Разница была. Тень мне казался слишком хорошим парнем, в отличие от порочной меня. Я легонько протёрла рукавом его губы. Тень распахнул глаза и хотел что-то сказать, но я наклонилась к его уху и прошептала: «Это всего лишь сон». Я уже сожалела о своём поступке. Привычный способ жить для меня заключался в несуразном алгоритме: делать-думать-чувствовать. То есть сперва я делала, потом думала, зачем это мне, а после ощущала, какие эмоции я по этому поводу испытываю.

Интересно, у всех так?

Я полагала, что Тень выздоравливает, но к ночи ему стало хуже. Его тело горело огнём, и он не приходил в себя.

Воспоминания Анечки

Запись седьмая

– Я не в силах помочь! – заявила Яга, кутаясь в поеденную молью шаль.

– Может, ты опять наденешь свой костюм и попросишь духов? – предложила я. – Ты же научила Тень нормально говорить, а не спотыкаться на каждой букве.

Яга смерила меня взглядом, потом вздохнула и нехотя произнесла:

– То было совсем другое дело. Не всё можно вылечить трансом и заговором, знаешь ли.

– Да ладно! – Лёд всплеснул руками, изображая предельную степень удивления. – Может, у вас здесь есть возможность достать или выкрасть антибиотики? – уже серьёзнее спросил он.

В это время Врач воткнул в меня очередную иглу. Я не совсем понимала, как моя кровь может помочь Тени, но и не спорила. Не знаю почему, но все действия Врача мы воспринимали как само собой разумеющееся. (Хотя, наверное, мы так относились практически ко всему.) Врач вытащил иглу, приложил к месту прокола кусок ткани и осторожно согнул мою руку в локте. Я подняла на него глаза, ожидая хотя бы ободряющего кивка, но, видимо, кроме жидкостей в склянках, его ничего не интересовало. Временами я пыталась установить с ним контакт из интереса. Но чаще всего Врач меня игнорировал, кроме тех случаев, когда я истекала кровью. Может, он вампир? Как парень из фильма, который Кривляка засмотрела до дыр. Чёрт, кажется я скучаю по этой дурёхе. Как она там?

– Можно попробовать ещё один способ, но отец, если узнает, прибьёт меня, – горестно вздохнула Яга.

– И какой же? Всяко лучше, чем сидеть и просто смотреть. – Лёд нетерпеливо ёрзал на стуле.

– Набрать воды из Мёртвого озера, напоить ею Тень, а потом дать Живой воды…

– Да ты шутишь! – оборвал Ягу Лёд. – То есть духи и шаманские пляски ему не помогут, и надо идти за живой и мёртвой водой, как в сказке? Может, всё же напряжёшься и вспомнишь, кто из местных может располагать лекарствами?

– Да все таблетки давно уже уничтожили! – вскипела Яга. – Мои мази и отвары Тени не помогают. И я не шучу. Вода там действительно особая.

– А что же отец тогда тебе туда ходить не велит? – подозрительно покосился на неё Лёд.

– Коснувшись воды в Мёртвом озере, здоровый человек может заболеть. А больной, наоборот, выздороветь.

– А! – Я подключилась к беседе. – Тогда не страшно, ведь мы все здесь глубоко больны. На голову.

– Как вода, которая убивает здоровых, может ставить на ноги больных? – не унимался Лёд.

– Да я не знаю, как! – рявкнула на него Яга. – Не веришь, не ходи.

– То есть мы так и будем сидеть смотреть, как Врач обтирает Тень мокрой тряпочкой и забавляется с нашей кровью? – спросила я, дёргая Льда за выбившуюся из хвоста прядь волос.

– А кого ты лечила мёртвой и живой водой? – продолжал свой занудный допрос Лёд, отмахиваясь от меня, словно от комара.

– Я – никого. Так делала старуха, которая мне шила шаманский наряд. Много кого она спасла, потому брат и хотел учиться у неё. А вот отец всегда говорил – то место пропитано ядом. И боялся, что я заразу в дом на подошвах притащу. Когда брат умирал, я тоже хотела его водой подлечить, но не успела…

– Возможно, там особый минеральный состав, – уже не обращаясь ни к кому, проговорил Лёд, тщательнее завязывая волосы шнурком и неодобрительно на меня цыкая, видя, как я вновь тяну руку к его голове. – Лучше сходить и посмотреть, чем потом жалеть, что мы не воспользовались всеми способами спасения Тени.

– И я с тобой! – подскочила я.

– Не сомневался, – пробурчал Лёд, выглядывая в окно. – М-да, быстро сошла у вас вода. Какой удивительный город. Но грязи всё ещё достаточно. Найдутся на всех резиновые сапоги?

Яга кивнула и вышла из комнаты. Через какое-то время она вернулась, облачённая в свой привычный шаманский наряд, сжимая старый мешок, полный обуви. Перебирая сапоги, я порадовалась, что Яга снова стала похожа на себя прежнюю – тихую, уверенную и спокойную. Взяв две фляги, мы поспешили к Живой реке, а после – к загадочному Мёртвому озеру. Мы хотели взять с собой Булочку, но она наотрез отказалась уходить от постели Тени и лежала у него в ногах, свернувшись в клубок.

– А если нам встретятся злобные женщины, которые снова захотят тебя убить? – поинтересовалась я у Яги, чавкая сапогами по грязи. Солнце приятно грело щёки, а ветер пах летними травами. Хотя из зелени пока встречалась разве что плесень на стенах домов.

– Вот из такой делали же антибиотики? – решила я блеснуть знаниями. – Давайте наколупаем для Тени. Всё равно мы собрались его лечить водой из ядовитого озера. Хуже не будет. Нет?

Моё предложение было проигнорировано. Ну и ладно. Тишина нервировала, поскольку мама частенько наказывала меня молчанием, поэтому я продолжила нести всё, что только в голову взбредёт:

– А по пути, может, всё же спросим местных про лекарства, вдруг кто-то спрятал их под матрасом со времён, когда правительство таблетки коробками раздавало?

– Если даже у моих стариков этого добра нет, а раньше они тащили в дом всё подряд, то и у других не найти, – соизволила ответить Яга. – Тут считают, что лекарства и повредили людям мозги. Узнают, что дружок ваш, как вы его называете, – Врач, всё по медицинским книгам делает, мигом укокошат. И лучше бы ему откликаться на другое имя.

– Эскулап? – хохотнул Лёд.

– Да без разницы, – ответила Яга.

– Да он же вообще на имя не откликается, – заметила я, перепрыгивая лужи. – А ты уверена, что он правильно всё Тени сделал?

– Насколько могу судить, да. – Яга сжала одну из тряпичных кукол, висящих на одежде. – Боюсь, нитки я дала ему плохие. Других не нашла. Вот и гной на швах. Отсюда жар.

До шумящей полноводной реки мы добрались без приключений. Берег был сильно размыт, поэтому Лёд оставил нас с Ягой стоять в