Тут же, не отходя от кассы, признала незаконнорожденных детей своего отца и приняла их в семью со всеми положенными им по рождению правами: титулом и именем. Теперь они тоже Васильевы: баронесса Васильева Анна Львовна и барон Васильев Лев Львович. Хорошо, что в Русине это можно сделать без одобрения короля.

И уже собралась уходить, как нотариус остановил меня:

- Мария Львовна, ваш жених, господин барон, оставил еще одно распоряжение, которое я должен вручить вам сразу после подтверждения статуса гражданки.

У меня по спине прокатился табун мурашек. Я почему-то решила, что это будет отказ от помолвки и от меня.

Но все оказалось совсем не так. По воле моего жениха, имущество, полученное по нашей отложенной сделке с условием, делится на три части.

Одна часть, меньшая, уходила Анне в качестве приданного, вторая — Левушке, а третья — мне. И в эту часть входило все то, что я сама и заработала. В том числе десять процентов доли в почте Русины. Он совсем ничего не оставил себе... и теперь так же, как и раньше владел всего лишь небольшой деревенькой и старой усадьбой...

Но самое главное, к распоряжению была приложена записка для меня.

«Мария Львовна, - писал мой жених знакомым до последней черточки, твердым почерком уверенного в своих поступках человека, - я рад, что вы сумели добиться поставленной цели и получить статус гражданки Русины, и горд, что приложил к этому руку. Я уверен, вас ждет большое будущее, я еще никогда не встречал настолько целеустремленного человека, как вы. И это вызывало во мне восхищение с самого первого дня нашего знакомства.

Я не знаю, получилось ли у меня стать вам хотя бы другом, но вы должны знать, я люблю вас, Мария Львовна, уже очень давно... И желаю вам счастья.»

Слезы хлынули просто градом. Я сдерживала рыдания, но перестать плакать не могла. Какая же я дура. Как же сильно, с самого начала, я ошибалась в нем. И как же хорошо, что успела разглядеть, какой он на самом деле. Успела понять и полюбить.

В замок я решила не возвращаться. У меня больше не было сил ждать. Я так соскучилась по жениху, и мне так хочется тоже сказать ему, что я люблю его больше всего на свете. За него я не раздумывая отдам все свое состояние, все свои компании и достижения. Главное быть вместе. Рядом. Навсегда.

Поэтому отправила весточку младшим, дождалась ответа и поехала в Мосву. Мне нужно было добиться аудиенции у его величества.

Договориться о встрече получилось необычно легко. Мне даже не пришлось прибегать к протекции графа Игнатова, которому я отправила бумаги на Почту Русины.

Раз в месяц его величество устраивал прием, куда мог попасть любой человек, готовый выложить приличную сумму за право поклониться королю.

Я про такое в нашем прошлом не слышала и не могла не восхититься находчивостью монарха. На такие «поклоны» принято было привозить подарки, и я порадовалась, что захватила подарочный экземпляр поваренной книги, который мы все равно хотели подарить его величеству.

В форзац книги я вложила листок бумаги с просьбой об аудиенции от имени баронессы Васильевой, стараясь сделать так, чтобы его было видно.

Книга получилась тяжеленькая, килограмма три, но была просто произведением искусства. Мы соединили самые современные достижения Русины в книгопечатании и старинные технологии рукописной книги — вручную разрисовали каждую страницу, добавляя к рецепту картинку. Обложку сделали из самой лучшей кожи, а уголки защитили серебряными пластинами, украшенными лучшими ювелирами Рери.

И я была уверена, его величество заинтересуется, откроет книгу и увидит мое послание.

Речь, которую я скажу на приеме я отрепетировала со всей старательностью. Я должна буду проговорить ее красиво и внятно, даже если у меня сведет челюсть от волнения. Я не могла допустить ни единого прокола.

И через четыре дня после приезда в Мосву, стояла перед дверями тронного зала, ожидая своей очереди. Прошло уже более двух часов с начала приема, а люди шли и шли плотным потоком, желая склонить голову перед главой государства.

- Баронесса Васильева Мария Львовна, - наконец-то очередь дошла и до меня. Я глубоко вздохнула и сделала шаг вперед, стараясь не хромать и не слишком сильно опираться на трость.

Смотреть на короля в упор был не принято, нам всем перед началом приема провели инструктаж, как именно нужно идти по залу, где останавливаться и как кланяться. Я не была единственной женщиной, прекрасных девиц, мечтающих занять место фаворитки, присутствовало в очереди не меньше десятка. И они смотрели на меня с легким презрением, мол, и куда ты полезла, дура хромоногая.

Почему в моей голове крутился этот бред, пока я шла по живому коридору из придворных и просителей по тронному залу, я не знаю. Но это помогло мне вовремя остановиться и правильно поклониться. Потому что, если бы я увидела его величество чуточку раньше, чем закончила поклон и короткую заготовленную речь, я не смогла бы произнести ни слова.

На троне сидел мой жених. Только старше лет на сорок. Господь Бог! Я просто опешила и на длинные несколько секунд застыла с открытым ртом, глядя на его величество.

А он пока не обращал на меня внимания. Листал книгу, которую передал от меня специальный человек. Моя записка, вопреки замыслам просто свалилась под ноги, и теперь лежала около трона никем не увиденная и незамеченная.

И я решилась. Прошла, оставшиеся до трона пять метров, под слаженный вздох всего зала, подняла лист и протянула его королю, склонившись в глубоком поклоне и глядя в пол:

- Ваше величество, прошу вас, взгляните на мое послание.

- Баронесса Васильева? - произнес знакомый голос с чужими интонациями, - хорошо. Дождитесь окончания приема. Я выслушаю вас.

- Благодарю, - склонилась я еще ниже и принялась отступать назад, пятясь точно так, как нас учили перед приемом. Сердце колотилось, как оглашенное, но теперь от того, что все, последний бой начался. И либо я его выиграю и останусь с женихом, либо проиграю. И неизвестно, что теперь стоит на кону. Ведь мои рука и сердце уже никому не нужный товар.

Мне пришлось отстоять еще не меньше полутора часов в толпе придворных, прежде чем прием закончился. Да уж, так себе работенка, сидеть четыре часа принимать бесконечный поток людей. Да я бы взвыла и разогнала всех через три минуты. Не быть мне королем, рассмеялась про себя.

Его величество ушел, толпа начала расходиться, но я терпеливо ждала, мне была обещана аудиенция.

Но и тут оказалось, что я не одна такая умная. Когда все разошлись, в тронном зале остались стоять пять человек, вместе со мной.

Дворецкий, мажордом, или кто он там по должности, я не слишком хорошо разбиралась в должностях при дворе, такие вопросы не входили в перечень знаний для подготовки к получению гражданства, пригласил всех нас в приемную перед кабинетом его величества. И по очереди стал впускать в заветную дверь.