— То есть правильно ли я понимаю, Дюваль, — фыркнул он, — что ты пошёл охотиться на Теневых Символов с клановым тотемом. Ожидаемо напортачил. После чего получил от них по загривку — потому что, естественно, они тебе отомстили. И теперь ты здесь нам плачешься, какие Символы плохие? Нет, Дюваль, на этот раз твоя хитрожопость превзошла все мыслимые границы! Ты сам заварил эту кашу, а теперь хочешь, чтобы мы в 26 кланов её расхлёбывали!

— Вы не понимаете! — отчаянно завопил Дюваль, понимая, что весь его план летит к чертям, — в этом-то всё и дело! Они сумели уничтожить клановый тотем! Откуда у них такая мощь?! Сколько пройдёт времени прежде, чем они наберутся столько силы, чтобы с нею штурмовать клановые поместья?

— Ты бредишь, — покачал головой Адральвез, — разумеется, я не могу делиться с вами столь глубокой информацией, но если кого-то одолевают подобные страхи, то могу вас успокоить: этого никогда не произойдёт. Во-первых, этого не допустит Система.

— Адральвез, да что вы такое говорите! Они своими способностями гасят Системные законы! — взвыл Дюваль.

— А, во-вторых, — жёстко продолжал Адральвез, — Символы не хотят драться с другими. Символы хотят зарабатывать деньги. Просто в местах, где зарабатываются большие деньги, важно уметь постоять за себя. И ты лично на себе в этом убедился.

— Господа, я просто не верю своим ушам! — возопил Дюваль, — вы, конечно, среди нас самые мудрые, и Система одарила вас за это постоянным двойным голосом, но… вы сейчас фактически оправдываете существование Символов! Как вы можете?

— Знаешь, Дюваль, — внезапно заговорил Ильмаррион, — и я, и мои предшественники очень долго изучали абсолютно все живые расы. И в каждой всегда находятся те, кто недоволен текущим положением дел, текущими законами, правилами жизни. И они всегда начинают бороться. Это никогда не меняется. И мои предшественники, и предшественники Адральвеза, — в этот момент он кивнул главе Зинтерры и, к удивлению Сарефа, получил в ответ не менее уважительный кивок, — много пытались работать с такими, перевоспитать, объяснять — но это крайне неблагодарный труд. Изматывающий. И потом эти недовольные постоянно живут с чувством обделённости. Как будто бы у них отняли мечту. Вероятно, поэтому Система предоставляет подобную свободу. Хочешь в пираты? В контрабандисты? В наёмные убийцы? Пожалуйста! Вот только помни о рисках, и не плачь, когда тебя схватят за хвост. И после этого многие возвращаются значительно поумневшими. Потому что понять, что покровительство Системы — это благо, порой можно только тогда, когда на своей шкуре почувствуешь его отсутствие. Так что, — он снова посмотрел на Дюваля, — если ты хочешь неистово бороться с Теневыми Символами — заключай договоры с Системой на территории собственного клана. Втягивать нас в свои проблемы потому, что ты сам зарвался и получил за это по башке, не нужно. Есть ещё что-то, что нам нужно обсудить?

Дюваль, еле сдерживаясь, покачал головой. И Сареф, в принципе, мог его понять. Он наверняка рассчитал эту комбинацию в том числе и так, чтобы все главы кланов, уставшие за год, сказали бы “Да” в том числе и потому, что хотели бы банально быстрее от него отвязаться. Но кто же знал, что на Годасте появится совершенно ненужный свидетель и всё испортит?

— Может быть, ты хочешь что-то сказать Сарефу, — явно дожимая Дюваля и расплачиваясь за этот наглый сбор Годасты, спросил Ильмаррион.

— Вообще-то да, — вклинился Сареф, — мне уж неизвестно, рассказала ли вам Элоди всю историю, но Теневой Символ пощадил вашу дочь только потому, что я его в этом убедил. Учитывая, что до этого момента у вас не было возможности поблагодарить меня за это, вы можете сделать это сейчас.

В зале Годасты снова наступила тишина. Все, как один, повернулись к Дювалю. Тот же уже настолько плохо контролировал себя, что, казалось, готов был схватить свой стул и запустить его в Сарефа.

— Ах, так вот в чём дело, — хмыкнул Ильмаррион, — а то что-то в этой истории для меня так и не сходится. Значит, всех твоих людей Символ убил, а вот твою дочь почему-то пощадил. Что ж, понятно почему. В таком случае — слова Сарефа вполне справедливы.

— Если, конечно, для тебя жизнь твоей дочери настолько не имеет ценности, что тебе жалко даже несколько простых слов благодарности, — ехидно добавил Адральвез.

Поняв, что эту Годасту он проиграл абсолютно по всем пунктам, Дюваль, наконец, смирился и взял себя в руки. Глубоко вздохнув, он поднял взгляд на Сарефа и совершенно бесстрастно сказал:

— Я благодарю тебя за то, что ты спас жизнь моей дочери, Сареф Гайранос-Джеминид. Клан Бенджи у тебя в долгу.

А вот остальные главы смотрели на Сарефа очень внимательно. Потому что он сейчас наглядно показал, что в состоянии просто взять и ткнуть мордой в стол всякого, кто даст ему такой повод. Это была та самая демонстрация политической силы, о которой он подумал в тот самый момент, когда только получил от Адральвеза приглашение посетить с ним Годасту. И сейчас он выступил не только как тот, кто просто пользуется покровительством Зинтерры, но и как тот, кто сам в состоянии схватить тебя за руку, поймать на лжи и прилюдно наказать и унизить за это. Теперь каждый из них дважды подумает прежде, чем с ним связываться. И… стоило признать, Сарефу это ощущение очень нравилось.

— Есть ещё какие-то вопросы для обсуждения? — вежливо поинтересовался Ландрин.

— Да какие там вопросы! — возмущённо сказал Маркус Эстогер-Мэндрейк, который даже на Годасту прибыл в военной форме, — Зимнее солнцестояние на носу! Более неудачного времени для этого фарса просто нельзя было выдумать!

— Нет больше ничего, — покачал головой Гидеон, — если это всё — то давайте расходиться. И да, Ландрин, с твоей стороны было бы очень любезно покормить нас. Мы голодные, как звери.

Сареф удивлённо посмотрел на него. Вероятно, только Ильмаррион и Адральвез обладали для главы клана Такменташ достаточным статусом, чтобы им носили еду в комнату. Остальные главы, судя по всему, кормились в менее приоритетном режиме.

— Столовая на первом этаже в вашем распоряжении, — кивнул Ландрин, — конечно, мы закончили раньше ожидаемого, но, думаю, еда уже готова. Разумеется, я никого не связываю правилами этикета, вы вольны ехать по домам сразу после обеда. Так же я разрешаю воспользоваться нестандартными способами перемещения тем, кому они доступны. По возможности не привлекая к себе лишнего внимания.

Главы кланов поднялись со своих мест и неспешно потянулись к выходу. Дюваль, разумеется, пулей вылетел из зала Годасты, и Сареф не сомневался, что он даже на