Я кивала в такт словам девушки. Марина оченьмолода, она не застала советские времена и не знает, что коммунисты не поощряликонтакты с теми, кто сумел вырваться из социалистического «рая» и поселился на«загнивающем» Западе. Может, Сергей и мечтал о встрече с родней, но, будучибывшим полицаем, предателем, боялся напомнить о себе. С одной стороны, егоблизкие могли потерять хорошую работу и лишиться партийных билетов, с другой…На что мог рассчитывать человек, убежавший вместе с оккупантами? Только напрезрение.

Но в одном Марина оказалась права. Характер уСергея был, наверное, весьма конфликтный. Потому что он, осев в Канаде, не завелновой семьи, не произвел на свет детей, жил бобылем. Перед смертью Сергейсоставил завещание, в котором указал: все его имущество должно быть разделено вравных долях между наследниками в России. И сам объявил, кого считатьродственниками: внуков, правнуков и их жен или мужей с детьми. Ярцев особоотметил, что свою долю должны получить все отпрыски, даже если их родителиразведены. Предположим, у Сергея имелся дважды женатый внук, так вот, если вкаждом браке у того были дочери, то они наследницы. Осчастливить следует всех,в ком течет хоть капля крови Сержа. «Пусть они молятся обо мне», - написал вбумаге Ярцев. Единственное ограничение было по возрасту: наследником мог статьлишь человек, переваливший 25-летний рубеж. Если же был кто-то помладше, его доляотходила родителям. Но! Вдруг все они молоды? Вот тогда, если нет никого старшеих, так уж и быть, состояние отходит к неразумным детям.

Бумага была составлена и заверена по всемправилам, после кончины Ярцева его делами занялся адвокат. Московские клеркивыяснили, что единственный наследник, Василий Ярцев, был женат дважды. Перваяего супруга Екатерина скончалась в результате несчастного случая, но дочь Жаннажива. Марина отправила ей извещение с просьбой прийти в контору, но женщинаникак не отреагировала. Поскольку благополучно завершить работу по завещаниюЯрцева без Жанны было нельзя, Зульфия Магомедовна велела Марине съездить кнаследнице домой.

– Вполне вероятно, что ее испугалаофициальная бумага, - предположила Янусова. - Растолкуй тетке, что к чему.

И Марина поехала к Жанне. Та оказалась наместе. Она впустила девушку и даже была с ней мила, приняв за потенциальнуюклиентку: дочь Ярцева от первого брака портниха, к ней часто приходятзаказчики. Но, узнав, в чем дело, велела Марине уходить. Когда та попыталасьпродолжить разговор, Жанна принялась материться.

– Очень невоспитанная баба, - переживалаМарина. - Орала и слюной плевалась: «Ничего мне от него не надо, Василий мамуубил!» Я с трудом ей втолковала, что можно отказаться от наследства. Не желаетеего получать - никто вас не заставит, нужно лишь официально оформить отказ.

– Жанна говорила, что отец убил мать? -переспросила я.

– Точно, - закивала Марина, - вроде он еезарезал, чтобы на другой жениться.

– На Нике?

– Верно, - подтвердила девушка. - Жаннутак понесло! Еле остановилась. Вообще-то я сама виновата. Сначала она приличносебя вела, спросила, что я шить хочу. Но когда узнала, что я не заказчица,удивилась и начала расспрашивать: «Кто наследство оставил? Почему? Сколько?» Ая и брякни: «Все подробности вам Зульфия Магомедовна объявит, наследников нетак уж мало: вы, вторая жена Василия Ника…» Договорить она мне не дала! Какзавизжит: «Эта сука! Он из-за нее маму зарезал! Решил на любовнице жениться!Вон! Я ее убью! Уничтожу! Голову ей разнесу в клочья! Заколочу молотком досмерти!» Пришлось мне спешно уйти.

Марина перевела дух, а я быстро спросила:

– У вас же, наверное, сохранился адресЖанны?

– Ну конечно, - ответила девушка.

– Дайте мне его, пожалуйста.

Марина поколебалась секунду, потом махнуларукой и полезла в компьютер.

– Вот, - сказала она через пять минут. -Но договорились - я ничего вам не сообщала!

– Из-за десяти миллионов долларов многиеготовы пойти на все, - провокационно сказала я, пряча в сумку листок скоординатами.

Марина захихикала.

– В этом вся и фишка. Василий вам врет!Какие миллионы гринов? Денег не было.

– Совсем?

– Ага, - кивнула девушка. - Ярцевскончался в доме для престарелых. Он, когда здоровье потерял, свой дом на жизньв пансионе поменял. Продал особнячок, деньги положил в банк под проценты, а самперебрался в хороший интернат. В принципе это правильно, одному куковатьопасно, лучше под присмотром.

– Зачем же старик завещание писал? -растерялась я.

Студентка снова рассмеялась.

– Так ему казалось, что у него много чегохорошего осталось. Разбитая мебель, потрепанные книги, разрозненная посуда,несколько картин неизвестных художников, часы напольные. Богатство! Двачайника, три энциклопедии, кресло да ковер без рисунка. Список прилагается. Ноденег ни копейки, еле-еле накоплений на его похороны хватило. Кстати, я непервый раз с таким сталкиваюсь. Дедушкам и бабушкам их старые вещи безумноценными кажутся, вот они и расписывают в деталях: «Внуку Ване чашку для кофе,ту, что без блюдца, а другую, у которой ручка отбита, внученьке Маше». Иногдаздесь такие сцены разыгрываются! Люди орать начинают: «На хрена мне ерундаубогая?»

– И вы занимаетесь распределением битыхчерепков? - изумилась я.

Марина выпрямилась.

– Бумага составлена правильно, законсоблюден, мы всего лишь исполнители воли усопшего. Если кто-то не желаетполучать завещанное, он может отказаться в установленном законом порядке илипросто вышвырнуть кружки на помойку. Но мы обязаны соблюсти все условиязавещания.

– Да, конечно, - согласилась я. -Завещать-то можно что угодно, хоть старые газеты, только в сознании наших людейслово «завещание» связано с огромными средствами. А уж если вас разыскиваютзаграничные родственники, то всем кажется, что у них стопроцентно миллионы долларов.

– Очень глупо! - фыркнула Марина. - Вдругих странах много людей с малым достатком и малообеспеченных стариков,коротающих свой век в домах для престарелых, как Сергей Ярцев.

Выйдя из конторы, я села в машину и медленнопоехала в сторону гимназии. Оставалось лишь удивляться гримасам судьбы.