Раскрылись старые раны.

Я встала на колени, развернулась к нему и, замахнувшись, ударила по лицу.

По правде сказать, мне этого хотелось меньше всего.

Его поразительные зеленые глаза, цвет которых можно было до конца понять только вблизи, молча изучали меня.

– Прости, что не сказал тебе, куда еду, – в конце концов выговорил он.

Я отвела руку, чтобы снова ударить его, но он в последнюю секунду перехватил мое запястье.

– Ты влепила мне одну пощечину, и я, должен признать, заслужил ее, – сказал он с блеском в глазах. Его полные губы растянулись в легкой ухмылке. – А вот право на вторую придется заработать.

Рори всегда умел за считаные секунды изменить мое состояние от бешенства до смеха, но теперь я сдержалась и не позволила улыбке расцвести на моем лице. Нельзя убирать защиту, пока я не докопалась до истины. Мне нужен настоящий друг. Тот, кому действительно можно доверять. И надо убедиться, что я могу по-прежнему считать его таковым.

– Почему ты мне не сказал? – спросила я.

Он пожал широкими плечами, которые выглядели гораздо мускулистее, чем в нашу последнюю встречу.

– В письме, которое я получил, говорилось, что всем, кому я скажу, будет грозить опасность. По словам мамы, это очень жестокая организация, которая не привыкла шутить. В молодости она училась в академии вместе с твоей мамой. Тогда я впервые узнал об этом. Когда я сказал ей, что она может забрать себе большую часть денег, мама сбежала, поэтому о ее прошлом я больше ничего не узнал. – Он вновь повел плечом, и вдруг бегство мамы Рори обрело смысл. – Твой отец и Танк не рассказали тебе об академии – по словам мамы, так было безопаснее для тебя. Я не хотел, чтобы ты пострадала, Белль, правда. В первую очередь я думал о тебе, иначе бы никогда не соврал.

От его слов у меня сдавило грудь, но у нас оставалось еще одно незавершенное дело.

– Ладно. Тогда что насчет Томми? Ведь ты должен был быть там. – Слезы слепили глаза, боль от его потери до сих пор была нестерпимой. Рана так и не зажила, даже спустя годы. – Ты не приехал на его похороны. – Последние слова прозвучали как обвинение. Но с надеждой, что я смогу его простить.

Рори потянулся, желая коснуться моей ноги, но в последнюю секунду, по непонятной причине, отдернул ладонь. Его руки безвольно упали на колени, плечи ссутулились – у него был вид поверженного человека.

– Меня действительно не было рядом, когда Танк погиб. Хотя я должен был. Мне не хотелось ехать в эту паршивую школу. Да и в любую другую. Я всегда хотел остаться в Техасе вместе с вами, помогать на ферме. Но когда вербовщик сообщил, что Танк тоже здесь, я отправился вслед за ним. Чтобы прикрывать его спину. Я думал: раз у меня есть этот дар, я должен использовать его для защиты своей семьи… настоящей семьи… – Он поднял руки и снова уронил. – Танк ведь обладал той же магией, что и я. А если владел он, то и ты тоже. Я понимал: вскоре ты появишься здесь, осветишь это место своим присутствием, как и всегда. Но… – Он покачал головой. – Танк о многом умалчивал. Я не знал, что его мучает, пока не стало слишком поздно. Я приехал сюда за ним, а в результате, когда он больше всего во мне нуждался, меня с ним не оказалось. Меня не оказалось. – Последние три слова прозвучали настолько тихо, что он и сам, наверное, не подозревал, как произнес их вслух.

У него дрогнул голос, и мое сердце сжалось. Рори во всем винил себя. Томми держал его в неведении, возможно, ради его же безопасности, а он до сих пор ненавидел себя за то, что вовремя не разобрался во всем. Его верность была подобна дубу: крепкая, сильная и с глубокими корнями.

Я ошибалась, когда усомнилась в нем.

Я села на землю, скрестив ноги, мои колени легли на его голени.

Рори сделал глубокий вдох и медленно выдохнул.

– Я был на похоронах. На одних и других: в школе и у вас.

– Нет, ты…

– Я же Тень, Марибель. Моя жизнь проходит во мраке. – Он умоляюще смотрел на меня. – Я не мог взглянуть в глаза твоему старику и сказать, как сильно я вас всех подвел. Что Танк погиб, когда я должен был присматривать за ним. Мне было невыносимо видеть твои слезы.

Несмотря на это, он позволил мне влепить ему пощечину и, к счастью, не спросил, почему я это сделала. Я и сама не знала. Меня снедало горе – оно было таким же сильным, как и в тот день, когда я узнала. Я смахнула слезы, а Рори не стал: они стекали по его щекам и капали с волевого подбородка.

В поисках поддержки я потянулась к нему. Он взял меня за запястье, притянул к себе и крепко обнял, молча уткнувшись заплаканным лицом в мою макушку. Я судорожно вцепилась в него, разделяя его горе. Наше горе.

– Я скучаю по нему, – проговорила я, давясь слезами. – Очень. А оказавшись здесь – еще сильнее.

– Знаю. – Он отстранил меня, держа за плечи, точно куклу. – Но ты не станешь следующей. Для этого я долго и упорно тренировался. Я лучший в своем классе. Практически лучший во всем доме. На этот раз я подготовился, Белль. Пусть только пришлет своих прислужников – я уничтожу их, одного за другим. Я не лег сегодня спать, потому что знал, один из них должен прийти. И собирался проследить за ним, но в твою глупую голову вдруг пришла мысль поиграть в «сыщиков и воров».

Реальность мгновенно отрезвила меня и высушила слезы.

– Грегори! Его забрал тот парень, который пришел за нами?

Рори встал и поднял меня.

Пора бы мне уже установить правила в отношениях с этим новым, ставшим гораздо сильнее, Рори, иначе меня будут водить за ручку до конца жизни.

Велев мне жестом следовать за ним, Рори выбрался из-под кроны дерева и замер возле кромки леса.

– Нет, наемному убийце нет дела до твоего друга.

Я чуть не подавилась.

– Наемному убийце?

Рори двинулся в сторону особняка, его черные спортивные штаны сливались с окружающими тенями. На подтянутых бедрах висел пояс с метательными ножами, к широкой спине был пристегнут кинжал. Щиколотку обхватывало нечто похожее на небольшой футляр.

– Сюрикены, – пояснил он, перехватив мой взгляд. – Очень распространенное оружие среди представителей моего дома – нашего дома, – обладающее отменной точностью. В общем, во время первого испытания пропала девочка. Никто не может ее найти.