– …Еду с кладбища.

– Я дома. Был в гараже. Если хочешь увидеть дочь – ни к кому не заходишь. Разворачиваешься. И едешь домой. Прямо сейчас.

Женя бросил трубку. Есеня, тяжело дыша, медленно кладет телефон.

Машина едет по заброшенной лесной дороге, в лесу. Останавливается. Через несколько секунд открывается пассажирская дверь. Девушка выходит из машины. Выглядит слегка смущенной, прыскает вдруг от смеха.

– Прямо здесь, что ли? Ладно…

Она захлопывает дверцу. Собравшись, обходит машину вокруг. По ходу движения ее приобретают упругость, проводит кончиками пальцев по капоту машины – играет соблазнение, самой смешно от этого, но из образа не выходит. Подойдя к водительской двери, она стучит в окно. Стекло чуть приоткрывается. Двумя руками она берется за стекло. Смотрит на водителя, как героиня порноролика.

– …Расскажи, как ты меня хочешь…

Стекло резко поднимается и зажимает руки намертво. Девушка вскрикивает от неожиданности и боли.

– Опусти, опусти!!!

Она извивается, пытается выдернуть пальцы, но от этого еще больнее.

В то же время водитель выбирается через пассажирскую дверь. Обходит машину – и резко накидывает девушке на голову прозрачный многослойный пакет. Девушка орет от ужаса, он хватает ее за горло, обрывая крик. Склоняется ближе.

– Тише. Иначе не хватит воздуха.

Запустив руки ее под живот, он расстегивает джинсы и сдергивает их вниз. В лесу – тишина. Ни звука. Только напряженное ритмичное дыхание. Какие-то глухие толчки. Водитель застыл за девушкой. Потом раздается характерный треск – он надежно обматывает шею девушки, закрытую пакетом, скотчем. Обходит машину. Лезет внутрь. Девушка из последних сил, уже еле двигаясь, пытается вырваться из капкана. Уже не может кричать. Водитель, не глядя на нее, смотрит на часы. На секундную стрелку, которая в ускоренном режиме делает два оборота. Девушки уже не видно: только зажатые, напряженные руки. Водитель слегка ослабляет стекло – и руки девушки тут же «стекают» вниз.

Есеня осторожно ступает в дом, оглянувшись, она прислушивается. Жени не видно. Слышно, что где-то в доме течет вода. Есеня достает пистолет, осторожно проходит дальше. Она медленно идет по коридорам, лестнице… Фотографии на стенах – они с Женей, свадьба, роддом, Вера у Жени на руках… Семья. Женя везде улыбается, не муж – подарок. Шум воды громче. И вдруг – тишина. Напряженная, Есеня готовится зайти за очередную дверь, когда оттуда появляется Женя. Полуголый, яростно вытирает волосы на ходу.

– О, ты дома уже…

Есеня не ожидала этого, как и того, что он походя, по-простому чмокнул в щеку – и ушел дальше по коридору.

– А мне ехать. Давай на ходу?

Не дожидаясь ее ответа, Женя уходит дальше по коридору.

Есене ничего не остается, как идти за ним. Она заходит в спальню – Женя одевается, натягивает джинсы, застегивает рубашку…

– Прекрати.

– Есень, я уже опаздываю…

– Я все знаю.

– Не все.

Он кидает на нее взгляд.

– Вера. Веру я увез.

– Куда?

– Я не могу тебе сказать, Есень. Чем меньше людей знает, тем лучше.

– Где она?!

– Мы в группе риска.

Он смотрит на нее, застегивая пуговицы рубашки. Она чувствует, что теряет связь с реальностью.

– Меглин больной на всю голову. От него чего угодно можно ожидать. Может, он следит за нами все время? А? Ну, мы же не можем дочкой так рисковать, согласна? Что мы за родители тогда? Поэтому я тебе не скажу…

Женя выходит из комнаты. Есеня устремляется за ним. Он бежит вниз по лестнице, не понимая, что происходит. Есеня догоняет Женю на выходе из дома, поднимает пистолет, палец на спусковом крючке. Женя поворачивается и спокойно смотрит ей в глаза.

– Ты чего?..

– Ты убил отца…

Женя пожимает плечами. Потом водит отрицательно головой.

– Неправильно ставишь вопрос. Это Меглин. Он все сломал. Он появился – и все псу под хвост, сразу! Если б не он – и отец твой был бы жив, и у нас все было бы нормально, смотри так на ситуацию!

– Я убью тебя…

– Давай! Тебе рассказать, что тогда будет? Тебя посадят. Никто в эту хрень про струны не поверит, никто! Веру отдадут маме моей. Она вырастет, зная, что сумасшедшая мама пристрелила папу из-за своего друга маньяка-убийцы. Это ты даришь своей дочери? Такое будущее? Такой прекрасный мир?

Пистолет в руках Есени опускается.

– Или. Есть другой вариант. Меглин исчезнет. Ты пойдешь на повышение, я получу медальку, съездим на Кипр на две недели, счастливая семья. И все будет как раньше. Я в нас верю, Есень. Идем?

– Куда?

– Идем, идем…

Есеня быстро проходит в гараж.

– Ну, я считаю, символически надо с уборки начать. Не будем брать в новую жизнь ничего из старой. Струны где?

Есеня молчит.

– Есеня, струны.

– В багажнике.

Вспыхивает газ в уличном гриле. Женя выкладывает на решетку струны. Они плавятся, скручиваются. Есеня заканчивает уборку. Ставит на место фанерный лист гаража в перво-зданном виде. Она медленно выходит из гаража – Женя уже сел в машину и быстро уезжает со двора. Есеня сползает по стене гаража на землю. Сидит, опустошенная, равнодушный взгляд перед собой. Силы ушли.

Есеня сидит, упершись лбом в сцепленные перед собой руки. Самарин смотрит на нее.

– Почему ты сразу никому не сказала?

– У меня не было доказательств.

– У тебя и сейчас их нет.

– Нет. Ты мне не веришь?

– Верю.

Есеня чувствует напряженность, недосказанность.

– Но?

– Мир не черно-белый, Есеня. Он серый. На полутонах. Я верю в часть того, что ты говоришь. Ребенок действительно похищен. Но кем, когда, при каких обстоятельствах…

– Я сказала тебе!

– Пока это одна из версий. Есть и другие. Давай поменяем в этом рассказе твоего мужа на Меглина. И тогда легко представить, что ты выгораживаешь его, спасая Веру. И боишься сказать правду, потому что риск слишком велик. А в Меглина ты веришь больше, чем в нас. Ну, или боишься его больше. Но беда в том, что чем больше ты помогаешь убийце, тем большую власть он над тобой имеет.

Есеня пересекает пустой спортивный зал. Скрывается в подсобном помещении. Софья Зиновьевна перевязывает Меглина. Он – лучше, но далеко не в норме. В руках бутылка с вином. Есеня сидит в углу подсобки.