лет, даже в тридцать — тридцать пять, разительно отличается от организма в сорок и сорок с плюсиком, каким бы маленьким тот не был.

— Да, я медик, — согласилась Лада с очевидным. — Только я знаю, что в моей семье, где я родилась и выросла, бабушка своего третьего ребенка родила в сорок девять. Думала, у неё климакс начался, к врачу сразу не пошла. Кстати, дожила до восьмидесяти пяти, еще и внуков от самой младшей дочери увидела, понянчить успела. А медицина тогда разительно от сегодняшней отличалась, да и после войны чуть меньше двадцати лет прошло. Здесь всё от женского организма, Дима, зависит. У меня у подруги в двадцать два с серьёзными патологиями ребенок родился. Какой-то ген дал сбой. Оба родителя совершенно здоровы, в обеих семьях ничего подобного не было. Или ты всё-таки боишься потерять поддержку отца? — спросила она вдруг.

Димка, делая в этот момент глоток шампанского и едва не поперхнувшись, на мгновение уставившись на молодую особу, затем отрицательно качнул головой.

— Если ты имеешь ввиду финансовую составляющую, уверяю — нет, — и голос прозвучал достаточно уверенно. — Я безмерно благодарен ему за всё, отдельная благодарность за оплаченное образование, мать не стала бы тянуть, а отчим изначально занял позицию невмешательства в мое ею воспитание. В хирургии она не видела и не видит перспектив. Но жить за счет отца никогда не планировал. Да, отдаю себе отчет в том, что будет непросто. Но ему тоже было нелегко. А если уж совсем быть честным, то и значительно труднее, чем мне. Ему некому было оплачивать образование, не было любимой и верной девушки и надежного друга, а на двадцати пятилетие по случаю успешного окончания института и вступления во взрослую жизнь никто не подарил квартиру, хоть и вторичного рынка. Купил её себе сам немного позже. У меня на сегодняшний день есть любимый человечек, любимая работа, хоть и подаренное, и пусть далекое от элитного, но жильё. Лада, я тебе слово даю, мы никогда ни в чем не будем нуждаться. Я стану не просто хорошим — известным хирургом. Со временем обязательно купим новую квартиру. Почему ты улыбаешься? Я говорю что-то не то?

Вообще на протяжении всего последнего года при общении с данной особой старался жестко контролировать собственные слова, никогда не зная, что может вызвать у неё очередной срыв. А вот сейчас… Сейчас реакция оказалась противоположная привычной. Она не на грани истерики. Она готова… рассмеяться. А вот радоваться этому или нет, Дмитрий пока понять не мог.

4

Самый запад России. Коснувшись губами губ любимого привычно-дразнящим поцелуем, улыбнулась, неожиданно для Димки выдав:

— Ты сейчас очень похож на своего отца: и внешне, и манерами. Просто один в один Алексей Петрович. Знаешь, он, наверно, тоже мечтал дать своей семье максимально возможное. Я хочу, чтобы ты знал: мне главное, чтобы ты был рядом. И никогда, слышишь, никогда не врал, даже если правда будет казаться слишком жестокой.

Что-то в тоне любимой вызвало беспокойство. Когда начинала заговаривать в подобной манере, всегда ждал маленьких неприятностей.

— Ты сейчас, о чём? — присев перед молодой особой, полюбопытствовал осторожно.

— Дим, я знаю, что ты не хочешь детей, — выдала она на одном дыхании. — Я постаралась это принять. Да, трудно было, но если для тебя это так принципиально…

— Так, стоп, что за бред? — резко выпрямившись, Дмитрий в полном непонимании происходящего посмотрел на неё с высоты своего роста. — Лада, ты с чего это взяла?

— Дима, я слышала твой разговор с врачом, когда всё случилось, когда…

Тогда не знала, как реагировать. Нуждалась в его поддержке. А он, как оказалось, вообще не стремился стать отцом. Великолепно играл и только, изображая радость. Для неё? Чтобы не волновать лишний раз? Или, несмотря ни на что, собственное эго тешил? Став отцом однажды, планировал в дальнейшем оградить себя от повторного подвига? Интересно, какую причину озвучивать собирался?

— Что ты слышала?

Тон, каким был задан вопрос, прозвучал слишком резко, и вполне мог вызвать неконтролируемую реакцию молодой особы. А они только пришли к нормальным отношениям. Её срывы прекратились, снова приняла его и как друга, и как любовника. Думал, что вот тут, на побережье, полуилось восстановить то, что едва не рухнуло.

— Дверь в палату была неплотно закрыта. Не помню, для чего подошла, а ты в тот момент…

Отлично помнила каждое сказанное им слово. Случилась истерика. Чем её тогда обкололи, неизвестно, уснула практически мгновенно. Димка от нее потом не отходил в буквальном смысле слова. А она видеть его не могла. Срыв следовал за срывом. Просто удивительно, как в какую-нибудь психиатрическую клинику не отправил.

— Я в тот момент пытался выяснить, на сколько серьёзными могут быть последствия выкидыша для тебя, — проговорил он медленно, при этом очень внимательно наблюдая за девушкой. — Лада, родная, я отлично помню свой тот разговор с врачом. Там слова не было сказано, что не хочу быть отцом. Всего лишь хотел выяснить, есть ли у нас шанс родить здорового ребенка после совместно перенесенного ковида. И не лучше ли для этого выдержать какое-то время, дать тебе окончательно поправиться и восстановиться после… случившегося, — и тут его осенило. — Подожди, так ты из-за этого всё это время была на нервах…

— Мне надо было решить для себя, люблю ли я тебя на столько сильно, чтобы отказаться от желания стать матерью, — призналась она тихо, наблюдая за тем, как Константинов-младший залпом осушает свой бокал.

— Честно говоря, думал, на откровении отца сюрпризы закончились, — признался Дмитрий и, не обращая внимание на попытку Лады остановить его, подняв на руки, перенес в соседнюю комнату. На мгновение вернувшись к столику и забрав шампанское с конфетами, присел рядом с ней на постель. Добавив игристого в её бокал и на треть наполнив свой, тепло улыбнувшись, уверенно продолжал, — Лада, я нормальный парень, который мечтает не только о любящей жене, но и о ребенке от неё и даже о двух — трех, если у неё самой, то есть в данном случае — у тебя, будет такое желание. Хотя, да, считаю, что всё же необходимо закончить образование. Но даже если бы ты родила, не закончив институт, поверь, катастрофы не случилось бы. Не спорю, было бы тяжело. Да, вероятно пришлось бы поднапрячься на работе. Но это были бы мои проблемы, Лада.

— То есть ты не против появления у нас малыша, — уточнила она, не сводя с него чуть настороженного взгляда.

— Я не… — и тут он смолк. Мысль, которая мелькнула, не сказать,