– В особняк! – озвучила водителю маршрут. – Сегодня переночуем дома, а завтра вернемся в академию, – это предназначалось Мессалине, отсевшей на край диванчика и гордо уставившейся в окошко.

Обиделась? Ну и ладно! Поважнее проблемы имеются. В доме боярина Воробьева я не имела права показывать чувств. Хватило вспышки ярости, проучившей наглецов. Но особенная новость жгла изнутри, щипала невыплаканными слезами в глазах, резала по живому.

– «Алим, ты мне срочно нужен!» – отбила сообщение по магической почте.

– «Я дома, жду!» – пришел незамедлительный ответ.

Не удержавшись, открыла тропу из паромобиля к брату и сразу свалилась в его крепкие объятия.

– Ниночка, что случилось? На тебе лица нет. Кто посмел обидеть? – разволновался Алим.

– Я… – всхлипнула, – я узнала, что, возможно… возможно, моя мама жива!

Эмоции вырвались потоком слез, который я обрушила на великого князя, разрыдавшись у него на груди. Алим подхватил меня на руки и устроился на диванчике. Брат дал мне выплакаться в жилетку, терпеливо ожидая, когда истерика отступит, и я успокоюсь. Все это время держал за руку, подавал салфетки и гладил по голове, как маленькую. Когда же мои всхлипы утихли, вложил в ладони кружку с горячим отваром. Я отхлебнула глоточек, чувствуя, как обжигающая жидкость катится по пищеводу и расходится по организму волнами спокойствия. Меня резко потянуло в сон, но прежде я вытащила сережки из ушек и отдала ашкеназцу. Если информация подтвердится, нам нужно будет срочно придумать, что делать.

Проснулась я от гула голосов, раздающихся поблизости. С удивлением распознала среди них Игната. Но как? Он же находился за тысячу верст отсюда, а я спала и не могла привести брата через тропу.

Пробуждение заметили. Алим легко определил момент, когда я вынырнула из дремы и мысли обрели четкость. Разговор оборвался, а уже через секунду диван скрипнул под тяжестью мужского тела.

– Как ты? – участливо поинтересовался брат.

– В порядке вроде, – отвела взгляд, стыдясь недавнего срыва. Еще и глаза наверняка опухли, и лицо в красных пятнах.

– Вот и хорошо, – мужчина улыбнулся, – смотри, какой сюрприз приготовил.

Алим поманил кого-то рукой, и в поле зрения возник Игнат. Старший сгреб меня в охапку и стиснул так, что косточки захрустели. Следом в поле зрения появился Полозьев, который Савва Никитич, и ободряюще подмигнул.

– Все собрались? – улыбнулась, чувствуя, как на глаза снова наворачиваются слезы. – Но как вы так быстро сюда попали?

– Элементарно, – хмыкнул Игнат, – индивидуальным порталом. Когда под боком мастер-артефактор, можно и шикануть. Дело-то серьезное.

– Еще какое! – ашкеназец тяжело вздохнул. – Мы тут проанализировали разговор с Бельским и пришли к выводу, что на девяносто процентов он говорил правду. Если так, Шумский в любой момент заявит права на Каменную падь, предъявив живую наследницу. Мне одно не дает покоя: почему он не сделал этого пять лет назад? Чего выжидал или выжидает?

– Мама хоть и принадлежит роду Забелиных, но в ней не течет наша кровь. Источник не подчинится, пока жива я, Игнат или племянники. Защиту мама не снимет, в сокровищницу не попадет. Зато ее воскрешение из мертвых поднимет волну вопросов. Что? Как? Почему? – озвучила мысли, наконец, сформировавшиеся в предложения из того сумбура, что творился в голове недавно.

– Считаю, твое исчезновение в источнике заставило Шумского передумать и спасти дочь, – глухим голосом высказался Игнат.

– Мне странно другое, – Алим задумчиво пожевал нижнюю губу. – Существование твоей матери тщательно скрыли. В семье князя никому неизвестно, что Светлана выжила. Однако женщину нарочно показали Бельскому и дали ему понять, кто это. Зачем?

– На этот вопрос ответит только сам Агнияр Шумский, а нам остается только предполагать, – Савва Никитич шумно вздохнул. – А предположить можно многое, но так и не приблизиться к истине. Предлагаю исходить из худшего варианта развития событий.

– Худший – это какой? – насторожилась.

– Ниночка, ты только не переживай сильно. Мы что-нибудь придумаем, – вдруг принялся успокаивать Алим, а на меня слова подействовали с точностью до наоборот.

К гадалке не ходи, маму будут использовать, как рычаг давления. Я ведь согласилась прийти на прием к Бельскому только после его откровений. Даже шанс увидеться с Данияром отвергла бы без сомнений. Брат – наследник рода, приспешники Шумского не дураки, чтобы обижать мальчика. Он же испепелит их, и ему за это ничего не будет. А Светланы Шумской вроде как не существует. Дорога она только мне и, возможно, брату. Ему исполнилось три года, когда случилась эта трагедия. Сколько тех воспоминаний осталось у маленького мальчика?

– Ненавижу тварей! – процедила с нахлынувшей злостью, от которой потемнело в глазах.

– Ш-ш-ш, успокойся, – почувствовала прикосновение к запястью и мягкий жар родственной магии.

Это я вспыхнула от волнения, а Игнат притушил пламя, чтобы я не подожгла дом.

– Нин, я лично займусь этим вопросом, – заверил Алим. – Если потребуется, выпотрошу мозги каждому ближнему Шумских, но выясню, где ее прячут. Это раньше мы не понимали, кого искать и на какие факты обращать внимание. Даже хорошо, что нас пригласили на прием к Бельскому. Если Светлана бывала в доме, это не прошло мимо слуг. Кто-то да видел, что-то да слышал, а я обязательно об этом узнаю.

Чтобы сменить обстановку и прийти в себя, мы всеми вернулись в Левино. Ничто так не придает сил, как поддержка близких и стены родного дома. Я вдоволь наигралась с племянниками, отрешившись от забот. Сходила к источнику, пополнила резерв и запас накопителей. Сбросила пар в споре с Мусечкой, надумавшей приодеть меня в нелепый наряд, вошедший недавно в моду. В кругу семьи я обрела душевное равновесие и спокойствие, которых лишил меня Бельский. Я всегда это знала, просто лишний раз напомнила себе, ради кого и зачем живу в этом мире.

К особняку великого князя Бельского паромобиль подкатил минута в минуту. Алим в идеально сидящем на стройной фигуре парадном камзоле, и я в блеске бриллиантов и дорогого шелка составляли яркую пару. Брат в белоснежном костюме с отделкой серебряными нитями и фиолетовыми вставками, и я в искрящемся платье насыщенного фиолетового цвета с белым пояском и окантовкой по подолу. Украшений немного, но каждое оценивалось, как целое состояние. Только бриллиант на шейном платке великого князя стоил, как этот дворец. А уж какие он открывал возможности для ментального мага, если бы только знали! У меня на шее кулон с камнем чуть меньшего размера, серьги и браслет в комплекте. Новоделы, но качественные, учитывая, сколько плетений Ромка умудрился внедрить в структуру камней.

Мажордом принял у нас верхнюю одежду и подсказал, куда двигаться дальше. Но мы не торопились, делая вид, что рассматриваем внутреннее убранство дворца.