— Играть потерявшую память Альмейду, — напомнил принц.

— Какую Альмейду? — я едва сдерживала смех. — И кто ты вообще такой? Что делаешь в моей постели?!

— Меня забыла?! Нет, это уже перебор!

Даннэр сгреб меня в объятия и лавиной поцелуев постарался воскресить мою память. Потом еще и щекотать слегка начал. Загибаясь от смеха, я извивалась змеей, но из его железной хватки вырваться было невозможно.

— Все, вспомнила! — взвизгнула я. — Прекрати! Умоляю!

Принц резко откинулся на спину. На его губах блуждала довольная улыбка. Ну, держись! Начала его щекотать, но не так ласково, как он меня, а от души. Черт, хоть бы один мускул на лице дрогнул! Словно камень щекочу! А Даннэр даже руки за голову заложил, чтобы мне удобнее было. Издевается!

В бессилии я рухнула на подушку. Принц, как ни в чем не бывало, тут же оказался рядом.

— Отдыхай, — сказал он. — Завтра тяжелый день.

Он поцеловал меня и перебрался на свое место. Спать, похоже, не собирался. Повернулся ко мне и подпер голову рукой. Как будто собрался всю ночь охранять мой сон. И мне было приятно так думать.

Сразу после завтрака мы втроем отправились к Гридиану в кабинет.

— Признание Эргины, — сев за стол, король показал нам исписанный сверху донизу лист бумаги. — Судя по ее откровенности, она рассчитывает на снисхождение.

— Наивная женщина, — ухмыльнулся Даннэр, взяв у брата лист. — Так, ну и что она тут накарябала… — пробормотал он и принялся читать вслух.

Оказывается, Эргина замыслила покушение на Альмейду еще на заре их с Гридианом брака. Долго и тщательно его готовила. То, что лишенный титула рыцарь Янц Голлен стал промышлять наемными убийствами и заработал себе смертный приговор, знали многие. Но вот о его семье, вынужденной после этого влачить нищенское существование, мало кто помнил. Эргина решила воспользоваться ситуацией. Она подкупила одного из тюремных охранников, чтобы тот передал Янцу условия сделки. Бывший рыцарь, который томился в тюрьме в ожидании казни, должен был совершить еще одно заказное убийство. На сей раз королевы. В качестве платы — весьма щедрое финансовое обеспечение его семьи. Янц согласился, но при условии, что сначала его семье будут переданы деньги. Эргина, правда, не написала, как именно он удостоверился в этом. Но не суть

важно.

Эргина подделала приказ о переводе Янца из одной тюрьмы в другую. По дороге его похитили наемники, перебив охрану. В день турнира он захватил одного из рыцарей, облачился в его доспехи и отправился проходить состязание. Морок на него поставила сама Эргина перед началом турнира. Действительно, сейчас вспоминается, что на некоторое время она исчезала из поля зрения. Дальнейшие же события разворачивались уже на наших глазах.

— Что ж, теперь все ясно, — резюмировал Даннэр, небрежно отбросив лист на стол. — Пора ехать к Элькона.

Гридиан открыл ящик стола, вынул оттуда свиток и протянул его брату. Тот болезненно скривился.

— Письмо о разводе с Альмейдой, — пояснил король больше для меня, чем для него. Принц-то, похоже, сразу понял, что за перспективы таит в себе послание — все недовольство Элькона выплеснут на него.

— Значит, едешь Никой, — Даннэр посмотрел на меня с нескрываемой гордостью.

— И что же мне надеть? — вслух задумалась я, когда мы вышли в коридор. —

Гардероб Альмейды больше не имеет ко мне никакого отношения.

— Наденешь платье. — лаконично ответил Даннэр.

— Vto не московское ли? Нет, я его, конечно, люблю, но не думаю, что сейчас оно будет уместным.

— Не нужно московское. На тебе будет злгарское платье, — принц неясно улыбнулся.

— Ваши портные работают настолько быстро? — спросила я, усмехнувшись.

— Разве десять дней — это быстро?

Я резко остановилась.

— Ты что, еще десять дней назад заказал для меня платье? — моему удивлению не было предела. — Нуты… даешь!

— Я решил, что здесь у тебя должна быть своя одежда, — невозмутимо заявил Даннэр.

— Спасибо! — я потянулась чмокнуть принца в щеку, но он успел подставить губы.

— Но все равно ты тот еще наглец, — добавила ласково. — Решил что-то там без меня. Ладно, пошли обновку смотреть, — я потянула его за руку.

Платье оказалось потрясающим. Впрочем, я почему-то и не сомневалась, что Даннэр попадет в точку. Оно было нежного лавандового цвета, что очень выгодно подчеркивало мои ореховые глаза. Из плотного атласа, приталенное, с раскпешенной, ниспадающей фалдами юбкой и длинными узкими рукавами. Юбка, неглубокий вырез декольте и низ рукавов расшиты цветами.

Кроме этого к платью прилагались туфли и изящный ридикюль, тоже с цветочной вышивкой.

— Красота какая! — я не смогла сдержать восхищения.

— Носи на здоровье, — улыбнулся принц. — Кстати, тебе нужна элгарская фамилия.

— Возьмем за основу мою русскую фамилию, — предложила я. — Громова на злгарском будет…

— Лангрид, — подсказал Даннэр.

— Вероника Лангрид, — довольно улыбнулась я. — Звучит неплохо. Еще бы придумать, откуда я взялась.

— По дороге придумаем.

Чем ближе мы подъезжали к замку Элькона, тем тревожнее становилось у меня на душе. Что это было? Волнение? Нет, именно тревога. Безотчетная, как и перед турниром.

— Не переживай, — Даннэр приобнял меня и заглянул в глаза. — Все хорошо будет.

Мне показалось или тоже неспокоен? Внешне это никак не отражалось. Шло откуда-то из глуби. Неужели Даннэр нервничает из-за реакции Тариаса на развод Гридиана? Да ну, не может быть. Эмоции чужого человека он вообще не станет через себя пропускать.

За меня тревожится? Это, наверное, ближе к истине. Успокоить себя на этом? Легко сказать.

Я пристроилась у него на плече. От силы и тепла его тела почувствовала себя увереннее. Конечно, вместе мы с любыми трудностями справимся!

О приезде его высочества клан Элькона, разумеется, предупредили. Нас встречали. Правда, на сей раз узким семейным кругом.

Даннэр еще во дворце снял с меня маскировочную магию. Теперь я разговаривала своим голосом, энергетика у меня тоже была своя. И от внешности Альмейды мало что осталось — другая одежда, прическа, походка, мимика, улыбка.

Едва вышла из кареты, родственники Альмейды застыли как по Гоголю. Тариас с напряженно замершим взглядом, как у тигра перед прыжком. Каменное лицо и холодный взгляд Велиара. Помнится, он был точно таким же, когда встречал Альмейду. Элисия, готовая пустить слезу. Она, очевидно, думала, что Даннэр прибыл, чтобы сделать ей предложение. И единственный луч света в темном царстве — Найяна. Она смотрела на меня с теплом и поддержкой.

— Рад представить вам Веронику Лангрид, — произнес принц, выслушав приветствия.