Сначала я подумала, что она спрашивает про Черный Крест, ипотребовалось несколько секунд, чтобы до меня дошло, что под «ними»подразумеваются вампиры. Лукас не сказал ей, кто я такая на самом деле, и,когда он заерзал рядом со мной, я сообразила, что он скрыл правду, оберегаяменя. Наверняка он не упомянул также, что и сам обрел кое-какие вампирскиеспособности.

Поэтому я сделала то, что нам с Лукасом, похоже, удавалосьлучше всего: начала врать.

— Видите ли, было очень много ключей к разгадке. В школе ненакрывали столы — все питались в своих комнатах. Вокруг постоянно валялисьмертвые белки. У большинства учеников манеры очень старомодные, как занесколько веков до нашего. В общем, догадаться оказалось нетрудно.

— Что-то я не вижу в этом особых доказательств. — Кейт, явнонеубежденная, завела двигатель и начала выворачивать на дорогу, ведущую прочьиз города. — Ты никогда раньше не сталкивалась со сверхъестественным и все-такисумела сложить два и два из такой ерунды?

— Бьянка скрывает от тебя часть правды, потому что не хочетпугать, — сказал Лукас. — Именно она помогла мне после того, как случилось вотэто. — Он аккуратно отогнул воротник рубашки и показал все еще темно-розовыешрамы, оставшиеся после моего второго укуса.

— О боже! — Кейт тут же перегнулась через меня иприкоснулась к руке Лукаса. Значит, все-таки она настоящая мама, хотя и непоказывает этого. — Мы знали, что это может случиться... мы знали... но яубеждала себя, что этого не произойдет...

Лукас смущенно отодвинулся:

— Мама! Со мной все в порядке!

— Ты сумел оттуда выбраться. Как тебе это удалось?

— Я убил одного из них. Вампира по имени Эрик. Он угрожалученикам-людям. Мы с ним сцепились, и ему не повезло. В общем-то, больше ирассказывать не о чем.

Гораздо проще оказалось восхищаться умением Лукаса врать,когда он врал не мне. Безусловно, самым гениальным во всем этом было то, что насамом деле Лукас ничего не придумал. Он не сказал матери ни слова неправды,просто слегка перетасовал факты, чтобы мать поверила в другуюпоследовательность событий, в которой укусил Лукаса Эрик, а я — милая,смышленая, совершенно нормальная девочка — помогла ему после этого поправиться.

— Значит, ты видела, против чего мы боремся. — Теперь Кейтобращалась ко мне с большим уважением, чем раньше. Очевидно, любой, кто помогее сыну, становился для нее хорошим человеком. Она не отводила глаз от дороги ибыстро мчалась по плохо мощенным улицам, направляясь в полуразрушенныйзахудалый пригород. — Это опасная работа, и ты к ней не готова, но я понимаю,что твоя безопасность — это наша задача. Если та дьяволица миссис Бетанипоймет, что ты помогала члену Черного Креста, твоя жизнь не будет стоить идесяти центов.

Я всегда знала, что миссис Бетани готова на многое, чтобысохранить свою тайну, но все еще не могла поверить, что она способна пойти наубийство, тем более — убить меня.

— Столько времени, столько риска — и ради чего? Потому что яне думаю, что ты сумел выяснить главный секрет, — обратилась Кейт к Лукасу. —Иначе ты бы наверняка упомянул об этом в своих отчетах.

Лукас устало помотал головой:

— Не выяснил. Будь ко мне хоть чуть-чуть снисходительней,ладно?

— Секрет? — Может, мои родители об этом упоминали? Если ясмогу помочь Лукасу, если это сведения, которые я могу сообщить, не причиняявреда ни родителям, ни Балтазару, я это сделаю. — Что ты хотел узнать в «Вечнойночи»?

