по плечу, и того как ветром сдуло, — но я прошу выслушать меня. Прежде всего, мы ни в каком виде не собираемся мстить тебе за Бэйзина. Во-первых, его убил не ты. Во-вторых, он сам слишком зарвался. И, в-третьих, в наших с тобой отношениях ничего не меняется. Мы не станем тебя преследовать, навязываться или в чём-то убеждать. Даже тогда, когда твой Чемпионский статус истечёт. Но только до тех пор, пока ты не начнёшь злоупотреблять своей Рукой. Так и быть, если ты будешь менять Параметры исключительно своим спутникам — и не будешь отпускать их далеко от себя, будешь находиться рядом и контролировать, что они делают, мы никак тебя не потревожим. Но если ты начнёшь делать то же, что сделал с теми троими — нам придётся принять меры. И если уж ты мне не веришь — может, хотя бы Адральвез объяснит тебе, чем это опасно. На этом я тебя больше не задерживаю.

С этими словами глава драконов встал и, кивнув Адральвезу, направился прочь.

— Пойдём отсюда, Сареф, — мягко сказал Адральвез, — нам тут больше нечего делать…

Возвращались обратно они гораздо быстрее. Сразу на выходе из поместья Адральвез, убедившись, что на них никто не смотрит, лично открыл портал. Вот только перенёс он их не к самому поместью Зинтерры, а примерно за 4–5 километров от него.

— Мы прогуляемся. Надеюсь, ты не против? — поинтересовался Адральвез, когда портал за ними закрылся. Сареф кивнул. Он ожидал этого. Уж неизвестно, о чём они разговаривали с Ильмаррионом, но его персона в их разговоре явно всплывала, и не один раз.

— Конечно, нет. Давайте пройдёмся. Хотя, признаюсь, меня изрядно удивило, что вы пошли разговаривать с Ильмаррионом наедине. Мне казалось, что вы… на Годасте друг друга еле терпите, а уж так…

— Сареф, — мягко сказал Адральвез, — ты, кажется, неправильно понимаешь взаимоотношения между нами. Между демонами и драконами нет смертной вражды до последней капли крови. Впрочем… не сказать, чтобы её не было в прошлом, но, — глава демонов замолчал, явно подбирая нужные слова, после чего осторожно продолжил, — в общем, нам пришлось смириться с тем, что мы друг от друга никуда не денемся. Поэтому, несмотря на неприязнь, в каких-то точках соприкосновения нам неизбежно придётся договариваться. В условиях же, когда прочие кланы могут при этом навязать нам свою волю и свои решения, это вопрос выживания. Потому что прочие кланы слабее нас — и, поверь, Сареф, за это они нас ненавидят сильнее, чем за что бы то ни было ещё. В таких условиях лучше уж худой союз, чем добрая вражда. Нет, ты не подумай лишнего. Если где-то встречаются члены Айон и Зинтерры, не связанные категориями безопасности — заруба идёт такая, что любо-дорого поглядеть. Да что там, эх, — в его голосе прозвучала явная ностальгия, — во время своей молодости я стольким наглым айоновцам крыльев пообломал, хвостов повыдёргивал и чешуи повыщипывал… эх, вот было время-то. Но сейчас… сейчас приходится договариваться. Так уж устроена Система.

— Хотел бы я посмотреть, как вы выщипываете чешую дракону, — фыркнул Сареф.

— Может быть, и увидишь, — невозмутимо ответил Адральвез, — не в моём исполнении, конечно. Но молодняк из моего клана и из клана Ильмарриона порой устраивает… кгхм… неофициальные соревнования. Само собой, это запрещено, и мы с Ильмаррионом делаем вид, что не знаем об этом. Но для молодняка это отличный способ выплеснуть адреналин и померяться силой. Так что пусть уж лучше это будет проходить под нашим тайным контролем.

— А какие призы в таких турнирах? — поинтересовался Сареф.

— А ты что, уже наметился там поучаствовать? — хмыкнул Адральвез, — нет, Сареф, ты парень турнирный, спору нет, но туда тебе пока рановато. Как минимум, пока не закончишь свой экстренный курс базового обучения.

— Ладно, — кивнул Сареф.

— И не вздумай туда лезть через Сундарка. Иначе туда приду я и скажу, что это ты навёл меня на их тайное турнирное место. Поверь, после этого они тебе спасибо не скажут.

Сареф насупился. Он, действительно, уже нацелился поучаствовать в подобном турнире. Тем более, что и призы там наверняка соответствующего качества.

— Ладно, шутки в сторону, — сказал Адральвез, и голос его стал заметно строже, — мне нужно обсудить с тобой очень важную тему.

— Дайте угадаю: Руку Пересмешника, — Сареф закатил глаза, — святая Система, как вы мне все с ней надоели. Вот чем, скажите, чем она вам не угодила? Одному-единственному человеку я могу поднять все Параметры на 30 %. Или значительно поднять один Параметр, выхлестав два другие в ноль! Неужели это так сильно? Неужели это стоит того, чтобы без конца за мной гоняться? И неужели я не заслужил себе эту привилегию за то, что двадцать лет вынужден был терпеть у себя Нулевой Атрибут?! От которого я до сих пор до конца не избавился!

— Дело в том, Сареф, — издалека начал Адральвез, — что и я, и Ильмаррион занимаем посты глав так долго, что научились очень многое видеть на перспективу. Это пока твоя рука действует столь слабо и недолго. Но если ты станешь развивать эту способность — однажды она дорастёт до того, что ты сможешь поднять Параметры в 2 раза любому Жителю Системы. Оставить ему это усиление навсегда. И проводить эту манипуляцию бесконечное количество раз.

— Вы шутите, — упавшим голосом сказал Сареф, — это… невозможно! Да мне этого Система не позволит.

— Кто знает, — покачал головой Адральвез, — ты очень необычный парень, Сареф. Большинство законов Системы хоть и незыблемы, но всё же и их тоже можно нарушить. Те же Теневые Символы — живое тому доказательство. Так и с тобой… Ладно, Руку Пересмешника ещё можно представить как эдакую компенсацию от Системы за твой Нулевой Атрибут. Но вот умение Власть Жизни… откуда? Ты вообще знаешь, что умений, подобных этому, в Системе почти нет? А если и есть — для реализации этого умения нужно или сломать камень душ, или уничтожить легендарный артефакт пятого уровня… или принести в жертву другого Жителя Системы. А тут…

— Вы хотите сказать, что если я буду развивать эту способность, то со временем смогу поднимать из могилы любой труп, да так, что он будет живее всех живых и здоровее всех здоровых? — мрачно поинтересовался Сареф, — вы хоть понимаете, насколько бредово это звучит?

— Ну, вот и ты тоже учишься видеть на перспективу, — кивнул Адральвез, — но до такого, Система, в самом деле, вряд ли доведёт. А вот Рука… Ты видишь в этом всего лишь инструмент для усиления своих товарищей. А вот на тебя смотрит Ильмаррион — и видит тебя