Как всегда, из ресторана они ушли последними, успев приличновыпить. Поодиночке никто из них много не пил, но в компании их словноразбирало.

В тот день Грей поехал ночевать к себе, Адам вернулся домойи застал Мэгги спящей глубоким сном, а Чарли всю дорогу улыбался, предвкушаячудесные дни на Карибах. Он должен был ехать за четыре дня до Рождества.Идеальный способ сделать вид, что Рождества вообще не существует.

Про поездку в Вегас Адам объявил Мэгги на следующее утро, иона пришла в восторг. У нее так или иначе был свободный уик-энд, правда, надобыло писать очередной реферат, но она сказала, что возьмет все материалы ссобой и станет трудиться там, пока Адам будет занят делами. Она обвила рукамиего шею и никак не могла поверить своему счастью. Лететь они должны были на егосамолете.

Потом она вдруг повернулась к нему в панике.

– А что же я надену? – Теперь, живя у него, оналишилась доступа к гардеробу подруг, впрочем, там бы все равно ничегоподходящего не нашлось. Но оказалось, Адам уже обо всем подумал и с улыбкойподал ей кредитку.

– Отправляйся по магазинам, – великодушно заявилон.

Мэгги посмотрела на него, подумала и протянула карточкуназад.

– Я не могу это принять, – твердо сказалаона. – Я, конечно, небогата, но не продаюсь. – Она знала, что у негобывали женщины, которые только того и желали, но она – ни за что! Настанетдень, и она сама начнет зарабатывать. А пока надо обходиться тем, что есть – тоесть зарплатой и чаевыми официантки. – Спасибо, дорогой. Я что-нибудьпридумаю.

Адам знал, что она обязательно придумает, но ему хотелосьоблегчить ей задачу. Он часто порывался ей помочь, но она никогда не позволяла.Да, эта девушка была из другого теста, чем все его прежние подруги.

В Вегас вылетали вечером в пятницу. Мэгги не находила себеместа от возбуждения. Она не переставала благодарить Адама. Ему нравилосьделать ей такие подарки. Он уже предвкушал, как станет показывать ей Лас-Вегас,устроит ей настоящий праздник. Адама трогала ее искренняя реакция – радость ипредвкушение чуда. А после поездки в Вегас он сообщил, что хочет, чтобы онавстретила Хануку вместе с ним и его детьми. Матери сказал, чтобы на сей раз ихне ждали. Времена окончательно изменились.

Когда Чарли заехал за Кэрол, чтобы везти ее на бал, она былауже полностью готова. Она шагнула ему навстречу, и у Чарли захватило дух. Наней было розовое атласное платье, серебристые босоножки на высоком каблуке, аволосы были собраны в элегантный французский пучок-«ракушку». Она одолжила уматери жакет из белой норки, а платье купила у Бергдорфа – Кэрол и не помнила,когда там в последний раз была. В уши она вдела бриллиантовые сережки, на рукебыл браслет, тоже с бриллиантами, доставшийся ей от бабушки; длинные белыеперчатки и серебряная сумочка завершали туалет.

Чарли не мог отвести глаз от Кэрол. Он был во фраке и беломгалстуке. Вместе они составляли великолепную пару. Кэрол была неуловимо похожана Грейс Келли, правда, иногда она напоминала Уму Турман и еще Мишель Пфайфер.А Чарли походил на Гэри Купера и чуточку – на Кэрри Гранта.

Когда они вошли в бальный зал «Уолдорф-Астории», все взорыобратились к ним. Кэрол была царственно прекрасна. Ничего общего с той женщинойв джинсах и кроссовках, с какой Чарли познакомился в детском центре Гарлема.Или с зеленоликой ведьмой с Хэллоуина. Но больше всего радовало то, что емуодинаково милы были все три ее образа. Сейчас он с восторгом и гордостьюпредставил ее светскому обществу, где она, без преувеличения, затмила всех.

