– Если ты хочешь дойти до финиша, мы сделаем все от нас зависящее, чтобы ты туда попал, – сказал Древесный Лягушонок.

Дойи на мгновение задумался.

– Я хочу, – твёрдо сказал он, едва заметно улыбнувшись.

– Мы поможем тебе, – сказал Древесный Лягушонок.

Дойи его поблагодарил.

Древесный Лягушонок пожал плечами. «Нигада Ос-да», – ответил он.

В тот раз я ошибочно принял эту фраз за девиз команды «Осда Нигада» – «все хорошо». Однако через несколько недель после возвращения домой с горы Катадин Дойи сообщил мне, что на самом деле фраза «Нигада Осда» на языке чероки означает «все люди хорошие».

Идея радикально удлинить Аппалачскую тропу пришла в голову Дику Андерсону осенью 1993 года. Он ехал на север через штат Мэн по шоссе 95, которое тянется вдоль всего восточного побережья США и заканчивается на границе с Канадой. Андерсон знал, что горная система Аппалачи, в свою очередь, простирается гораздо дальше и резко обрывается только в покрытых льдом водах Северной Атлантики. Почему же тогда, спросил он себя, Аппалачская тропа заканчивается на горе Катадин, а не идёт дальше в Канаду?

Андерсон понятия не имел, почему эта мысль пришла ему в голову – за всю жизнь он не прошёл ни одной мили по Аппалачской тропе. Позднее он пошутил, что, наверно, у него в голове есть антенна, которая перехватила сообщение, отправленное совершенно другому человеку. «Срань господня! – подумал он. – Почему никто раньше не додумался до этого? Это же офигительная идея!» Он свернул на автозаправку и, сгорая от желания поделиться с кем-нибудь своим планом, начал излагать его незнакомому мужчине, стоявшему у соседней колонки. «Конечно, он подумал, что я спятил», – вспоминал потом Андерсон.

Вернувшись домой, Андерсон, бывший сотрудник Департамента охраны природы штата, сразу достал региональную геофизическую карту и соединил синей прерывистой линией самые высокие вершины штата Мэн, Нью-Брансуика и южного Квебека. Потом он начал показывать карту своим друзьям и коллегам, чтобы оценить их реакцию.

Когда в 1994 году в День Земли он публично озвучил свою идею о необходимости создания Международной Аппалачской тропы (МАТ), представители провинций Нью-Брансуик и Квебек немедленно с ней согласились. В течение следующих нескольких лет ему регулярно поступали звонки от представителей островов Принца Эдуарда и Ньюфаундленда – эти острова имеют прямое отношение к горной системе Аппалачи, – убеждавших его еще сильнее удлинить тропу. Он охотно соглашался со всеми предложениями. Конечно, хайкерам придется добираться до этих островов на пароме или самолете, но что с того, думал Андерсон.

Вскоре после того, как комитет МАТ в 2004 году одобрил присоединение к проекту Ньюфаундленда, один из друзей Дика Андерсона, Уолтер Андерсон (не родственник, а однофамилец), бывший директор Геологического общества штата Мэн, начал доказывать, что по другую сторону Атлантики находится горный хребет, который является продолжением Аппалачей и даже более-менее зеркально их повторяет. Примерно четыреста миллионов лет назад, объяснял он, в результате столкновения материков образовался суперконтинент Пангея, а на месте их столкновения возникли Аппалачи, которые в те времена по высоте соперничали с современными Гималаями. Спустя двести миллионов лет Пангея раскололась по этому своеобразному шраму на несколько континентов, из которых позднее сформировались Северная Америка, Европа и Африка. По этой причине аппалачские породы сейчас можно найти в Западной Европе и Северной Африке.

Эта новость потрясла Дика Андерсона. Если Аппалачи доходят до Марокко, то почему тропа должна заканчиваться в Канаде? Что мешает продлить ее еще дальше? Несколько водных преград? Устаревшие представления о том, как должна выглядеть тропа?

В то время грандиозные планы Андерсона по созданию и обслуживанию самой длинной в мире хайкерской тропы были еще слишком туманными и далекими от воплощения. Однако Андерсон, как и Бентон Маккей, интуитивно понимал, что при создании сверхдлинной тропы основная сложность возникает не со строительными работами, а со связыванием тропы в единое целое. Мастерство создателя тропы проявляется в изяществе линий, плавности переходов, точности стыков и, самое главное, в том, что Андерсон называл «философией» тропы. Неудивительно, что в те годы – на заре эры интернета, – он в конце концов решил выразить в тропе идею связи: связи людей, экосистем, стран, континентов и геологических эпох.

* * *

Некоторые тропы настолько прекрасны, что они просто не могли не появиться. Возникает ощущение, что это не мы их прокладываем, а они притягивают нас. Когда люди, бизоны, олени и другие лесные животные отправляются на поиски горного перевала, они, как правило, выбирают один и тот же маршрут. Кто же тогда изобрел тропу? Люди? Бизоны? Олени? Полностью поставить себе это в заслугу, видимо, не может никто, потому что маршрут предопределяется рельефом местности и потребностями пользователей. Точно так же, как биологи иногда говорят, что «функция предшествует структуре», так и тропа в некотором смысле появляется раньше пешехода и просто ждет, когда он придет и расчистит ее. Появление всех самых блестящих технологических инноваций, по мнению философа Кевина Келли, тоже было неизбежным. Например, с появлением развитой сети дорог, конных экипажей, двигателей внутреннего сгорания и доступного топлива вроде бензина, изобретение автомобиля стало вопросом времени. Неслучайно, что Карл Бенц и Готлиб Даймлер создали автомобиль почти одновременно и независимо друг от друга (неслучайно и то, что вскоре несколько других изобретателей создали свои собственные варианты автомобилей). Как только технология становится востребованной и появляются все необходимые для ее реализации компоненты, изобретателям остается только связать их воедино. Это правило применимо ко всем технологиям, имеющим отношение к производству автомобилей: двигателестроению, металлургии и шинной промышленности.

Впрочем, предопределенность не следует понимать слишком буквально. Келли уточнял, что несмотря на наличие всех необходимых для технического прорыва условий, только изобретатель придает своему изобретению окончательную форму. Например, лампочку накаливания независимо друг от друга изобрели сразу двадцать три человека, однако несмотря на использование одного и того же принципа, каждая из лампочек получила собственный уникальный дизайн. В качестве примера уникального сочетания неизбежного и случайного Келли приводил снежинки, которые обычно появляются из самых заурядных пылинок (обычно частиц грунта), оказавшихся в уникальных условиях (перенасыщенном ледяном воздухе). «Вода неизбежно превращается в лед, – писал Келли, – однако существует великое множество прекрасных форм этого предопределенного состояния».

К тому времени, когда Бентон Маккей впервые выступил с предложением создать Аппалачскую тропу, условия для появления нового вида хайкерских троп уже давно были созданы: туристы заходили все дальше, тропы становились все длиннее, а проектировщики троп мыслили все более масштабно. На самом деле, в то время предлагались и другие протяженные пешеходные маршруты по Аппалачам. «Появление одной большой супертропы неизбежно», – писали Гай и Лора Уотерман. Однако именно предложение Бентона Маккея с его вдохновляющей риторикой о сохранении дикой природы и бедственном положении рабочего класса вызвало всеобщий интерес. Стоило Маккею озвучить свой вариант тропы, как он сразу начал воплощаться в жизнь.