И вообще, почему они так уверены, что я пройду испытание? Никто даже не знает, в чем его суть. Может, дракон спалит меня в ярости!

— Тебе еще нужно время, чтобы подумать? — король тронул меня за локоть. — Сутки у тебя есть.

Я на мгновение прикрыла глаза.

— Нет, не нужно, — помотала головой. — Я приняла решение.

Гридиан выжидающе вскинул бровь.

— Я согласна стать твоей женой, — говорить такие слова было волнительно… и очень тяжело. — На то время, что потребуется для прохождения испытания.

У короля едва заметно дрогнули губы на этом уточнении, но в глазах все равно засветилась благодарность.

— Спасибо, Ника, — произнес он. — Брак мы зарегистрируем завтра. А сейчас отдыхай.

С этими словами он развернулся и ушел. Вздохнув, посмотрела на закрывшуюся дверь. Ну вот, завтра мы станем мужем и женой. Пройдем испытание. Надеюсь, что пройдем. А потом… потом домой, в Москву.

Не раздеваясь, я рухнула на кровать с одной единственной мыслью — забыться хотя бы во сне.

Жаль, что сон длится всего мгновение. Только-только закрыла глаза… и уже утро. Солнечное, но при этом такое мрачное. От ощущения того, что проснулась одна, защемило сердце. Беспросветная пустота — и вокруг, и внутри.

Даннэр даже не заглянул ко мне. Неужели вычеркнул меня из своей жизни? Нет, даже несмотря на все, что произошло, думать об этом было невыносимо. "Вычеркнул из жизни" звучало как смертный приговор.

Подняла голову с подушки, села. Заметила вдруг, что одеяло в ногах смято.

Он все-таки был здесь! Тихонько пристроился на край кровати и смотрел на меня? Ох!..

На миг полегчало, но тут же сердце сдавило так, что я, обессиленная, упала на подушку. Дано ли мне вынести эти мучения?..

Но надо набраться сил. Замуж сегодня выхожу. Нельзя в такой день бледной поганкой выглядеть.

И тут же кольнула мысль, что Даннэр еще не знает, что я дала его брату согласие. Вряд ли, конечно, ему будет больнее, чем мне вчера. Но это мое замужество тоже его ранит, каким бы фиктивным оно ни было. А может, Гридиан ему уже рассказал? Если да, то интересно, он это сделал до того, как Даннэр приходил ко мне или после?

Однако жизнь продолжается. С таким девизом я поднялась с кровати и, шатаясь, побрела в купальню.

Не сказать, чтобы водные процедуры хоть чуть-чуть улучшили настроение, но немного взбодрили.

А теперь-то куда? Кто и где теперь меня ждет?

Словно в ответ на мои сомнения, в комнату зашел Гридиан.

— А где Даннэр? — этот вопрос почему-то сам сорвался с языка.

— Не видел его сегодня, — как-то отстраненно ответил король. — А ты куда собралась? Сейчас тебе принесут завтрак.

— Ах, да, по-прежнему конспирация, — вздохнула я.

— Потерпи, недолго осталось, — подбодрил меня король. — Я составлю тебе компанию?

Это вопрос или утверждение? Скорее, второе.

— Хорошо, давай поедим вместе, — согласилась я.

Наверное, ему неприятно было слышать равнодушие в моем голосе. Но сейчас мне действительно все равно, одной есть или с ним.

Завтрак принесли на две персоны, так что насчет утверждения я угадала. Как и Даннэр в тот памятный вечер, король сделал все, чтобы ублажить меня. На столе стояли блюда из числа моих самых любимых. Аппетит слегка ожил. До этого его не было в принципе.

— Я переговорил со многими историками, — сказал король, принимаясь за омлет с грибами, — и выяснил, что в стародавние времена испытания не были такой уж редкостью. То, о котором идет речь на страницах, вырванных Альмейдой, было последним. Вообще, у меня сложилось впечатление, что тогдашний король сделал все, чтобы люди забыли об этом испытании. В результате мы не знаем ни подробностей, ни почему дракон, разозлившись, наказал весь Элгар.

— Может, этот король сам тоже напортачил во время испытания?..

Гридиан пожал плечами.

Чего же все-таки боится Альмейда? Ей явно есть, что скрывать и от Гридиана, и от дракона. Хм… а не обыскать ли мне покои хранителя печати? Раз он был любовником Альмейды, то мог быть и в сговоре с ней. Мало ли, этому есть какое- нибудь подтверждение. По крайней мере, попробовать стоит, хуже не будет.

После завтрака Гридиан поработал над моими связками и вернул мне Альмейдин голос.

Затем мы расстались на время. Король отправился отдать распоряжения по поводу нашего бракосочетания, а я пошла в бывшую обитель любовника Альмейды. По дороге заглянула к камергеру и стребовала с него ключ от покоев хранителя печати.

Отперев замок, огляделась. Никого. Прошла внутрь, тихонько затворив дверь. Сразу же нахлынули неприятные воспоминания. Поморщилась. Фу, гадость какая!

Тряхнула головой и приступила к осмотру кабинета. Не пропускала ничего — проглядывала все документы, бумаги, свитки. Открывала дверцы, ящички. Шарила рукой в поисках тайников. Ни одного не нашла.

Зато когда рылась в его вещах, собранных к отъезду, из томика по географии на пол выпал сложенный вчетверо лист бумаги. Подняла, развернула. Записи свежие. Не исключено, что это почерк хранителя.

Попыталась прочесть. Мда, тут черт ногу сломит. Столько неизвестных слов! Мой элгарский лексикон не включал в себя все специальные термины. А их тут наверняка предостаточно — текст, похоже, содержал графу какого-то закона.

В то же время меня терзало чувство, что здесь кроется что-то важное. Нужно отнести лист Гридиану. Пускай прочитает и объяснит мне на пальцах.

Но не успела развернуться к двери, как чьи-то руки обняли меня.

Когда тебя сжимают эти сильные теплые руки, когда волосы ласкает родное до боли дыхание, слова "между нами все кончено" выговорить просто невозможно.

— Как ты узнал, что я здесь? — прошептала я, чтобы сказать хоть что-нибудь.

— Магически нащупал, — Даннэр стал покрывать поцелуями мою макушку.

— Пожалуйста, прекрати, — простонала я, чувствуя, насколько фальшиво звучат мои слова.

Принц резко развернул меня. В глазах полыхало неудержимое пламя, его языки гневно вспыхивали в глубинах радужки.

— Какого Аррхона брат вернул тебе голос Альмейды?! — тихо прорычал он.

— Потому что… — я на мгновение отвела взгляд. — Потому что я согласилась пройти с ним испытание. И теперь для всех я опять Альмейда.

— Согласилась..? — слово прозвучало, будто искромсанное острейшим ножом. — Ну, да… ты и не могла поступить иначе.

Даннэр выпустил меня. Пламя в его глазах потухло, но тут же вспыхнуло с новой, совершенно невероятной силой. Ладони сильно и отчаянно сжали мои плечи.