Она видела в его глазах усиливающуюся отчуждённость. Голос стал осторожным, вкрадчиввым:

— Ты можешь не делиться со мной семейными тайнами и заботами. Это только ваше семейное дело, но… быть может, я смогу помочь тебе? Я хочу помочь тебе.

На его укоряющий взор и молчаливый протест передёрнула плечами:

— Ты думаешь, я тебе лгу? Поэтому хочешь оставить меня? — улыбнулась мягкой понимающей улыбкой. — Ну что ты надумал себе, милый?

Шагнула к мужчине, касаясь рукой его щеки. Тонкая ткань шёлковой перчатки скользнула по скуле, когда Мартин отвернул лицо.

Графиня потупилась:

— Если я о чём-то умалчиваю, то лишь заботясь о твоём спокойствии. Всё преходяще и не стоит твоего внимания.

— Стоит, Мариам. Я так много упустил и мне предстоит столько всего исправить, восполнить упущенное… У меня нет к тебе должного чувства. Я не люблю тебя.

Женщина пристально и тревожно смотрела на мужчину.

— У тебя другая женщина, — без тени сомнения сказала она.

— Да.

— Незачем спрашивать, кто она?

— Идём, я проведу тебя к экипажу, — сказал Мартин. — Феликс отвезёт тебя в Бедфорд-сквер.

Он предложил ей руку, направляя в сторону часовни Богоматери.

Мариам не противилась. Сдавленно проговорила:

— В отличие от тебя, твоя возлюбленная несвободна. Я верно поняла?

За сочувственными нотками в голосе Мартину явственно послышалось торжество. Он свысока глянул на женщину, которая торопливо заговорила:

— Не знаю, что случилось в твоей семье, но тебе следовало бы уделять больше внимания себе. Тебе нужно отдохнуть.

Глядя на точёные веерные колонны приближающейся часовни, граф спешно вёл леди к экипажу. Слушал её окрепший уверенный голос:

— Пожалуй, ты прав. Я сделаю всё, как ты хочешь. Нам нужно расстаться?

Она вознамерилась остановиться, но Мартин сдавил её предплечье, не позволив этого сделать. Не сбившись с шага, он невозмутимо вёл её дальше.

— Хорошо, — продолжила она покладисто, снова подстраиваясь под его шаг. — Я уеду на две недели в Бат. Если за это время ты не изменишь своего решения — так тому и быть.

Мартин помог графине сесть в экипаж.

— Мартин, не молчи, — в повысившемся голосе проскочили суетливые нотки. — Ты не можешь вот так…

Захлопнувшаяся дверца оборвала женщину на полуслове.

— Могу, — шепнул граф в чёрное полотно дверцы. Приказал кучеру: — Вернёшься к церкви Святой Маргариты.

[1] Собор Вестминстерского аббатства построен в форме креста и поражает размерами: длина – 157 метров, высота храма – 31 метр, высота башен – 69 метров.

Ольга не стала откладывать написание письма Веноне Стакей. Ограничившись несколькими общими фразами, способными успокоить любую мать, вложила лист в конверт и вывела на нём адрес. Глядя в карту Лондона, задумалась. На углу Флит-стрит и Фаррингтон-стрит — в пятнадцати минутах ходьбы от её съёмной комнаты — есть общественный почтовый ящик-колонна: зелёного цвета, полутораметровой высоты, больше похожий на комод. Но она им не воспользуется. Предстоит запутать следы возможных преследователей. Значит, искать почтовый ящик надлежит в другом районе Лондона.

Ольга вспомнила, что ни разу не спускалась в подземку, хотя недалеко от дома есть станция метро «Фаррингдон-стрит». А уж прокатиться едва ли не в первых вагонах первого в мире метро — редкая удача для путешественницы во времени. Она проедет по линии метрополитена из одного конца в другой, сэкономит время и деньги и бросит письмо далеко от места проживания.

Погода к воскресенью сильно не изменилась. Было так же пасмурно и ветрено, как и всю предыдущую неделю. Дождь не шёл со вчерашнего дня и, по всей видимости, сегодня тоже не пойдёт. Ольга решила взять с собой папку с рисовальной бумагой. По пути что-нибудь обязательно приглянётся и она это запечатлеет.

Задуманное предстояло воплотить в жизнь.

Первое разочарование её постигло, как только она узнала, что конечная станция метро «Бишоупс Роуд» находится вблизи Мраморной триумфальной арки. Линия подземки оказалась значительно короче, чем представлялось, и насчитывала всего семь станций. Однако желание спуститься под землю и сесть в вагон от этого не пропало. Ольга бросит письмо в почтовый ящик в районе Гайд-парка. Ничего страшного в том нет. Всё же это далеко от дома Сондры Макинтайр.

Несмотря на воскресный день, очередь в кассу за билетом выстроилась длинная. Купив за три пенса билет, Ольга прошла через турникет. Пожилой усатый контролёр проверил билет и указал куда идти.

Встречный поток людей, выходивших из метрополитена по соседней лестнице, отделённой металлическими ограждениями, тёк вверх. Высокий, худой и нервный контролёр, показавшийся Ольге злым и усталым, забирал билеты у пассажиров, практически вырывая их из рук особо непонятливых.

Ольга спустилась в метро и на время потеряла ориентацию.

Платформа до отказа была заполнена преимущественно мужчинами: рабочими, ремесленниками, клерками. Ни одного богато одетого джентльмена среди скопления людей она не заметила. Встречались женщины, скромно одетые, как Ольга, явно принадлежащие к среднему классу. Они следовали в сопровождении мужчин или прислуги.

Среди людского потока и шума Ольга долго привыкала к полумраку, недоумевая, что она здесь забыла? Слабый свет фонарей помогал слабо. Паровозный дым поднимался к низкому своду станции, опускался вниз, расползался по платформе. Щипало в глазах и першило в горле. От недостатка воздуха перехватывало дыхание, мучила духота.

Ольгу толкали, оттесняли в сторону, недовольно бурча вслед. Она тщетно искала привычные большие окна на трёх узких вагонах, прицепленных к стремительно приблизившемуся небольшому паровозу, на котором значилось название конечной станции. Если грамотный, то расположенные по обе стороны от платформы пути не перепутаешь.

Людская масса пришла в движение. Самые нетерпеливые пассажиры выпрыгивали из ещё не остановившихся вагонов. На их место запрыгивали смельчаки, спешащие занять освободившиеся сидячие местечки.

Ольга прижимала к животу папку и ридикюль, успевая увёртываться. Всеми силами старалась избежать ударов и толчков, намереваясь повернуть назад. Поездка в метро уже не казалась хорошей идеей.

Кто-то засмеялся над её робкими потугами растолкать плечами и локтями напирающих пассажиров, и твёрдые мужские руки подхватили её за талию, продвигая, подсаживая и проталкивая в дверь ближайшего вагона.

Послышался оглушительный гудок паровоза. Состав тотчас тронулся с места и помчался, раскачиваясь на рельсах. Ослепившая абсолютная темнота сменилась тусклым светом. Сквозь крошечные окошки под самой крышей вагона мелькали непонятные всполохи. От масляной лампы, горящей под потолком, несло прогорклым дымом. Пахло потом и табаком — кто-то умудрялся курить. Ольга, приоткрыв рот, тяжело дышала. Нехватка кислорода вызывала удушье.