— Нынче первый год, как они допустили к себе учеников-людей.Воин Черного Креста, проникший туда раньше, и еще несколько человек за вседолгие годы были особыми случаями, исключениями, которые делали вампиры «Вечнойночи», чтобы прибрать к рукам крупные суммы денег и избежать ненужноговнимания. Не знаю, что они задумали сейчас, но это совершенно другое. Ониприняли не меньше тридцати учеников-людей. Почему это случилось?

Миссис Бетани говорила, что «новых учеников» приняли в«Вечную ночь», чтобы обеспечить нам более широкий взгляд на окружающий мир. Нона самом деле это последнее, чего она хочет. Да, вампиры приезжают туда, чтобыузнать что-то новое о мире, но у миссис Бетани есть другая цель, а ведь учить в«Вечной ночи» людей очень рискованно. Ракель чувствовала, что там что-тонеладно, хотя и не могла понять, что именно, а пример Лукаса говорит сам засебя. В одном из тех немногих мест на земле, где они могли бы расслабиться и бытьсамими собой, вампирам приходилось скрывать, что они такое. Только очень важнаяпричина могла заставить миссис Бетани допустить такое, но какая?

— Я не знаю, — пришлось признать мне.

— Откуда тебе это знать? — Кейт пожала плечами, сворачивая втенистый переулок. Все дома на этой улице выглядели убого, а один-два и вовсеказались брошенными. Она въехала на заднюю подъездную дорожку одного изброшенных зданий, хотя я тотчас же сообразила, что это вовсе не жилой дом. Этобыл старый дом для общих собраний — такие существовали практически в каждомгородке Новой Англии, но в этом не проводилось никаких собраний по меньшей меренесколько десятков лет. Белая краска облупилась, а половина окон была разбита.— Достаточно и того, что ты сумела не потерять голову, узнав про этихкровососов. Мало кто на такое способен. Лукас профессионал. Если уж он ничегоне сумел выяснить, значит, они хорошо оберегают свой секрет.

— Профессионал, вот как? — хмыкнул Лукас, выбираясь изгрузовичка.

Мне показалось, что мать нечасто его хвалит и он высокоценит каждую ее похвалу.

Она кивнула, и я заметила, что их с Лукасом улыбки оченьпохожи.

— Профессионал, и боюсь, что он снова на часах. У нас полнодел.

Непонятно, что она хотела этим сказать.

— На часах?

Кейт спохватилась:

— Я не имела в виду тебя, Бьянка. Того, что ты сделала,вполне достаточно. Я и так у тебя в неоплатном долгу. Навеки. Помочь Лукасу втой омерзительной дыре... Может быть, ты спасла ему жизнь... — Она улыбнулась инаправилась к задней двери дома для собраний. — Не думай, что в знакблагодарности я снова подвергну тебя опасности. Ты останешься здесь. Останешьсяв безопасности. Обо всем остальном мы позаботимся сами.

— Под «мы» вы имеете в виду...

— Черный Крест.

С этими словами Кейт повернула ключ в замке и открыла дверь.Мы вошли в темное помещение, и я сразу ощутила неприятную дрожь, но глазабыстро привыкли к темноте, и я увидела, что происходит внутри.

Около дюжины человек собрались в длинной узкой прямоугольнойкомнате с таким старым деревянным полом, что половицы рассохлись и между нимипоявились щели. Вдоль стен все еще стояло несколько скамеек, настолько старых,что дерево шелушилось. На каждой скамье лежало оружие, будто выставленное дляинвентаризации: ножи, осиновые колья, даже топоры. Собравшиеся представлялисобой очень разношерстную команду, будучи совершенно непохожими друг на друга:высокие и низкие; толстые, худые и мускулистые; одетые в разнообразнуюповседневную одежду. На высокой чернокожей девушке, на вид не старше Лукаса,была слишком широкая для нее толстовка с капюшоном, а на стоявшем рядом с нейстарике с короткими серебристыми волосами — мешковатый серый кардиган и очки,болтавшиеся на коричневом шнурке. Объединяло их только одно — общий вздохоблегчения при виде Лукаса.