ни зарядов, ни даже пушек, когда 4 (15) мая совершенно неожиданно появилась шведская флотилия. После непродолжительного дела Слизов укрылся в крепости, потеряв до 26 судов, частью взятых неприятелем, частью истребленных, и до 140 пленных. При малочисленности гарнизона Фридрихсгамской крепости Густав потребовал её сдачи, но получив отказ, бомбардировал ее и приступил к высадке. Однако приближение отряда Нумсена побудило его вновь посадить людей на суда и идти к Выборгу. Принц Нассау с его флотилией, на которую возлагались наибольшие надежды, вовсе еще не выходил из Кронштадта и Петербурга. К счастью вскоре соединившиеся эскадры Крюйза и Чичагова могли теперь следить за шведским корабельным флотом и держать его взаперти. Король делал попытки высадок, чем пугал Петербург, где боялись, что он перервет сообщения армии Салтыкова со столицей. Эти частные действия не имели, однако, никакого результата. В ночь на 7-е июня Шведы произвели общую атаку с флотилии, но были отбиты, а на острове Урансари в Транзунде Буксгевденом и совсем разбиты, причем взято у них 4 знамени.

Между тем, на шведской эскадре начинал оказываться недостаток особенно в съестных припасах: на 8 человек давали всего 5 фунтов сухарей. Сам король только изредка получал свежую провизию, зелень, кислое молоко, сметану от биорковского пастора Вирениуса. Увеличилось число дезертиров, большей частью иностранцев; команды из непривычных рекрут и совсем молодых людей были изнурены. Даже корреспонденция была настолько затруднена Густаву, что он подолгу не получал газет, а пожелав иметь сведения о раненом Армфельте, находившемся в Саволаксе, должен был обратиться за содействием к гр. Салтыкову, переслав ему письмо незапечатанным[89].

10-го июня подошло Густаву подкрепление в числе 46 судов; они старались войти в Кюмень вне линии блокады. Мейерфельд перешел эту реку на русскую сторону, а затем занял опять Гёгфорс и Кюменегород. «Воспретить ему трудно, — писал Салтыков Безбородко 16-го июня из Выборга — по малости войск. Но что делать, лучше там уступить и беречь здесь.

Тем не менее, положение Густава этим не улучшилось. С моря он был еще плотнее заперт Чичаговым; на большом зунде не мог удержаться, так как передовые войска генерала Ферзена не позволяли шведским судам проходить по нему; сухим путем у неприятеля никакого сообщения не было. Правда, для успокоения своих команд Густав поддерживал между ними мнение, что блокирует Выборг, который окружен. будто бы с суши его войсками; но слухам этим не верили: факт был налицо. Оставался свободным к стороне Кронштадта, т. е. к восточной оконечности, только малый зунд; но оттуда ежечасно могла показаться флотилия принца Нассау. В таких обстоятельствах, по показаниям пленных, Шведы намеревались при благоприятном ветре пройти Березовым зундом и прорвать блокаду. Поэтому на берегу, по соглашении с Чичаговым, спешили устроить сильные батареи, дабы с них жечь неприятельский флот, в случае его бегства, калеными ядрами и брандкугелями, в то время как корабли будут со стороны моря теснить его к берегу. Некоторые батареи, прежде назначенные на западной оконечности, к сожалению были по заявлению Чичагова отменены, вследствие вероятной их бесполезности и трудности устройства; к числу их принадлежала и батарея на Крюйсерорте[90].

* * *

С 19-го июня началась сильная канонада между русскими фрегатами, занимавшими отдельный пост недалеко от Питкопаса, и шведским отрядом в 20 канонерских лодок, которые искали себе выхода к Фридрихсгаму. Это им удалось, так как большие суда Чичагова не могли занять мелководного прохода, но затем лодки эти очень пострадали при преследовании: частью затонули, частью взяты.

20-го продолжалась канонада и особенно сильное передвижение шведских судов. В тот же день подошла, наконец, из Кронштадта эскадра принца Нассау-Зигена. Было совершенное безветрие, и ей пришлось идти часть ночи на веслах. Принц намеревался рано утром 21-го двинуться вперед, но был остановлен недостатком провианта на некоторых судах, так как, транспорты остались назади. Продолжать движение в Березовый зунд можно было не ранее 2-х часов пополудни. В половине восьмого вечером сделанные со шведских канонерок несколько выстрелов и поднявшийся северо-западный ветер побудили начать бой, хотя спускалась уже ночь. Шведской флотилией командовал сам король. Не смотря на значительную по времени года темноту русские суда продолжали наступать. Около одиннадцати часов вечера неприятель открыл весьма сильный огонь, стреляя брандкугелями.

В самом начале дела он взорвал большую шкуну Слон и довольно повредил другие суда. Но канонерки с плавучими батареями зашли Шведам во фланг и заставили их отступить, взорвав у них два судна. Неприятель попытался было вторично остановить наступление русской эскадры, но не выдержал и должен был отступить, почти не отвечая на огонь Русских, который теперь, с наступлением уже. дня после короткой ночи, мог быть хорошо направляем. Принц Нассау, однако, прекратил преследование в 6-м часу утра: люди на канонерках не ели целые 24 часа и падали от изнеможения.

Но пока Нассау еще преследовал бегущих Шведов, с 4-х часов утра началась сильная канонада на другой, западной оконечности обложения. Неприятельские большие суда при благоприятном для них ветре стали сниматься с якоря. Чичагов ожидал, что они пойдут на него, но Шведы устремились на эскадру Повалишина, занимавшую, выборгский фарватер. Встреченные с неё жестоким огнем, шведские суда решились проходить по одному между берегом у мыса Крюйсерорта и фланговым кораблем. Но так как здесь они наткнулись на эскадру Ханыкова, то, оставив фарватер, бросились идти шхерным ходом, где и разбросали по мелям многие суда, кои впоследствии и сдались. В 10-м часу утра пять неприятельских судов уже было зажжено и взлетело на воздух. Три корабля, держась в сторону от огня эскадры Ханыкова, стали на мель и взяты; затем Русские догнали и взяли еще многие суда. Заготовленный Шведами брандер был пущен к эскадре Повалишина, но, не дойдя до неё сел на мель и зажег свои два судна, которые и взорвало.

Принц Нассау, услыша сильную канонаду и узнав об общем движении шведского флота, в девятом часу пустился к месту боя. Выйдя из островов, он увидел что неприятельские корабли бежали, преследуемые адмиралом Чичаговым. Сильный ветер, однако, заставил его канонерские лодки укрыться к берегу, а морские суда пошли к Готланду. Чичагов не мог вполне поспевать за бегущими Шведами, так как некоторые корабли его «были тихи». Поэтому, выйдя из-за Готланда, он погнался с одними только быстроходными судами и атаковав уже в 8-м часу вечера арьергард неприятеля, захватил один контрадмиральский корабль и один фрегат. Еще один корабль был взят уже на утро почти под самым Свеаборгом.

В общем стремительном бегстве Густав спасался на небольшой шлюпке, когда же гребец его