это работало.

Она отхлебнула еще сидра и поставила свою кружку на стол.

– Это напомнило мне кое о чем, – сказала она. – Почему у Лили особая диета? У нее что, аллергия?

Джек вздохнул.

– Нет. Меган прочитала об этой диете в Интернете.

Он искоса посмотрел на свою сестру.

– Педиатр, наблюдающий Лили, думает, что у нее, возможно, синдром дефицита внимания.

– Это меня не удивляет, – сказала Рене – Эта девочка, похоже, совершенно не способна хоть минуту усидеть на месте.

– Да, и у Меган сорвало крышу от желания хоть как-то это исправить, – сказал Джек. – А я от всего этого скоро сойду с ума.

Рене уставилась на сидр в своей кружке, гадая, не это ли объясняет вчерашнее поведение Меган. Возможно, она обвиняет семью Джека в том, что у Лили «плохие гены».

– И вы собираетесь проверить, действительно ли у Лили этот синдром?

– Думаю, в конечном итоге нам придется это сделать. А пока, по словам врача, нам лучше сделать так, чтобы она побольше двигалась и побольше отдыхала.

– Но Меган, видимо, считает, что этого недостаточно.

– Меган никогда не считает, что чего-то, что бы это ни было, достаточно, – сказал Джек. – Едва вернувшись от врача, она залезла в Интернет и стала искать там сведения об альтернативном лечении. У этой женщины навязчивые идеи.

– Тогда, возможно, дело не только в генах нашей семьи.

Джек засмеялся:

– Вот и не стесняйся – так ей и скажи.

– Ну нет, спасибо. Тогда в мире не нашлось бы достаточного количества вина, чтобы спасти меня от ее гнева.

Джек уставился на столешницу.

– Полагаю, Грег тоже винил тебя в том, что у Кей Кея есть проблемы.

– Ага. Он считал, что дело либо в плохих генах моей семьи, либо в том, что я плохо его воспитала. Так что так или иначе в этом все равно была виновата я.

Джек вздохнул.

– Ты по нему скучаешь?

– По кому, по Грегу? – Рене покачала головой. – Я нет, а вот дети да. Мне их жаль, но я ничего не могу с этим поделать.

– Мне жаль, что с твоим последним ухажером дело у тебя так и не склеилось.

Рене откинулась на спинку стула и пристально посмотрела на брата:

– Тебе это сказала Меган?

Джек ухмыльнулся и покачал головой:

– Мы с отцом не все время проводим в перебранках.

Подумав обо всех тех ссорах, которые произошли между Джеком и их отцом после ее развода, Рене вспомнила теорию Меган. И решила изложить ее своему брату, чтобы узнать его мнение.

– Меган считает, что отец начал вечно критиковать тебя потому, что из нашей семьи ушел Грег.

Джек глотнул сидра и покачал головой:

– Отец всегда меня критиковал. К уходу Грега это не имеет никакого отношения.

– Это так, но мне все равно кажется, что твоя жена в чем-то права. Из-за того, что отец живет вместе со мной и заботится о нас, он, возможно, все еще чувствует себя вожаком стаи.