Лучезар, отойдя от края пропасти, снова вернулся в лес. Настрелял еще зайцев да куропаток, чтобы провизией впрок запастись. Да и сел у костра добычу потрошить да на углях мясо поджарить. Так и прошёл день. К вечеру, как спустились сумерки, стал молодец волноваться - что-то долго не возвращается Чара. Не случилось ли с ней беда какая? И только собрался идти на выручку, как услышал скрип верёвочного мостика. Увидев Чару, Лучезар вздохнул с облегчением.- Ты что так долго? Я уже и волноваться стал.Чара, протянула молодцу какой-то свёрток:- На-ка, примерь!Богатырь с удивлением развернул протянутый свёрток - в нем оказался старый и местами истертый козий тулуп и сшитая из шкур шапка:- Что это?!- Как что? Тулуп тебе принесла, да шапку! Уж извини, что старый такой да потёртый, да только в плечах ты велик, не каждый тулуп тебе в пору будет. Какой уж нашла.- Да зачем мне этот тулуп?Чара нетерпеливо вздохнула:- Да как же зачем? Ты что, по горной стране собрался в своём плаще ходить? Да так тебя же сразу заприметят, да и найдутся доброхоты, что донесут на тебя воинам Таргитая. Не дойдешь ты до Круглого озера в своём плаще! Надень тулуп.Лучезар вздохнул, но пришлось согласиться с Чарой - девушка была права. Снял свой тёплый на меху плащ и примерил «обновку». Тулупчик и впрямь, впору пришёлся.- Ну и где ты достала это богатое одеяние?- с усмешкой спросил Лучезар.- Так в селении, что неподалёку, и достала. Сказала, что брат мой охотник тулупчик свой нечаянно над костром спалил. Вот один селянин и отдал мне старый тулуп своего сына. Ты и шапку надень! А то без хвоста-то ты точно подозрения вызовешь. А хозяйка мне вот еще и лепёшек дала в дорогу - добрые люди попались.- Ну, а что вообще слышно?- Да тихо в округе. Воинов Таргитая давненько не видали - как забрали они из селения девицу для каченеев, так больше и не заглядывали.- Ну, это хорошо.- Да как знать. Они ведь в любой миг появиться могут. Потому пойдём с опаской. Там за селением большой ручей протекает. Вот по нему и будем смотреть куда идти - он прямехонько в Круглое озеро впадает. Да и в стороне от дорог да тропок хоженых - так спокойней будет.Тут Чара виновато глянула на Лучезара и как-то робко начала:- Ты послушай меня прежде Лучезар… Мы, коли встретим кого на пути - ты молчи. Совсем. Я буду со встречными разговоры вести. Буду всем сказывать, что ты мой брат - охотник. И что идем мы в Дальнее селение к старой Шакше. К ней вся горная страна ходит - так что поверят. Только я еще буду говорить, что ты… дурачок…- Что?!- Лучезар даже подпрыгнул от такой неожиданности.- Да пойми же ты, без хвоста тебя могут за беглого принять! А воины Таргитая хорошо платят за беглых. А скажу, что ты дурачок - какой спрос с тебя? Зачем дурачку хвост? Будто идём мы с тобой к старой Шакше, чтобы она исцелила тебя.Богатырь обиженно помолчал, потом недовольно спросил:- А кто это старая Шакша? И зачем к ней все ходят?- Старуха прозорливая! И ходят к ней все за разным. Кто просит судьбу предсказать, кто за исцелением идет. А некоторые и тяжбу просят разрешить - старуха справедливая, души насквозь видит.Лучезар еще помолчал, потом нехотя согласился:- Ладно, говори, что я дурачок. Только не жди что я буду им прикидываться. А теперь спать давай. Возьми мой плащ, да укутайся в него - теплее будет. А я пока посторожу тут.Чара, уже зевая, ответила:- Ты потом меня разбуди, когда мой черед настанет сторожить…В дорогу отправились с рассветом. Лучезар не сразу приноровился к шатающемуся мостику. А как приноровился - так уж и мост закончился. Сразу после пропасти Чара свернула с хоженой тропки, что вела к селению. И через несколько шагов Лучезар услышал весёлое журчание ручья. Родник из которого брал начало ручей, был заботливо выложен мелкими камнями и обмазан глиной. Вода в роднике была прозрачной и невероятно вкусной. И если бы не ломота в зубах от холодной воды, Лучезар бы пил и пил.Чара не зря выбрала этот путь. Селяне встречались путникам крайне редко, да и то в основном девушки и молодые женщины, что полоскали в ручье одежду. Лучезар только дивился, как мгновенно преображалась Чара. Она вдруг превращалась в болтливую кумушку и трещала без умолку. По тому, как сочувственно качали головой встретившиеся селянки, Лучезар понимал, что Чара опять выставляет его дурачком. Однажды, после очередной такой встречи, Лучезар не выдержал и спросил у Чары:- Ты почему, как только мы кого-то встречаем, сразу другой становишься? Ты же не такая на самом деле?Чара лукаво посмотрела на молодца:- Какая не такая?- Ну, ты же на самом деле не болтливая сорока! А тут тебя прямо остановить невозможно - тараторишь и тараторишь!Чара засмеялась:- Так это чтобы поверили! Буду я молчать да отнекиваться - сразу вызову подозрения.Но девушке были приятны слова богатыря - значит, он заметил, какая она! И сердцу стало вдруг тепло-тепло, будто оно, наконец, повстречало родственную душу.Ручей разрастался, становился шире, вбирая в себя другие мелкие ручейки. Через пару дней пути, это был уже не ручей, а неглубокая речушка. Однако и эту речушку не везде можно было перейти, не отыскав брода. Снег по берегам речушки растаял, обнажая камни и песок. Не смотря на весёлое журчание воды, окружающий пейзаж не радовал глаз. По обоим берегам, вдоль реки тянулись заросли колючего кустарника, черные ветви которого еще только пробуждались от зимнего сна. Иногда до путников доносились звуки, которые указывали, что поблизости небольшое селение. Блеяние коз, лай собак, скрип цепи горных колодцев - всё казалось чужим и неприветливым. Даже солнце, которое своими лучами хотело согреть путников, казалось не таким добрым и ласковым.Вода в реке была такой прозрачной, что богатырь много раз видел средних размеров рыбу, в обилие водившуюся в этой местности. Оставалось лишь жалеть, что нет хоть какой плохонькой сети - ушицу бы сварили. Хотел, было, парень шапкой рыбу наловить, да Чара запретила снимать шапку - не ровен час кто встретится на пути.На третий день, лишь начали путь после привала, до путников донеслись чей-то крик и плач. Не сговариваясь, Лучезар и Чара бросились на крик. От увиденной картины девушку перекосило - два воина Таргитая самым бесстыдным образом приставали к молодой селянке - один тянул её за руку в прибрежный