– Тот тоже знал об Уруше. Знал срок его пробуждения, но решил использовать в своих корыстных целях. Это он вмешался в возведение купола магами и перехватил инициативу, ибо обладал намного более глубокими знаниями.

– Хорошо, – подытожил сказанное Ю’Винтин. – Примем это за рабочую гипотезу. Остается выяснить одно: какой шаг нам предпринять дальше?

Леслав проснулся поздно. Когда вышел из хижины, солнце стояло довольно высоко. У костра сидел стражник и жевал рисовую лепешку. Он посмотрел на Леслава и произнес:

– Припозднился ты, однако.

– Вчера до самой ночи был у хижины дравида – слушал его байки об острове.

– Ну и как?

– Познавательно. Слушай, у тебя лепешки не осталось?

– Не-а.

– Жаль, – уныло произнес Леслав, прислушиваясь к урчанию в животе. – Не знаешь, у кого чем можно поживиться?

– Сходи к охотникам. Они недавно вернулись с добычей: подстрелили с пяток дронтов. Сейчас, наверное, свежуют их для копчения. Может, что и перепадет.

– Уж придется, – угрюмо сказал Леслав и побрел во владения асура Хазара, но, не доходя до территории охотников, наткнулся на Ур-Кши.

Дравид стоял на перепутье, не зная, какую тропу выбрать. Увидев Леслава, обрадовался.

– В какую сторону храм? – спросил он. – Ур-Кши совсем заплутал.

– Пошли провожу.

– Проводи, Леслав, Ур-Кши. Проводи! А что ты такой унылый? Или плохо поел?

– Да. Проспал я сегодня. А что это такое у тебя в руках? – спросил Леслав, указав на странный предмет – гладко очищенную ровную палочку с навязанными на нее веревочками.

– Это? Улу-мумбу. Вандеру несу. Ур-Кши сам сделал.

– А что это такое, улу-мумбу?

– Знак такой для моих братьев, когда Вандер к ним пойдет.

– А… – многозначительно произнес Леслав, делая вид, что понимает, о чем речь.

Около лестницы, ведущей на паперть храма, их остановил стражник, посмотрев на дравида:

– Куда?

– Подожди здесь! – обратился Леслав к Ур-Кши. – Я схожу позову Вандера. Я быстро!

Леслав ушел, а стражник принял равнодушный вид, правда время от времени косил глаза на стоящего рядом косолапого великана.

Вандера Леслав нашел в библиотеке. Там шел разговор. Говорил Томас:

– По-твоему, меч Вандера способен уничтожить Уруша? Не знаю, не знаю. Красивый клинок! Ничего не скажешь. Но что мы знаем об Уруше? Что может его уничтожить?

– Мой папа говорил, – Натали легко повела плечами, – там, где лежит яд, должно быть и противоядие. Если зверь – это яд, то меч – противоядие. Насколько я помню, Вандер упоминал, что храм в древности принадлежал Странникам… – девушка неожиданно замолчала и, прикусив губу, внимательно, словно видит его в первый раз, посмотрела на Вандера. По ее заострившемуся лицу мелькнула тень догадки.

Вандер улыбнулся и положил ей на плечо руку.

– Ты делаешь успехи, Натали. Правильно подметила насчет меча. Молодец! – и повернувшись к Томасу, добавил: – Учись, Томас! Настоящий маг не тот, кто зубрит заклинания к рунам, а тот, кто каждую мелочь способен подметить и правильно собрать мозаику фактов.

Томас смутился и спросил:

– А что я такого не подметил?

– Этого словами не выразишь. Существует такое понятие – чувствознание. Это способность мыслить не головой, а сердцем. Без обретения такой способности настоящим магом не станешь. Что касается храма, то он действительно принадлежал Странникам. Когда выяснилось, что зверь не уничтожен катаклизмом, появился меч.

– Думать сердцем? Разве такое возможно?

Вандер посмотрел на ученика и улыбнулся. Глаза у него стали бездонными, в их глубине заискрился, засиял неземной свет. Окутывая набегающими волнами молодого мага, свет этот все нарастал, пронизывая его сущность. Свет этот не оказывал никакого насилия. Наоборот, Томас чувствовал, что в любой момент может закрыться от него, но не хотел этого делать. Чувства, которые будил в нем этот свет, были ему близки – напрочь забытые ощущения из раннего детства, когда в ребенке преобладающим являлось чувство любви к матери.

Сколько времени это длилось, Томас не знал. Может, миг, а может быть -вечность. Свет постепенно померк. Но чувство осталось, как и улыбка Вандера. Он продолжал говорить:

– Старайся больше прислушиваться к сердцу, к тем ощущениям, которые в нем возникают. Научись понимать его шепот. Любую возникшую мысль в голове проверяй на оселке сердца. Древняя мудрость гласит: «Познай себя – и ты познаешь мир». Познание начинается с понимания языка сердца. Ты можешь спросить: почему сердца? Спроси Ю’Винтина. Он лучше меня расскажет. Культ Свапти, который он проповедует, на самом деле является культом Сердца Странников.

Ю’Винтин протянул руку к лежащей на столе толстой книге, открыл ее и, найдя нужное место, прочитал:

– «…Индра есть Свапти – тот "принцип" нашей внутренней природы, который развивается в нас в духовное эго – высшее Я, – образующееся из нерасторжимого слияния духовной души, шестого принципа, с пятым, духовным расцветом рассудка».

– В общем-то понятно, – неуверенно произнес Томас.

Ю’Винтин улыбнулся краешками губ, взгляд потеплел, морщинки вокруг глаз разгладились.

– Всему свое время, – сказал он, закрывая книгу.

Леслав деликатно кашлянул. Все посмотрели на него.

– Там у входа дожидается Ур-Кши, – произнес он. – Его стража не пускает.

– Что ему надо? – спросил Вандер.

– Тебя! Да, у вас что-нибудь от завтрака осталось?

– Осталось, осталось, – добродушно улыбнулся Ю’Винтин. – Иди на кухню. Клара тебя накормит.

Вандер в сопровождении Натали и Томаса вышел на паперть. Ур-Кши стоял внизу у лестницы и держал в руках какой-то предмет. Вандер спустился к нему.

– Ур-Кши искал Вандер. Ур-Кши сделал улу-мумбу, – произнес дравид, протягивая Вандеру палочку с навязанными на ней веревочками разной длины и цвета.

Веревочки отличались не только длиной и цветом, но и материалом. Тут были тряпичные, пеньковые, узкие кожаные полоски и даже косички, сплетенные из волос каких-то животных. Каждая веревочка имела цепочку из аккуратно завязанных узелков. Количество узелков на каждой веревочке было разное.

Вандер взял улу-мумбу и осмотрел ее. Он догадывался, что это какое-то послание. В древности практиковали узелковую письменность. Братья Ур-Кши вполне могли ее использовать в качестве сокровенного письма.

– Это улу-мумбу, – повторил дравид, глядя на Вандера.

– Понимаю, – ответил тот, – но для чего оно предназначено?

– Ур-Кши делать улу-мумбу. Братья говорить Вандер. Пускать храм.