Они прошли мимо всех гостей и познакомились со всемидебютантками. Кэрол вспоминала, как это было у нее. Сказала, что тряслась отстраха, но в конечном итоге повеселилась на славу.

– Уверен, ты была неотразима, – любовно произнесЧарли. – А сейчас ты просто чудо! Ты сегодня такая красивая! –искренне восторгался он, ведя ее в медленном вальсе. Он превосходно танцевал,она тоже. В такие минуты и проявлялась их давняя выучка, обязательное посещениеуроков танцев – словом, все то, чего так сторонилась и хотела поскорее забытьКэрол. Но сегодня она словно ненадолго вернулась в свою прежнюю жизнь. Чарлипонимал, что Кэрол никогда не станет постоянной участницей светских раутов, даон и сам от них порядком устал. Однако возможность хоть изредка блеснуть иразвеяться нисколько не претила Чарли.

Вскоре после ужина они столкнулись с ее родителями. Кэролиздалека увидела их, и вместе с Чарли они подошли к их столу. Ван-Хорны сиделисреди сильных мира сего. Едва завидев дочь со спутником, отец встал. Это былвысокий, видный мужчина, Кэрол была на него немного похожа. Он протянул Чарлируку, но лицо его сохраняло бесстрастное выражение. Несколько лет назадВан-Хорна и Чарли уже знакомили, но Чарли сомневался, что старик это помнит.

– Знавал я вашего отца, – проговорил АртурВан-Хорн. – Вместе в Андовере учились. – Он назвал одну изпрестижнейших частных школ. – Я был весьма огорчен, когда с ним случилосьнесчастье. Ужасная утрата!

Чарли напрягся – он не любил это вспоминать, и Кэролпопробовала перевести разговор на другую тему. У отца был дар омрачать всемвеселье, такой уж характер. Она представила Чарли матери, та, не нарушая своегокаменного безмолвия, пожала ему руку, кивнула и отвернулась. Представлениесостоялось. Кэрол с Чарли поспешили за свой стол, а потом еще несколько разтанцевали.

– Что ж, знакомство сердечным не назовешь, –проговорил Чарли, и Кэрол, преодолевая огорчение, улыбнулась. Это было тактипично для ее родителей и никак не связано с Чарли.

– Считай, это еще был теплый прием. Мне кажется, матьменя ни разу в жизнь не поцеловала и не приласкала. Войдет в детскую с такимвидом, словно смотрит на зверей в зоопарке и опасается, как бы кто не бросился.И тут же назад. Больше пяти минут кряду я ее никогда не видела. Вот если у менябудут дети, я буду валяться с ними на полу, кататься на велосипедах, лепитькуличики, обниматься и целовать, пока не запросят пощады.

– У меня мама была такая. – Маленький Чарли безконца слышал заверения в любви – и от мамы, и от сестры. Отец до самой смертибыл для него наставником и другом, примером для подражания. Ему было чтотерять. По сути дела, рухнула вся его жизнь. Отец запомнился ему каксчастливый, добродушный человек, внешне похожий на Кларка Гейбла. И еще онобожал яхты. Свою первую яхту Чарли купил в память об отце. И всегда выбираляхты, следуя отцовским пристрастиям. Странно, но этот шлейф воспоминанийтянется за ним всю жизнь. Об этом он сказал Кэрол.

– Мне кажется, мы так до конца дней и будем старатьсяугодить своим родителям, – заметила она.

Вечер был чудесный, дебютантки очаровательны, и времяпролетело незаметно. Сначала девушки, держа в руках по букетику цветов, как иположено, танцевали с отцами. Все они были в прелестных белых платьях, чтопридавало мероприятию некоторое сходство со свадебной церемонией. Когда-тотакой бал и служил прологом к свадьбе: девушек выводили в свет, чтобы ихувидели потенциальные женихи. Теперь все изменилось, богатые наследницы просторазвлекались, а в конце вечера переодевались в мини-юбки и отправлялись сприятелями на дискотеку.