Эта пострадавшая служанка сильно влюблена в Грига, о котором тайно мечтает моя Фиса. Собственно, из-за этого я и узнала всю историю. Дело в том, что разговоры о молодом поваре и обо всём, хоть как-то его касающемся, а особенно, о соперницах, были любимой темой для бесед моей безответно влюблённой подруги. Так вот, подавальщица отчаянно сопротивлялась насилию, из-за чего была сильно избита мерзавцем. Бедняжка мечтала отдать девственность любимому повару и весьма продвинулась в этом направлении, а тут — такая беда. После случившегося девушка долго болела, при этом, никому не рассказывала об изнасиловании, стыдилась, наверное.

Всё открылось, когда оказалось, что девица в положении. Чтобы не лишиться вознаграждения за службу, и не быть изгнанной из замка, девушке пришлось всё рассказать. К счастью для изнасилованной служанки, нашлись люди, которые смогли подтвердить её слова. Поскольку виновника преступления нельзя было заставить жениться, вопрос нежелательной беременности был решён с помощью специального снадобья, которое приготовил и дал служанке замковый лекарь. Зелье спровоцировало выкидыш. Сейчас подавальщица здорова, жизнерадостна, продолжает работать и строить глазки Григу, чем немало злит Фису.

Для меня история оказалась весьма поучительной, с точки зрения подхода к решению проблемы. Фиса сказала, что никакого выкидыша подавальщице не устраивали бы, если бы погибший воин перед отбытием успел стать ей мужем. Наоборот, как жена, она получила бы его часть добычи после похода, а также беременной женщине, а потом матери и ребёнку, по законам лаэрдства была бы оказана всесторонняя помощь и поддержка.

Странные законы… Ребёнок — он ведь уже есть, то есть, был. Не понимаю, какая разница, объявили его родители себя мужем и женой, или нет?

Глупо, нелепо и, тем не менее… Моё положение сейчас получается очень шатким и напоминает то, в котором оказалась подавальщица. Я беременна, мужа у меня нет и не будет. Лаэрд стать им не может, о чём, я помню, ещё в начале наших отношений сообщил мне прямо и безапелляционно.

Что, если я скажу о своей беременности лаэрду, а она не впишется в его планы или, вообще, окажется противозаконной? Не заставят ли меня насильно выпить зелье, провоцирующее выкидыш?

Менестрель пел о любви. Он взял грудные, особенно тронувшие душу ноты, и я невольно вспомнила, как Фиса восхищалась тем, что лаэрд прислал актёра для меня одной. Я заметила, что гаспада Рона также была потрясена такой милостью хозяина замка. Подруга шептала что-то о большой любви Меченого ко мне, но я не обольщалась. Насколько сильно Ристар не возжелал меня, на первом месте у него всегда останутся интересы лаэрдства, потом — его семьи, и лишь затем, возможно, мои.

А вдруг мой будущий ребёнок не вписывается в картину мира Ристара Меченого, или, того хуже, мешает?

Меня, вон, на неделю заперли только чтобы не попалась на глаза родственникам невесты. А, если она найдётся? Куда меня денут? В замке болтали, что Ристар очень хорошо относился ко всем трём своим жёнам. Особенно все восхищались тем, что во время их беременностей, лаэрд не расстраивал жёнушек видом своих любовниц! Какой «добрый и благородный» муж! В общем, то, что он не захочет расстраивать и четвёртую свою жену наличием любовницы и, тем более, внебрачного ребёнка, весьма вероятно.

Меченый не считает меня ровней. И пусть Фиса права — лаэрд действительно любит меня и заботится. Это невозможно не заметить, но… У него есть обожаемый, очень красивый и сильный конь, любимая преданная собака и я, фаворитка, в одном ряду с этими любимцами. Фиса не понимает, что чувства ко мне хозяина замка такие же, как к его любимым животным. Если конь или пёс сильно проштрафятся или не угодят хозяину, он пусть и сожалением, но прикончит их не дрогнувшей рукой. И меня тоже…

Ну уж, нет. Я не скажу Ристару о беременности. Если этот ребёнок покажется Меченому нежеланным, то меня, без сомнения, заставят выпить зелье.

Остаётся, как и задумывалось — бежать.

Вот, только… Я планировала вместе со свадебным обозом Беллы отправиться на юг, к Фанасу. Теперь это казалось мне неправильным и опасным. Мучила не только мысль о том, как оруженосец примет беременную возлюбленную, и не только опасения, что его чувства ко мне в разлуке могли и поостыть. Нет. Меня серьёзно пугал риск того, что лаэрд сможет найти меня там и вернуть. Он был достаточно высок. И, если раньше меня это не очень волновало… «Подумаешь! Вернёт, а я снова сбегу!» — легкомысленно рассуждала. То теперь я не могла позволить себе рисковать ребёнком.

Похоже, лучшим выходом из ситуации будет бежать с обозом старшей дочери лаэрда, к северным, во владения Стефана Ржавого.

Как бы то ни было в соседнем лаэрдстве загребущие руки Меченого не достанут меня. Заодно проверю версию о проживании моих родителей в замке Стефана. А вдруг!

От принятого решения даже на душе посветлело.

Следующий шаг — уговорить Фису. Измученная безответной любовью к Григу и опасаясь допросов после моего побега, подружка согласилась бежать со мной на юг, но… легально. Мы с ней такую работу провернули, чтобы Фиса оказалась среди прислуги, сопровождающей Беллу к мужу. По задумке она всю дорогу должна была помогать мне прятаться. И вот тебе на!

Теперь Фисе надо будет как-то изловчиться и перейти служить к Аританне. Это, конечно, в том случае, если я смогу убедить подругу вместо юга, бежать со мной на север!

Наметив ближайшие планы, я успокоилась, да так и уснула под трогательно нежное и приятное пение менестреля. Даже удивительно, что старик в свои преклонные годы, да ещё, при кочевом образе жизни, умудрился сохранить такой сильный и молодой голос.

На следующий день, поздним утром, меня отвели в комнату Беллы, чтобы помочь служанкам подготовить девушку к самому важному в жизни лаэриты событию — свадебному торжеству.

Уж мы её, и накупали, и ароматными маслами смазали и натуральный дезодорант использовали. В результате всех процедур, с учётом тех, что я проводила в течение последнего месяца, кожа Беллы стала, будто, фарфоровой, с розовой подсветкой изнутри. Негустыми волосами лаэриты, изначально тусклыми, мышиного цвета, я тоже уже давно занималась, раз в три дня делая им питательные маски и полоща в настое ромашки. Теперь косы Беллы стали выглядеть гуще, светлей и просто сияли здоровьем. Я соорудила невесте очень красивую причёску с фигурным узлом на затылке, с использованием кос разного плетения, и, главное, подчёркивающую нежный овал лица девушки и её хрупкий романтический образ.

Свадебный наряд и макияж лишь завершили долгий и кропотливый труд по превращению Беллы, если не в настоящую красавицу, то в очень-очень милую, и необыкновенно привлекательную девушку.

Впрочем, красота — дело вкуса. Чтобы невеста выглядела наилучшим образом, я сделала всё возможное, а, по мнению всех окружающих, и невозможное.

Тем обиднее мне было одиноко топать в свою спальню — сопровождение охранника не считается — в то время, как взволнованная невеста и остальные девушки, нарядные и возбуждённые предстоящим праздником, выдвинулись в сторону парадного зала, где уже были слышны весёлый шум и звуки музыки.