Папа́, что же ты делаешь? Перед глазами уже стояла дымка слез, но всесильная вера во всемогущество и защиту отца не давала окончательно пасть духом.

– Почему же? – удивленно спросила королева.

– Потому что она – моя приемная дочь. А значит, тоже часть нашей семьи, ваше величество.

– Что?

Регина не верила. Не верили остальные участницы. Я тоже не понимала, зачем папа́ пошел на этот шаг. Только чтобы оставить меня во дворце? На что он надеется? Что остальные участницы откажутся сами? Такого не случится. Они никуда не исчезнут. И Риону придется жениться на Карине, Фионе или Анжеле. Я не хочу этого видеть! Хочу находиться как можно дальше. Слезы все-таки покатились по щекам. Папа́, не обращая внимания на посторонних, подошел ко мне и опустил руки на плечи.

– Не расстраивайся, девочка моя. На все воля богини, – сказал он.

Да! Эта воля отправила его в изгнание на двадцать лет вместо того, чтобы соединить с любимой женщиной. А мне что теперь? Тоже ждать, пока Рион овдовеет? Или сойти с ума от боли? Но я взяла себя в руки. Надо быть сильной – ради отца.

– Что ж, счастливы приветствовать вас, дорогая племянница, – растерянно сказала Регина. И мне почему-то показалось, что отца ждет долгий допрос. Вряд ли королева на самом деле была счастлива после такого обмана.

Я пробормотала слова благодарности, а хотелось сбежать как можно дальше.

– На этом воссоединении нашего семейства, пожалуй, и закончим, – проговорила Регина, тоже едва сдерживая эмоции. – Поздравляю финалисток. Послезавтра вы пройдете последнее испытание отбора, и одна из вас станет королевой Бальвиля. Готовьтесь, леди.

И королева поспешила прочь. Рион направился за ней. По его лицу было понятно, что он не смирится, а я только на это и надеялась. Что мой любимый человек не даст свершиться подобной несправедливости. Не даст разлучить нас навсегда.

– Папа́? – взглянула на отца.

– Идем, Диана. – Он сжал мою руку.

Мы вышли в коридор, и за спиной тут же раздались голоса финалисток. А я вцепилась в ладонь отца и позволила увлечь как можно дальше от них. Туда, где никто не причинит боли. И где, может быть, появится хотя б призрачный шанс все изменить. Мы дошли до моей гостиной. Мика поднялась навстречу, но я отослала ее. Слезы иссякли, осталась пустота.

– Почему? – только и спросила у отца. – Почему все закончилось именно так?

– Я не знаю. Просил ведь тебя не влюбляться в Риона!

– А ты сумел не влюбиться в невесту брата?

Отец замер, отвел взгляд. Я знала, что не права, что нельзя так говорить, но ведь это была правда! Я не могла не любить Риональда – потому что уже любила. Уже не представляла, как без него жить.

– Что мне делать, папа́? Что, скажи? – спросила чуть слышно.

– Ждать, – ответил он. – Теперь пусть решение принимает Рион.

– Он не пойдет против воли матери.

– Посмотрим. Если ваши чувства взаимны, он это сделает. Но ты сама понимаешь, что тогда он может потерять право на трон либо наживет врагов в лице трех сильнейших родов. Что Фиона, что Анжела не лыком шиты. Не говоря уже о принцессе Карине. Сейчас тебе нужно успокоиться – и ждать.

– А что будешь делать ты? – Я утомленно опустилась в кресло.

– Поговорю с Региной. Уверен, она жаждет знать, откуда у меня взялась дочь. И пока ее величество не натворила глупостей, ей стоит объяснить. Пообещай, что постараешься успокоиться и дождешься моего возвращения.

– Я… постараюсь, – закрыла лицо руками.

– Диана…

– Папа, не волнуйся. Я в порядке. Я справлюсь. Иди, делай то, что нужно, а я побуду здесь.

Глаза снова защипало от слез. Я ощутила только, как отец провел рукой по моим волосам, и услышала хлопок двери. И хорошо, что он ушел. Мне хотелось побыть одной, выплакать свое горе и понять, как жить дальше.

Регина

За Рионом было не угнаться. Он несся по коридорам так быстро, что я отстала, а затем и вовсе остановилась, запыхавшись. Ничего, никуда дальше собственного кабинета не денется. А поговорить с сыном было необходимо немедленно, потому что Рион, при всем кажущемся спокойствии, мог натворить дел. Ему достался беспокойный характер, и иногда я сожалела, что Риону не хватало моего умения держать себя в руках. Будь у сына хоть капля рассудительности, он понял бы, что результаты отбора отменить нельзя. Это был сложный процесс, в который вмешивалась сама богиня. И если богиня считала, что Диана не может стать его женой, значит, так оно и есть.

О словах Кейдена и вовсе старалась не думать. Сначала – сын. Все остальное – потом.

– Рион! – ворвалась за ним в кабинет. – Да остановись же ты!

– Остановиться? – Сын смел бумаги со стола, и они ворохом закружились в воздухе. – Как я могу остановиться? Как?

– Прекрати, тебя весь дворец слышит, – пыталась достучаться до него.

– И пусть слышит! Пусть. Я ни за что не женюсь на одной из этих общипанных куриц, слышишь? Лучше умереть.

– Не говори так.

Я понимала его, но ничем не могла помочь. А в сына будто вселились демоны. Всегда спокойный и улыбчивый, Рион рвал и метал. Значит, на самом деле любил.

– Рион, прошу тебя, – подошла к сыну, – успокойся.

– Сначала придумай, как сделать так, чтобы у отбора не было победительницы, мама, – выпалил он.

– Так не бывает. Но оно и к лучшему. Уверена, Кейден ради мести привез в столицу свою дочь и обманул нас. Откуда нам знать, что он задумал?

– Тебя обмануть, мама. Не меня.

– Ты знал? – Я замерла. Когда родной сын перестал мне доверять? Как мог не сказать о том, кем на самом деле является его избранница?

– Да, знал. Уже неделю как. Дядя Кейден просил тебе не говорить. Он знал, что ты будешь не в восторге, но это уже не играет никакой роли. Я люблю Диану и не женюсь ни на ком, кроме нее.

– Рион, мальчик мой, – я постаралась сдержать боль и обиду, – удел королей – жениться на тех, кого для них выберут. Родители или богиня, без разницы. Да, я надеялась, что твоей супругой станет та, кого ты искренне полюбишь. Но Диана проиграла. Она не вернется в число финалисток.

– Кто сказал? Кто сказал, что ее нельзя вернуть? Я – король, я так хочу.

– Ты ведешь себя как мальчишка, а не как король. Ты вообще себя слышишь? Диану выгнала не я. Это решение богини, а богиня, понимаешь сам, решений не меняет.

– Тогда я не хочу и слышать о ней!

Рион развернулся и вылетел из кабинета. На этот раз я не стала его догонять. Пусть остынет и поймет, что выхода нет. Только пройти отбор до конца и верить, что богиня знает, что делает. Мне самой было больно это признавать. Я желала сыну счастья. И в то же время кривила душой, потому что сама мысль об участии дочери Кея в отборе казалась подозрительной. Зачем он хотел, чтобы Риональд женился на Диане? Чего добивался? Я должна была спросить у него лично, но между нами снова была его ложь. Что делать? Что мне с ним делать? Опять простить? Сколько можно прощать? Кейден – не мой сын, а взрослый мужчина. Он прекрасно понимает, что делает.