прятать своё лицо. – С этими словами я сняла свою карнавальную маску. – Когда-то мне пришлось прикидываться, будто я Скарлет.

– Да, было дело, – подтвердила Скарлет. – Правда, это долгая история, о ней как-нибудь в другой раз.

Я подошла и села рядом с Эбони. Я знала, что, если мы хотим получить хоть какой-то шанс отыскать Мюриэл и Ариадну, нам необходимо найти общий язык с Эбони.

– Тебе больше не нужно скрываться. Я знаю, что ты не хотела учиться в этой школе, но если уж ты застряла здесь, то тебе нужно быть самой собой и завести настоящих подруг. Это единственный способ выжить и прорваться. – Говоря это, я почувствовала, как у меня сжалось сердце.

– А если ты действительно хочешь вернуться домой, – добавила Скарлет, присаживаясь на соседнюю кровать, – тебе нужно поговорить об этом с твоим отцом. Других вариантов просто нет. Тем более он очень любит тебя, мы это поняли.

Эбони сидела, уставившись в пол, но краска понемногу возвращалась на её щёки. Вероятно, она поняла, что мы с сестрой правы – во всяком случае, именно так мне хотелось думать.

– Расскажи нам, что задумала Мюриэл. Если мы будем об этом знать, то, быть может, и нашу подругу найти сумеем, – сказала Скарлет.

– А Мюриэл тебе ничего не сделает, этого мы ей не позволим, – добавила я.

Чёрный кот по кличке Мрак вдруг поднялся, потянулся, прошёл по кровати и требовательно мяукнул, глядя на Эбони.

– И ты туда же? – вздохнула она. – Ну, хорошо. Я расскажу вам всё, что знаю. Только, пожалуйста, ничего ей не говорите.

– Не скажем, – поспешила успокоить её я. – Ну, так?..

– Она сказала мне… – начала Эбони, нервно потирая руки. – Она сказала, что её выгнали из прежней школы после того, как на неё донесла одна стукачка. Обвинила Мюриэл в том, что она главарь бандитской шайки. Правда, потом ту стукачку тоже из школы выгнали, потому что она подожгла какую-то постройку, в которой собиралась та шайка.

– Стукачка – это Ариадна, – сказала я. – А клуб, в котором собиралась банда, – это старый школьный сарай.

Эбони кивнула и принялась гладить своего кота. Судя по всему, это занятие её очень успокаивало.

– Мюриэл родом из богатой и довольно знатной семьи, так что её родители пришли в ужас от того, что их дочь выгнали из школы. Хотели вообще отречься от неё, называли Мюриэл позорным пятном на всей их родословной, но в конечном итоге просто сослали её к какой-то дальней кузине в Фэрбенк. Но, само собой, Мюриэл не забыла, какую роль в её жизни сыграла Ариадна, и очень хотела отомстить. Вот тут-то я ей под руку и подвернулась.

– Она предложила тебе сыграть роль ведьмы, и ты вот так просто взяла и согласилась? – спросила Скарлет.

Я сердито взглянула на неё, помня, что мы должны искать общий язык с Эбони, а не давить на неё.

Впрочем, Эбони, кажется, нисколько не обиделась и не огорчилась.

– Да, – совершенно спокойно, почти безмятежно ответила она. – То, что предложила мне Мюриэл, казалось тогда просто шуткой. Это же было так забавно – убеждать всех, что Мюриэл стала жертвой моего «колдовства», смотреть, как вокруг меня растёт кружок любительниц чёрной магии. Поначалу было смешно. Правда, потом я начала понимать – и чем дальше, тем яснее – что Мюриэл не забавляется, а действительно хочет причинять вред. Всем, и в первую очередь Ариадне. – Она прикрыла глаза и добавила. – Мне нужно было остановиться, но к тому времени я слишком глубоко увязла во всём этом.

– Она угрожала тебе? – спросила я. – Ну, сделать с тобой что-нибудь, если ты бросишь эту игру, я имею в виду?

Эбони пару секунд поколебалась, а затем снова кивнула.

В щёлочку приоткрытого окна задувал ледяной ветерок, крутил в воздухе сухие опавшие листья. Они то взлетали вверх, то зависали на месте, словно летучие мыши.

Летучие мыши… Это сравнение навело меня на следующий вопрос:

– А как вы разыграли спектакль с проклятием, которое ты якобы наложила на Мюриэл? Когда она исчезла, чтобы потом возвратиться с раной на голове?

– Исчезновение? Это легко, – небрежно пожала плечами Эбони. – Дым и зеркала.

– Что? – удивилась Скарлет.

– Иллюзия. Обман зрения. – Эбони взглянула на неё своими серыми, как грозовое небо, глазами. – Цирковой трюк, если хотите. Я помогла Мюриэл «исчезнуть», и она отправилась в потайное место. Посидела там и возвратилась только когда вся школа уже на ушах стояла.

Потайное место… потайное место… Возможно, именно туда она и увела сейчас Ариадну!

– Где оно? – спросила я, вскакивая на ноги. – Это место, где она пряталась?

Скарлет взглянула на меня, и по её глазам я догадалась, что сестра поняла меня с полуслова. Потайное место… Да, это был наш шанс.

Эбони вздрогнула, отчего её кот подскочил на месте, но затем успокоился и вновь улёгся.

– Я не могу…

Ну нет, от Скарлет так просто было не отделаться.

– Нам нужно это знать, очень нужно! – настойчиво повторила она. – Если мы не остановим Мюриэл, ты никогда не сможешь вырваться из её лап, а с Ариадной может случиться беда.

Несколько долгих, мучительно долгих секунд Эбони молчала, потом ответила:

– В склепе.

– В склепе? – сморщила нос моя сестра. – В каком ещё склепе?

– Под школьной церковью есть склеп, – пояснила Эбони. – Не думаю, что о нём кто-нибудь знает. Мюриэл нашла его на одной старинной карте в библиотеке. Вот там она и пряталась.

– А ты сама в том склепе была? – спросила я. – Нас сможешь туда отвести?

– К сожалению, нет. – Эбони подтянула к себе колени, вновь потревожив при этом кота.

– Мы должны найти его, – сказала Скарлет, обращаясь ко мне. – Если она увела с собой Ариадну, то где же им ещё быть, как не в том склепе.

Где-то на дереве заухала сова, напомнив нам, что время уже позднее. Я взглянула в окно и увидела выходящую из-за облаков полную луну.

– Возьмите меня с собой, – неожиданно сказала Эбони.

– Что? – в один голос воскликнули мы с сестрой. Я никак этого не ожидала, думала, что Эбони настолько боится Мюриэл, что ни рукой, ни ногой шевельнуть не решится.

Но она спустила с кровати свои бледные ноги, встала и пошла к шкафу.

– Это я во всём виновата, – сказала она мимоходом. – А раз так, то я просто обязана вам помочь.

– Что ж, – кивнула Скарлет, взглянув на меня. – Думаю, она права.

– Дайте мне две минуты, – попросила Эбони.

Спустя ровно две минуты мы отправились по коридору назад, к лестнице, по которой пришли сюда. На этот раз нас было четверо: две чёрные кошки, одетая, как всегда,