её тоне такую слабость и беспомощность, что захотелось принять её сожаление. Это она не умеет прощать. Террон сильнее её и взрослее.

Он подался вперёд, сомкнув с ней губы. Впервые их поцелуй и дыхание слились в одном порыве. Здесь не было ведущего и ведомого, лишь быстрые и трепетные прикосновения, как крылья бабочек. Сотня тысяч «прости» эхом в друг друге. Рей сама не подозревала, что способна на подобную мягкость, близкую к нежности. Она не хотела останавливаться, принимая его чувства, словно и этот голод больше не могла сдерживать. Её тело требовало близости.

Террон первым с трудом оторвалась от девушки. Это вызвало у Рей досаду, чувствующуюся физически. Каждая клеточка тела, каждый нерв её стонали от сожаления.

Задыхаясь, Террон закрыл глаза и сказал:

— Нова, если ты сейчас снова скажешь мне какую-то грубость, я точно тебя убью…

Рей сглотнула, поражаясь, как они вообще находят общий язык, ведь им все время приходится читать друг друга между строчек. Смотря на Террона, она запустила руки в его густые темные волосы. Колючее одеяло соскользнуло с её плеч, но ощущение шелка между пальцами казалось слишком приятным. Кто бы мог подумать, что его волосы такие мягкие на ощупь.

— Что ты сделал со мной? Почему мне кажется, я сама умру, если ты остановишься сейчас, — проговорила почти шёпотом Рей, растворяясь в темнеющих глаза принца.

Террон пораженно смотрел на неё, раздувая ноздри, будто силился разом собрать весь её запах. Рей чуть судорожно сглотнула, понимая, что он тоже на грани.

— Лин, — обещания того, что он будет мягким и аккуратным, застряли в горле. Принц боялся очередной насмешки от неё, боялся снова испортить момент. Орион боялся этой девчонки и хотел. Он коснулся губами её подбородка, скулы, шеи на пробу. Нова не отстранилась, подрагивая под его прикосновениями.

Орион выдохнул, обжигая горячим воздухом её кожу, испытывая острую необходимость изучать Рей, каждый её вздох и реакцию на прикосновение и проникновение. Изучать пальцами и губами каждый сантиметр кожи, каждый укромный уголок тела и сознания.

Он сильнее впился губами в её шею и скользнул рукой по груди. Никогда ещё ткань майки не казалась ему такой грубой и ненужной, когда под ней скользил тонкий шёлк её кожи. Террон поймал между указательным и средним пальцем проступающий бугорок соска. И они с Рей в унисон вздохнули. Террон, не выдержав этого единения, оторвавшись от шеи, положил лоб на её плечо. Посмотрел вниз на то, как грудь Рей поднимается и опускается от дыхания. Как красиво и изящно его пальцы удерживают её сосок в «плену» через ткань. Террон сегодня уже видел её грудь обнаженной, но даже тогда она не выглядела так прекрасно и желанно.

Рей, сама подставлявшая секунду назад ему шею, от этого тягучего мгновения прикусила губу. Почему Террон медлит теперь? Передумал? Рей недостаточно хороша для него или Орион теперь мстит за её неприступность? Неужели она должна умолять его? В ней уже зажглось это проклятое желание, которое так сложно затушить.

— Лин, — медленно заговорил Террон, а ей захотелось его ударить. — Если ты захочешь меня остановить… — мысли путались между «Да» и «Нет». — Лучше сделай это сейчас, иначе я сойду с ума… — пальцы так и не отпустили её грудь, еле заметным движением вырывая от неё желанный выдох, близкий к стону.

Рей захотелось прошипеть, что он издевается над ней, но она лишь оторвалась от него и встала на ноги. Террону и вправду показалось — ударит, но в следующее мгновение она склонилась над ним, схватив за грудки футболки, ворот впился ему в шею, практически душа. Нова поцеловала его также, как в самый первый раз — рвано и настойчиво, будто это он был здесь тем, кого уговаривают продолжить.

Тер, глотая слишком быстрый поцелуй, ухватился за её пояс, ослабил вслепую ремень и начал вытягивать майку Рей, раздевая. Она тоже попыталась помочь ему раздеться, за её неловкими движениями Террон с улыбкой прочёл неопытность. Зато её настойчивость возвращала ему прежнюю уверенность в себе.

Террон повёл Рей дальше за собой. До своей кровати. По темным тропам её тела. Нажимая сильнее и острее, чем могла бы сама Нова, целуя и кусая нежнее, чем мог кто-либо другой. Светло-розовая полоска волос между её ног стала очередным секретом, что он открыл для себя, чём-то восхитительно возбуждающим и красивым. Террон коснулся губами её, забывая все, что было с ним до.

Рей казалось, что она летит в невесомости над жесткой кроватью. Вспышки в голове пульсировали сильнее, чем судороги в теле, не подпуская к ней больше ни одной мысли. Была лишь она и Террон — заставляющий её парить. Кажется, в какой-то момент и этого не осталось. Она изогнулась в его руках и растворилась сотней пылевых облаков.

Он вошёл в неё в момент расслабленности и неги. Нова лишь теперь посмотрела ему в глаза, будто не ожидала такого. Тер, задыхаясь, замер и испытал стыд за своё вероломство и за то, что не мог и не хотел останавливаться.

Рей, поборов и боль, и страх, смахнула с его виска капли пота. Мягко скользнула рукой по влажной шее и ухватилась пальцами за цепочку, нависшую над ней. Чертов перстень скользнул в руку…

Неожиданное воспоминание о том, что Люциус требовал от неё забрать этот артефакт, укололо. Рей назло себе и ему потянула за цепочку, властно заставляя Террона продолжить начатое движение. Невыносимо медленно и сладко. Ей не нужно кольцо. Ей остро необходим сам Орион.

Боль уходила. Рей впервые нравилось, что Террона так много. Он окружал её всю и был в ней, заполняя пространство и сознание, не позволяя упасть в бездну собственного одиночества. Он рвался вперёд и бился за неё с ней же самой.

Рей обессилила первой, даже не заметив, как реальность превратилась в сон.

* * *

Проснувшись, окружённая руками Террона, Рей испытала странное чувство спокойствия. Принц сзади вяло пошевелился, будто ещё спал, но губами он безошибочно нашёл её шею. Рей дернулась. Было жарко, особенно от нагло закинутой на неё ноги. Нова попыталась выпутаться. Тер не отпустил сразу, ворчливо прошептав:

— Что ж тебе вечно не спится…

Рей молча выскользнула из его рук и скрылась за дверью санблока. В свете ламп она рассмотрела на своём теле следы произошедшего, разводы крови на бедре. Террон ведь сделал все, чтобы после она не смогла его возненавидеть… Каждое его движение было с её требовательного согласия. Это единение — граница, перехода за которую она так боялась. А оказалось, это просто