которая продолжала издавать жуткие низкие звуки. «Прочь», «прочь» – шипящие слова змеями прорывались сквозь гулкий рёв, исходящий из-под шапки Яги. Звон нарастал – шаманка умела особыми движениями заставить колокольчики на своей одежде остро звучать, бренчащим эхом застревая где-то глубоко в мозгу. Я зажала уши. Совершенно некстати вспомнилось, как цыганка в нашей коммуне пыталась вылечить Льда по моей просьбе и отбить у него желание резать себя и меня. Она тоже звенела колокольчиками, но при этом хлестала его тело тонкой цепью. Это «лечение» продолжалось несколько часов подряд. Если бы я знала, каков её метод… Бедный Лёд! С того времени он стал ещё более непредсказуем.

Как хорошо, что Яга надела костюм! Существо растерянно скалило зубы, переминаясь с ноги на ногу, но стоило шаманке сделать резкий выпад в его сторону, как оно развернулось и убежало бы в лес, если бы не Лёд. Он в два прыжка достиг нас, выхватил у Яги из рук палку, а после молниеносно ударил ею моего обидчика по плечу. А потом ещё раз и ещё.

– Господи, фу! – вскричала я. – Лёд, хватит! Это мерзко! Он всё же живой и, похоже, человек. Хоть и выглядит как уродец.

Существо присело на корточки, прикрывая голову руками, и заскулило.

– Может, и хватит с него. – Лёд опустил палку и попятился.

Почуяв передышку, незнакомец мигом распрямился, зарычал, но, увидев, что Лёд готов снова нанести удар, бросился прочь.

– Не человек, а шишига, – глядя ему вслед, сказала Яга. – В озеро затащить может. Хотя странно, что он явился днём. Обычно эта нежить не раньше сумерек нос кажет.

– Надеюсь, ты шутишь. – Лёд недобро взглянул на Ягу. – Только не говорите, что я тащился сюда, следуя советам сумасшедшей девки!

– Я дома тебе покажу Велесову книгу, и ты поймёшь, о чём я, – невозмутимо ответила Яга. – Её мне тоже старуха подарила. Хочешь верить в Мёртвое озеро, верь и в нежить.

– Боги милосердные! Мне уже хочется утопиться в том золоотвале, вернее Мёртвом озере! Сгинуть в объятиях русалок! – Лёд сплюнул и пошагал прочь.

Мы с Ягой последовали за ним чуть поодаль.

– А что в той Велесовой книге? – шепнула я.

– Много чего. История народа. Её начало очень похоже на наш конец, – едва слышно выдохнула Яга. – На благополучный народ из тьмы напали враги, одновременно происходили землетрясения и мор. Спасаясь от бедствий, люди объединились и пошли искать золотые земли…

– Ха! – не поворачиваясь, подал голос Лёд. – Раньше я тоже думал, что нас объединяют мечты и страдания, но теперь вижу, что человечество может объединить лишь проволочный забор.

– Но Тень же нас собрал вокруг себя, и мы его поэтому спасаем, – парировала я.

– Думаешь, дело в Тени? – Лёд обернулся и насмешливо изогнул губы. – Пройдёт чуток времени, и он уйдёт, поскольку не привык жить в компании. Вот увидишь. А мы с тобой? Ты планируешь задержаться в этом городе? Или, может, ты действительно хочешь быть всё время со мной? – Его глаза посерьёзнели, хотя губы продолжали кривиться в улыбке. – Придёт день, и ты тоже сбежишь.

Лёд отвернулся, а я злобно стиснула зубы. Мне одновременно хотелось ему возразить и согласиться.

– А ещё в той книге про нежить, – ровным голосом продолжила Яга, словно не замечая наших перепалок, – черти, шишиги, полулюди.

– Полулюди? – изумилась я, всё ещё мысленно проговаривая вопрос Льда: хочешь быть всё время со мной?

– У них один глаз, одна нога, одна рука, и ходят они вот так, согнувшись, – Яга изобразила жутковатую походку.

– А ты, что ли, видела?

– Конечно. Но страшнее всех двое – Лихо Одноглазое и Белая Баба. Они всегда к беде.

– И их встречала?

– Только Белую Бабу. Я шла за ягодами. Вижу, стоит поперёк тропинки высокая женщина – вся в белом и плачет-причитает. И никак её не обойти. Почуяла она меня, подняла глаза, а те как угольки!

– Ты как про Льда сейчас говоришь, – не сдержалась я.

– Попросила меня ей белую ткань принести, взамен обещала судьбу предсказать.

– И? – Я взяла под руку Ягу, потому что мне стало казаться, что из-за деревьев за нами наблюдает лесная нечисть.

– Да вот только где бы я её взяла? Весь дом перерыла – сплошное пёстрое тряпьё. Набрала простыней и обратно. Звала-звала, так Баба и не вышла на мой клич. А на следующий день брат заболел. Горевестница это была.

– Как придём, надо на всякий случай ту жёлтую штору твою отбелить, покипятить в золе, – ядовито прокомментировал Лёд. – А то вдруг Белая Баба на дороге, а я не подготовленный.

После его слов Яга замолчала, и мы шли в полной тишине. Я продолжала жаться к шаманке и старалась лишний раз не прислушиваться к треску веток и хлюпанью грязи под ногами. Мы вышли из леса и повернули за угол деревянного барака. Я немного приободрилась и уже мысленно представляла, как щедро политый водицей Тень радостно вскакивает на ноги и кружит нас всех по очереди в своих объятиях, звонко смеясь. Ну ладно, Льда, может, и не кружит, только нас с Ягой. Или того лучше – одну меня. От сладостного предвкушения этого чуда меня отвлекло нечто странное – прямо по лужам, раскинув руки, к нам неслась высокая, худая женщина в БЕЛОМ. Сам собой из моей груди вырвался вопль ужаса, который слился с голосами моих спутников. Громче всех вскрикнул Лёд.

По крайней мере, так мне показалось.

Записки Врача

Без веры мы лишь прах, взметаемый ветром, блуждающие звёзды, умершие дважды.

Но только нам выбирать, во что верить и кем быть.

Я слышал, как сломанный – тот, чьи глаза словно начертаны сажей на бледной плоти, – много рассуждал о смерти звёзд. Говорил, что, погибая, они становятся либо строительным материалом для новых светил, либо смертоносной дырой, засасывающей всё сущее. Звёздный прах – питание для Вселенной и семена новых космических тел. А чёрные дыры – широко раскрытый рот смерти, поглощающий даже солнечный свет. Так проявляются две ипостаси мироздания – созидание и разрушение.

Законы большого всегда можно перенести на малое, а внешнего – на внутреннее. Человеческий микрокосм подобен Вселенной. И здесь я вижу ту же последовательность чисел, где бесконечное множество всегда можно свести к сути двух основ. Мужчина и Женщина. Жизнь и Смерть.

И, казалось бы, все мои старания тщетны, поскольку тьме никогда не стать светом, а огню – водой. Но я говорю вам: смотрите за горизонт. Истинно, что, не закончив один цикл, невозможно начать другой. Но погибшее тело можно заставить возродиться, не допустив тления, разбудив тот же процесс,