И снова во мне забурлила сила, обжигающая и ненасытная.

Он поцеловал меня в шею: его щетина и губы слились в потоке ощущений, которые я не могла различить между собой. Я запустила пальцы в его густые волосы. Когда я провела рукой по краю его острого уха, эльф прижался к моему прикосновению с низким урчанием, вибрацию которого я ощутила в каждой точке соприкосновения с ним.

Через мгновение он замер и слегка отстранился, глаза потемнели.

– Руки на раму.

Похоже, как и в прошлый раз, когда я потянулась к его пирсингу на соске, сегодня мне запрещено прикасаться к нему. И конечно же, я послушно расставила руки по обе стороны от окна, прикасаясь к холодному камню.

Тени сошли с Бастиана и обхватили мои запястья, удерживая их на месте. Они были прохладными и сухими, как подушка, которую только перевернули в жаркую летнюю ночь.

– Вот так. – Он пожирал меня взглядом, слегка улыбаясь, словно это выходило само собой. – Разве ты не великолепна?

Я проверила свои оковы. Тени оказались эластичными, больше похожими на кожу, чем твердую сталь, но вырваться из них я все равно не могла.

– Помнишь? – Бастиан наблюдал, как я натягиваю оковы. – Ты говоришь «стоп», и мы останавливаемся. В любой момент.

Я кивнула и глубже устроилась на диване, позволяя подушкам и его теням обнять меня.

– Поняла.

– Хорошо. – Он сжал мои бедра, усиливая удовольствие от этого слова. – Итак, на чем мы остановились? Ах, да, – Бастиан положил руки на край глубокого декольте платья и потянул вниз, позволяя моим грудям выскользнуть наружу.

Я выпустила тихий стон, когда прохладный воздух коснулся моей кожи, заставив затвердеть соски.

На мгновение он застыл, разглядывая меня так внимательно, что мне стало неловко. Затем холод сменился жаром его рта, поглотившим один из нераскрывшихся бутонов. Мое тело выгнулось, повиснув на оковах, и я вскрикнула от прилива удовольствия – такого чистого, сильного, почти болезненного. Посасывая один сосок и проводя по нему языком, он играл со вторым: обводил вокруг него большим пальцем, пощипывал его и разминал грудь.

Каждый вздох был подавленным стоном – я пыталась хотя бы создать видимость, что держу себя в руках. Это всего лишь работа. Всего лишь… но, черт возьми, что он со мной вытворяет. Моя киска пульсировала в такт с сердцем. Пульсация отдавалась мне в живот, бедра, горло и связанные запястья.

– Теперь я твой посредник, – с трудом выговорила я. – Это все не усложняет?

Приподнявшись, все еще касаясь нижней губой моей плоти, Бастиан сказал:

– Я сам попросил назначить тебя на эту должность. – Его внимание переключилось на другой сосок, и он окружил его теплой влажностью своего рта.

У меня был еще один вопрос, но глядя, как он поглощает меня, закрыв глаза и сосредоточенно насупив брови, я забыла обо всем.

Он приподнялся на дюйм, взглянув на меня, а затем подул на мокрый сосок, отчего я вздрогнула – совершенно новое ощущение поглотило меня.

– Почему? У тебя ведь больше никого нет, верно? – он наклонил голову, тени бурлили вокруг него. – Этот садовник… Он что-то значит для тебя? Уверен, что он не делает с тобой этого… – Бастиан снова втянул ртом мою грудь, не отрывая от меня взгляд.

– Нет, – вырвалось у меня на выдохе, хотя я была уверена, что больше не смогу дышать. Не тогда, когда мое тело так напряжено, так изнывает, так дрожит.

Бастиан отстранился, и тени вокруг нас опали, превратившись в спокойную рябь, как на поверхности озера в безветренный день.

– Хорошо. Хорошо.

Продолжая мять мою грудь и превращая меня в расплавленную лужу желания, он распахнул разрез платья, но остановился, увидев цепочку-подвязку.

– Необычный выбор. Мне очень нравится. Как будто ты моя, – Бастиан поцеловал меня – глубоко, осмысленно, не торопясь, отчего у меня под веками засияли звезды. Наконец оторвавшись от меня, он сел на корточки и принялся рассматривать мои голые бедра и мое лоно.

Под его тщательным осмотром я ерзала, кусая губу. Никто никогда не смотрел на меня так.

Такой откровенный и в то же время тяжелый взгляд – даже без оков на запястьях его вес обездвижил бы меня. Парень с кошачьего двора в родовом поместье не медлил – не было времени, в любой момент кто-нибудь мог зайти. А этот засранец, за которым я замужем, всегда неуклюже возился в темноте, думая только о своем члене и куда бы его пристроить.

Высоко вздымая грудь, Бастиан покачал головой.

– Черт возьми, Кэтрин. – Он положил руки мне на колени и провел ими вверх по бедрам, раздвигая ноги. – Неужели каждый дюйм твоей плоти – это совершенство? – Он поцеловал внутреннюю поверхность одного бедра, затем второго, словно не мог решить, с какого из них ему начать. Тени, густые и темные, трепетали.

– Этим ты можешь размозжить кому-нибудь голову. – Эльф мельком взглянул на меня, сверкнув зубами. – Прошу заметить, я доброволец.

Я захихикала, но тут же захлебнулась своим смехом, когда Бастиан подтянул меня к краю дивана и широко раздвинул мне ноги.

Когда прохладный воздух коснулся моей ноющей киски, до меня дошло, что мы все еще в дворцовой библиотеке посреди белого дня.

– А что, если будет слишком громко?

– Непременно будет громко. – Кусая внутреннюю сторону бедра, он стал пробираться все выше и выше, лишая меня способности здраво мыслить. – Ты будешь громкой. Этим мы сейчас и займемся.

– Вдруг кто-то войдет? – Я вздрогнула, когда его дыхание овеяло мою влажную плоть. – Я не могу…

– Никто не зайдет. Дверь таинственным образом заклинило. – Бастиан приподнял бровь, просунул руки под моими коленями и раздвинул их до упора, раскрывая меня настолько, что я могла бы умереть, если бы кто-нибудь увидел. – Хотя, наверное, можно подглядеть в замочную скважину. Но я не думаю, что ты можешь упрекать кого-то за вуайеризм.

– Я не могу допустить, чтобы меня так видели, – в моем голосе звучала не просто легкая паника. – Я не могу…

– Этот диван не видно из замочной скважины. – Вытекшие из него тени образовали две руки, которыми он обхватил мои ноги, удерживая их на месте.

Я наблюдала за ними, завороженная тем, как их бесплотные пальцы впиваются в мою кожу и образуют ямочки, – точно так же, как и его пальцы из плоти. Невероятно.

От ощущения того, что мои ноги были раздвинуты до предела, напряжение внутри меня сжалось еще сильнее.

– Подожди, – сказала я, отвлекшись от его рук-теней, – ты проверил?

Он лишь загадочно улыбнулся, скользя своими обычными руками по моим бедрам, пока его большие пальцы