Всё светилось зелёным.

Матиас сказал:

– Нужно… Что нам ещё остаётся.

И с напускной уверенностью, которой не испытывал, разблокировал шлюз.

Лючии было страшно.

Нет, она понимала, что это нелепо.

Но красно-оранжевый сумрак внутри корабля Ауран, тёплый влажный воздух, не смолкающий ни на секунду звук, похожий на стрекотание крошечных лапок, вьющиеся, будто лианы, растения по стенам…

И сами Ауран – голые, отвратительно человекоподобные, с внешностью, словно отзывающейся в генетической памяти…

– Вы будете страдать, – пообещала Лючия.

Её раздели догола, точнее – она оказалась раздета. Холодная плита, не то из металла, не то из керамики… что это, операционный стол? Нависающие сверху гибкие трубы-манипуляторы, маслянисто поблёскивающие, извивающиеся…

– Никто не будет страдать, – произнёс один из Ауран. Лючия даже не пыталась запомнить их лица и имена, хотя капитан Фло церемонно представился после захвата. Может быть, это как раз говорил он.

– Отпустите меня, – сказала Лючия. Не было никаких ремней, не ощущалось и давления силового поля, но она лежала на плите и не могла встать. Сказала и сама на себя разозлилась. Требования не вышло, получилась просьба, мольба, она унижалась перед этими уродцами, сотворёнными из грибов, креветок и людей, будто сумасшедший дизайнер вознамерился совместить несовместимое.

– Нет, – просто ответил Ауран. – Обычно мы ничего не объясняли, но те времена прошли. Медицинские зонды аккуратно проникнут в твои естественные отверстия. Ты не должна беспокоиться, больно не будет, а твоя девственность, если она сохранна, не будет нарушена. Это необходимая процедура, поскольку ты совершишь непроизвольные акты дефекации и мочеиспускания. А это влечёт за собой крайне неприятные запахи.

Лючия вдруг поняла, что ещё казалось ей странным в корабле Ауран. Тут совершенно ничем не пахло. И полутьма, и влажность, и растения наводили на мысли об оранжерее, уголке джунглей, где должно было даже не пахнуть, а вонять…

– Только посмейте! – выкрикнула Лючия. И тут же почувствовала, как зонды проскальзывают в её тело ниже пояса.

«Это всего лишь катетеры, – попыталась она уверить себя. – Ничего страшного, это медицинские катетеры, мне плевать на их попытку меня унизить…»

Но ей было очень неприятно. И всё-таки немного больно.

– Ты серьёзно повреждена, – продолжил Ауран. – К сожалению, мы доверились мнению Ракс и людей, хотя должны были настоять на проверке.

Ещё один зонд вдруг скользнул ей в рот, пополз внутрь по горлу. Кажется, он даже раздвоился – один отросток ушёл в трахею, другой в пищевод. Лючию затошнило. Кажется, её даже вырвало.

Зонды всосали рвотные массы.

– Сейчас мы возьмём под контроль сокращения сердца и кровоток, – пояснил Ауран. – После этого можно будет начинать.

Лючию охватила паника.

Она закрыла глаза.

Вспомнила сияющие ледяные кружева Закиры, над которыми плясали огни святого Эльма.

Ладонь Мирта в своей руке. Его дыхание снежными облачками оседало на воротнике парки. Тут было очень холодно, но зрелище и впрямь того стоило…

«Ты считаешь меня глупой девчонкой с дикой планеты? – спросила она тогда. – Переживаешь, что тебе дали такое задание?»

Он посмотрел на неё – мудрыми глазами на юном лице. Покачал головой.

«О нет. Ты уже давно для меня не задание…»

Их губы соприкоснулись тогда в первый раз…

– Прекрасно, – сказал Ауран. – Фиксирую очаг.

– Но это не наложенные воспоминания, – ответил ему другой.

Словно нарочно, издеваясь над ней, они говорили на аудио-ксено!

– О нет, – задумчиво произнёс первый. – Ты был прав. Всё гораздо хуже.

Лючию охватила паника.

Но пошевелиться она не могла.

Воздух чужого мира был… был… Матиас вдохнул глубже, пытаясь найти основное отличие.

Никакого.

На Соргосе он ощущал чуждость – в запахах, в различии атмосферы (казалось бы, что значат проценты и доли процентов газов, у которых нет ни вкуса, ни запаха, но Матиас почувствовал воздух чужого мира).

Воздух Мегер А казался самым обычным.

Со стороны пустыни шло тепло и лёгкий запах озона, последствия плазменного залпа. Со стороны океана пахло солью, йодом… вечный и неизменный запах моря. Закрой глаза – и покажется, что стоишь на пляже в какой-то южной горячей стране.

Ничего необычного, что само по себе странно. Всё-таки совершенно другая биосфера…

А вот Ян и Адиан стояли, широко раздувая ноздри, впитывая в себя запахи нового мира. Они явно ощущали чуждость.

Открылся люк второго катера, на сухую твёрдую почву спрыгнула Ксения. Матиас отметил, что она держит в правой руке оружие. Не штатный корабельный пистолет, а длинную тяжёлую штуковину, похожую сразу и на автомат, и на какой-то научный прибор, вроде газоанализатора или металлоискателя.

Зная Ракс, можно было допустить, что эта штука и впрямь совмещала все эти функции, а вдобавок ещё служила пылесосом.

В другой руке Ксения, как и Матиас, и все участники группы контакта, держала сумку со снаряжением. Обычный туристический рюкзак оказался бы удобнее, но его на борту не нашлось.

– Всё в порядке? – крикнула Ксения. Между катерами было метров пятьдесят, но стояла такая тишина, что он слышал её, будто находился рядом.

– Пока да! – ответил Матиас, чуть повысив голос.

Вслед за Ксенией вышел Криди (он ухитрился навьючить сумку на спину, его выручал небольшой рост), потом Анге и Уолр. В катерах никто не остался, что, конечно, было не очень правильно, но, если уж начистоту, – все возможные правила начали нарушаться ещё на Земле, когда они взяли в экипаж Мегер с кадетами.

Матиас ничего не сказал.

Все вместе они подошли к металлической беседке. Вблизи та смотрелась ещё более внушительно, чем на экране.

– Пыли нет, – заметил Криди. – Вокруг пыльно, а на металле ни одной пылинки.

Матиас кивнул. Для чистоты могли быть десятки причин, начиная с сильных ветров и заканчивая банальным электростатическим очищением. Но ему нравилась наблюдательность кота.

– Надеюсь, погода будет хорошая, – сказал он. – Не знаю, сколько вам придётся дожидаться нас.

– Это если вы вообще куда-то перенесётесь, – заметил Криди.

– Конечно.

Ксения первая шагнула под изогнутый металлический свод. Осмотрелась. Сказала:

– Я ничего не чувствую.

– А могла? – заинтересовался Матиас.