Значит, пока ещё он не обустраивал столичное поместье и хранит все самое ценное на Юге. Все это Таджо перевез к себе, когда продал дом, который напоминал ему о прошлом.

Или чтобы стереть прошлое?

Заместитель начальника управления сир Таджо не мог позволить себе иметь запятнанную репутацию. Не должно было остаться никаких упоминаний о тех страницах жизни, которые стоит вымарать.

Его больше ничего не связывало с этим местом, после того, как его мать — умерла.

— Там небольшая терраса, — пояснил Малыш Сяо, раздвигая для меня двери. Легкая двускатная крыша пагоды защищала от палящих дневных лучей светила, на полированных досках в беспорядке лежали разбросанные подушки, вокруг небольшого столика, с установленной на нем деревянной доской.

— Какой вид, леди! — Сяо с удовольствием вдохнул воздух, рассматривая цепь песчаных барханов вдали. Если прищуриться — можно рассмотреть и маленькую точку сигнальной вышки на фоне неба.

— Го? — я подошла к столику, рассматривая недоигранную партию. Все как в жизни — есть расчерченная на клетки территория, за которую будут воевать — захватывать клановые земли, строить поместья и загонять противника в ловушки.

Игроки были почти равны по уровню — я рассматривала черно-белый узор из камней — «глаза», «крепости», но… позиция «белых» сильнее.

Доска, как зеркало, отражает стратегию каждого из противников. Готова поставить, что белыми… ходит Таджо. Я обошла столик по кругу — как обычно, предпочитает думать за противника, двигаться сразу по нескольким направлениям развития, практикуя обманные захваты, и безжалостно отсекать те, что ведут в тупик. И не важно, сколько камней было потрачено. И так любит использовать для движения вверх «лестницы», оставить иллюзию выхода, окружив. Ведь взять в плен — это слишком просто.

Шах любил играть против самого себя — твой лучший, единственный и возлюбленный противник — это ты сам. Свой лучший враг и свой лучший друг. Но не в этой партии — слишком разные стратегии захвата.

— Белыми атакует Таджо?

Малыш удивился, но — кивнул.

Любой образованный Высший играет в го, занимается искусствами — музыкой, каллиграфией, живописью и танцами.

— Го — «Дыхание камней», — Малыш аккуратно устроился рядом на соседней подушке.

— Мне больше нравится — «разговор с камнями». Как будто камни противника так и просят — «захвати меня, атакуй меня, не заметь меня»…

Сяо хмыкнул, рассматривая доску.

— Все камни — одинаковы, всегда. Имеет значение только форма, которую они образуют из пустоты чистой доски, занимая отведенное пешкам место, — процитировала я по памяти. — Го учит пониманию, что добиться всего невозможно, надо брать столько, сколько сможешь удержать, а остальным — делиться. Или делать вид, что делишься.

— Игра, которая учит искусству стратегического окружения и превосходства, — кивнул Малыш.

— Игра, которая учит контролю. Контролировать жадность — этому учатся в первую очередь — много территорий ты просто не в состоянии удержать, контролировать скромность — маленькую территорию просто защищать, но её не хватит для победы. Контролировать обиду, — я загибала пальцы поочередно, — потому что противник сильнее, и ты не рассчитал. Контролировать гнев — на себя и ситуацию. Преодолевать косность, усталость, скепсис, скуку, тренировать терпение…

— Пф-ф-ф-ф… леди, послушать вас, так игра учит всему…

— Почти.

Именно поэтому Аксель не любит Го, хотя ни для кого не секрет, что это — любимая игра Глав кланов. И я тоже не люблю.

«Достигай большего малыми усилиями» — мне никогда не давался этот принцип. Единственное, чему меня научили, играя в Го — «из любой самой тяжелой ситуации всегда есть выход». Зависит только от того, насколько нестандартный ход ты сделаешь.

«Не пытайся съесть все чужие камни» — лучшая война ведется не обнажая оружия и плетений. Поэтому я всегда проигрывала — мне хорошо давались прямой штурм и агрессивный натиск — отсутствие стратегического виденья налицо. Побеждает не самый сильный, а самый гибкий.

Готова поставить, что девочка Вериди, взявшая первое место в боевке, превосходно играет в Го.

— Не трогайте, леди Блау! — испуганно воскликнул Сяо, увидев, что я запустила руку в чашу — камни звякнули.

— Ты знаешь, почему стороны у доски не равны?

— Конечно, — Малыш пожал плечами, следя за движениями моих пальцев — я достала черный кругляш. — Чтобы видеть точно видеть позиции — свои и противника…

— Чтобы точно видеть перспективу. И уметь оценить ее. Тронул камень — ходи.

— Леди Блау!

— Черные проигрывают.

— У черных фора!

— Проигрывают. Поражение через шесть ходов, — я зажала камень между указательным и средним пальцем, — первый ход? Логично, но слишком просто. Так ходила бы я. Белый встанет тут, второй ход, закрыть здесь, ловушка, захват, и… — камень цокал по пунктам, когда я обозначала стратегию. — Проигрыш. Окружены.

Сяо прищурился, рассматривая доску.

— Поэтому стоит немного помочь черным, — пояснила я Малышу.

Гладкий кругляш переливался свету антрацитом и приятно холодил пальцы. Подумав, я поставила его на клетку поля — камень щелкнул, встав на доску.

— Леди Блау, я же просил!

Пусть Таджо мучается — а Шах всегда — всегда — играет белыми. Потому что первых ход всегда делают черные, чтобы дать противнику сделать первых шаг по завоеванию территории.

— Кто играет черными? Бутч?

— Райдо, — простонал Сяо, не решаясь прикоснуться к доске.

— Ра-а-айдо? — протянула я, заново оценивая партию. — Оу.

— Хорош? Следует это признать. Редко кто может столько продержаться против сира Шахрейна.

То, что игра шла долго, можно было сказать и так — на соседнем столике стояли уже два пустых чайничка.

— Практикующему го необходимо постоянно меняться — только изменения залог роста и развития. Это будет наглядным уроком, — пробормотала я себе под нос и аккуратно убрала свой камень с доски, бросив обратно в чашу.

— Леди?! — Ахнул Сяо, когда я подцепила пальцами ещё один черный камень, который стоял на доске до меня, и с наслаждением отправила его обратно в чашу.

— Раз это сир Райдо — пусть проигрывает. Ему — полезно.

***

— Где сира? — голос Каро звучал взволновано.

— Госпожа. На Юге говорят госпожа, Хвост, пора бы запомнить. Что толку носить местную одежду, если ты даже говорить не можешь правильно?

— Где … госпожа?

— В спальне. Ей следует освежиться перед выходом в город.

— Мы можем остаться здесь.