застать за подобным занятием. Ну и, изредка, меня. С недавних пор Аббадон стал значительно терпимее относиться к моей любознательности, и мы вполне могли немного поговорить перед сном.

Раздвоенный череп Манту повернулся ко мне, как только я переступила порог. Франциско сразу же замолчал.

- Я вам помешала?

- Нет. Почему ты еще не дома? Может, сделать для тебя портал?

- Ты уже делал сегодня, когда вы с Бенедиктом возвращались от Махоуна.

- Со временем я научился сохранять силы на второй.

- Дурак, - оскалил клыкастый рот Манту прежде, чем я успела ответить. – Твоя сердечная мышца уже в два раза слабее, чем должна быть у человека твоего возраста.

- Восстановится.

- Восстановится только за полгода и только при условии, что ты не будешь использовать мои способности.

- Не нагнетай, - Франциско грозно поглядел на демона и снова повернулся ко мне. – Что случилось, Андреа? Ты так рвалась домой и вдруг задерживаешься?

- Там Люк…

- Да, я в курсе. Замечательно, что он ускользнул, - в пепельных глазах промелькнул странный отблеск. – Не каждому удалось бы.

- Ты знал! – охнула я. – Ты знал, что это Николь!

- Ничего я не знал. Только догадывался.

- Почему же не сказал мне?

- Ты была не слишком настроена обсуждать версии, помнишь?

- Но я… нет, конечно, ты прав. Прости, что тогда обвинила тебя. И еще, я обдумала твои слова про Амелию и пришла к выводу, что мне и впрямь будет лучше мне не вмешиваться в вашу войну. Все равно я вряд ли сумею по-настоящему помочь вам, а главное, у меня не получится убедить папу и Рене спрятаться. Они просто не поймут. Папа уж точно, а я не могу допустить, чтобы Питер причинил им вред. Или чтобы он использовал их, вынуждая меня причинять вред вам.

Франциско торопливо и с явным облегчением кивнул.

- Здравое решение. Даже не сомневайся.

- Но только пообещай мне, что если станет чересчур плохо…

- Я свяжусь с тобой.

Громко хлопнула внизу входная дверь. Зазвучали напряженные голоса, за ними – возня в коридоре, стук, радостные вопли. Вернулись после двухдневного отсутствия Дакота и Гвинет. Для них Люк спасся благодаря фантастической удаче и вовремя сделанному порталу.

- Надеюсь, никто из вас больше не пострадает. Пожалуйста, присылай мне весточки, а когда все закончится… я буду тебя ждать.

С короткой заминкой, заслушавшись происходящим на первом этаже, Франциско открыл рот, чтобы ответить, но я уже шагнула в знакомую рябь возле стены, в которой, приложив усилия, можно было разглядеть очертания нашей с Рене комнаты.

Глава 20

На столе лежал тонкий слой пыли, прозрачный и невесомый. Воздух в квартире стоял душный – я нараспашку открыла окна. Все здесь оставалось на местах, на которых и было две недели назад, только записка для Рене исчезла, да сумку мою основательно распотрошили, и теперь она валялась на полу. Наше жилище по-прежнему пустовало, а это означало, что отца до сих пор не отпустили.

Как в тумане я вышла в подъезд. Спустилась на первый этаж, требовательно постучалась в соседскую дверь. Открыл мне грузный и лысоватый мистер Гунтер. В отличие от причитающей в стороне жены, он не задал мне ни единого вопроса, пропуская в тесную прихожую.

- Андреа!

Сестра повисла на моих плечах. И без того клонящее к полу ощущение тяжести после использования портала преумножилось в несколько раз, однако я все равно нашла в себе силы, чтобы выпрямиться. Неподдельная радость и тепло, исходящие от Рене, были превыше любой усталости.

- Пойдем домой.

- Рурк тоже вернулся? – осведомился мистер Гунтер.

- Нет, но уже скоро вернется, - твердо ответила я. – Спасибо, что присмотрели за ней.

Мы с Рене неспешно побрели по лестнице наверх, крепко держа друг друга за руки.

- Андреа, они же следят… тебя поймают…

- Ты звонила Нари?

- Да, он даже приезжал позавчера. Спрашивал про тебя…

- Что он знает про папу?

- Он сказал, что его отпустят, - глаза у Рене заблестели. – Только не уточнил, когда.

- Ничего, - пробормотала я, закрывая дверь на все замки. – Ничего, мы с тобой продержимся.

- Ты похудела, Андреа…

- Со мной все в порядке.

- Ты ведь объяснишь, что происходит?

- Да, но сначала мы дождемся папу. Мне будет легче, если не придется повторять одно и то же несколько раз.

Сестра разочарованно засопела. Мой ответ ее явно не устроил, и весь вечер и следующий день она продолжала преследовать меня по пятам, рассыпаясь в предположениях и вопросах, но я оставалась непреклонна. Отчасти потому, что опасалась ее реакции. Симбиоз будто бы прокладывал невидимую черту между мной и всеми теми, кто узнавал про него. Размышляя о нем, я неотвратимо вспоминала ужас в голосе Нари, когда Франциско сообщил ему, что я такая же, как он, и отстраненный взгляд дяди Джека – никто из них ничего не сказал мне, но я была уверена: нечто теплое и доверительное покинуло с тех пор наши отношения. И теперь мне было больно представлять, что случится, если то же произойдет и с Рене. Радость после долгой разлуки улеглась, она начала обижаться на мое молчание – я же не знала, как подступиться к этой теме и с чего начать. Вскоре она перестала спрашивать.

По ночам мне мерещились звуки полицейских сирен, выстрелы, грохот; я не ложилась спать, чтобы в любой момент быть готовой к появлению противника. Продумывала разнообразные способы отхода, экспериментировала в ванной с невидимостью – как выяснилось, для самой себя я оставалась вполне себе видимой, применяя эту любопытнейшую способность. Отражение мое благополучно исчезало в зеркале, но прямой взгляд, направленный вниз, различал и ноги, и руки. Стремясь себя обезопасить, я даже интересовалась у Аббадона, как научиться делать два портала за короткий промежуток времени, однако он велел мне навсегда забыть об этом.

Ни на первый, ни на второй день никто подозрительный не появился на пороге нашего дома. Под конец недели я расслабилась окончательно. Заботливая миссис Гунтер поднималась к нам каждое утро и приносила сладкие пироги, запеченную индейку, креветки в соевом соусе, картофельные шарики; сестра с радостью провожала ее на кухню, и они долго-долго беседовали там наедине. За те дни, что Рене провела у соседей, она будто бы наделила миссис Гунтер родительскими свойствами, создала у себя