— И за туфли тоже не заплатила… — Она не стала сдерживатьнотку ехидства, которая словно бы сама собой вползла в голос. — Да вы неволнуйтесь, у меня в сумке кошелек, там как раз двести евро. Еще и сдачу вамдадут на мороженое.

— Шутишь? — рванулся к ней Руслан.

— Какие шутки?

Звонок опять раскатился по замку.

— Мы сейчас тебя тут закроем, — сказал Руслан. — Так былозадумано с самого начала, но я думал, тебя сюда придется долго вести. А ты самапобежала люстры смотреть. Спасибо, облегчила задачу! И облегчи ее еще раз,очень тебя прошу. Сиди здесь тихо, не вздумай орать. Во-первых, никто непридет, и никто тебя не выпустит, сегодня все разъехались, даже нашеймягкосердечной Марго нет дома. Во-вторых, замок здесь не такой уж хлипкий, дверьты не выломаешь, только зря синяков насажаешь. А в-третьих, если ты все жевылезешь отсюда и ринешься за помощью, наткнешься на нашего парня. Его зовутКатана. И вот он-то вынужден будет тебя убить, понимаешь? Так что в твоихинтересах молчать. Договорились?

— Договорились, — буркнула Алена, бросая косой взгляд наСелин.

Очень интересно это выражение беспокойства на ее лице. Оченьинтересно…

А еще интересен отзыв Руслана о мягкосердечии Марго.Пожалуй, парень плохо ее знает, Алена осведомлена куда лучше. Но вот беда:существует прямая и явная угроза, что она унесет эту свою осведомленность в теместа, откуда хоть год скачи — ни до какого государства не доскачешь…

И вдруг она остро, пронзительно представила себя мертвой, ине просто мертвой, а лежащей в гробу. И увидела лица мужчин, стоящих над этимгробом. Почему-то мужчин было четверо: Габриэль, Антуан, Мишель — ну и ещеодин, тот самый, к кому Алена, точно заколдованная, постоянно возвращаетсямыслями, а иногда и тоской.

Мишель, может, всплакнет — хороший мальчишка, жизнь еще неизмозолила его сердце. Габриэль промолчит, просто подумает, наверное, о том,как губительны бывают очос, которые выписывает судьба. Антуан только плечамипожмет, он вообще в этой истории сторона. А тот, четвертый.., любимый,проклятый, потерянный…

— Вот-вот, — долетел до нее довольнехонький голос Руслана. —Кажется, теперь ты наконец сообразила, что тебя может ожидать. А то строила изсебя… Ты еще поплачь. Я люблю, когда женщины плачут!

Алена приметила быстрый, как молния, взгляд Селин, брошенныйна Руслана.

— Ну, мы пошли. Не грусти, — издевательски хохотнул тот. —Мы тебе оставим свет, чтоб не скучно было. Передать Мишелю привет от тебя?

Алена с трудом разомкнула пересохшие губы:

— Конечно. И смотрите, не потеряйте мой мобильник, ясно? Ине вздумайте его прикарманить, я жду важного звонка!

— От кого? — нахмурился Руслан. — От своего Габриэля?

— Нет, от Антуана! — вызывающе бросила Алена.

— Кто такой Антуан?

«Комиссар с набережной Орфевр!» — так и вертелось на языке,но Алена не стала злить этого психованного и только плечами пожала:

— Так, никто. Мы с ним сегодня собирались пойти на милонгу…

— Куда?! — снова потеряв над собой контроль, взвизгнулРуслан. — Я тебе устрою такую милонгу, что.., что… — И, не найдя больше слов,выбежал из комнаты, вытащив за собой хмурую, озабоченную Селин.

Дверь захлопнулась, потом раздался скрежет ключа в скважине,потом удаляющиеся шаги и тихий голос Селин, которая пыталась в чем-то убедитьсвоего спутника, но Руслан рявкнул: «Заткнись!» — и все стихло. Шаги растаяливдали, и только музыка аргентинского танго «Adios, muchachos», долетавшаясверху, осталась, чтобы поддержать Алену в эту, ей-богу, не самую веселуюминуту ее жизни.

«Adios, rhuchachos, companieros…»

Мишель… Ну, companiero Мишель, теперь вся надежда на тебя!

Очень зыбкая надежда. Наверное, нереально многого ждет Аленаот мальчика. Наверное, как всегда, надеяться ей можно только на себя — и насвою слепую удачу, которая, как и свойственно слепцам, порою подводила ее насамый краешек пропасти, а потом, почуяв неладное, оттаскивала, когда, казалось,уже пора отходную читать.

Хорошо, что эта мерзкая парочка не выключила свет. То лизабыли, то ли решили не искушать судьбу: бог ее знает, вдруг плененная дамочкавпадет в истерику, начнет орать благим матом. Кто-нибудь возьмет да услышит, апатрон в пистолете их приятеля Катаны возьмет да заклинит в самую нужнуюминуту… Или, учитывая, что эти люди предпочитают действовать ножом, возьмет изастрянет в кармане нож…

На такую удачу было мало надежды, еще меньше, чем насверхъестественную сообразительность Мишеля, поэтому Алена орать не собиралась.Да и вообще, пожалуй, она еще не слишком-то верила в реальность угрозы, хотядва трупа, оставленные Русланом и Селин около Сакре-Кер и на известной вилле,ясно свидетельствовали: надежда на их милосердие просто никакая.

Да, именно о том, что убийства, так сказать, под кодовымназванием «Синее одеяло» — дело рук Руслана, Алена и догадалась, когда«иеговист», он же «социолог», спросил ее о Габриэле Мартене… Ни намека, ниполнамека на связь между нею и Габриэлем нельзя было проследить околоСакре-Кер. Никакой связи тогда и не было. А вот в Туре… Только человек,видевший их рядом возле той злополучной виллы, мог считать их сообщниками,союзниками, сотрудниками, соратниками (нужное подчеркнуть). Руслан видел их —Руслан сделал единственно возможный и совершенно не правильный вывод.