— Шеф, это Андрей нас задержал. Сказал, что вы так велели!

— Сейчас понятно, что к чему. Если бы мы знали, что на вас напали… — добавил второй.

— Нет! Ублюдки! Суки! — услышала я предсмертные крики и последующие кряхтения.

Кажется, он пытался оказать сопротивление. И попытался дать деру.

Но раздался выстрел. Рустам в таких вещах долго не думает. Я услышала, как тело начальника охраны упало на пол. С грохотом.

— Убрать, — прозвучал четкий приказ, — Леша за главного.

— Да, шеф, — громко в ответ.

А затем Рустам пришел за мной. Схватил за руку, поднял с пола и взял мой чемодан. Я уставилась на него заплаканными глазами, ничего не соображая.

Муж понял мое состояние. И почти насильно повел меня на выход из квартиры, попутно отдавая распоряжения Леше.

— Тела убрать, чтобы они не заподозрили неладное. Дождаться этих ублюдков и завалить каждого. Квартиру очистить. Шкуру с каждого сниму, если что-то пойдет не так…

Я не знала этого Рустама.

И я боялась, что у меня начнется самая настоящая истерика. А истерить при нем теперь было страшно.

У выхода из квартиры Рустам остановился и взял мое лицо в свои ладони. Жесткие, грубые ладони. Холодный металл его оружие снова уперся в щеку. Рустам и оружие — вещи не отделяемые.

— Слезы на потом. Мы валим отсюда.

— Куда-а? — дрожу я в его тисках.

Мой голос хрипел. Он был страшным, скрипучим от криков.

Размашистыми движениями Рустам поправил задравшееся на мне платье. Со злостью, с яростью. Рядом с нами орудовала его охрана. Часть остается здесь, чтобы «прибраться» и встретить остальных мерзавцев, посягавших на меня.

— Ты дал им не тот адрес… Они сейчас вернутся и… — всхлипнула я.

— Я не отдам девчонку этим гиенам. Это не люди Эмина. Я уверен! — цедит Рустам.

— А если все-таки это люди Эмина?! — психую я, — в следующий раз они… они…

— Хватит! — рявкнул Рустам и притянул меня к себе, — нет времени выяснять, были это гиены Альберта или все-таки Эмин стал ублюдком. Пошли, Полина!

В его руках мой чемодан. Рустам дергает меня на себя и выводит из квартиры, в которой мы прожили счастливые дни. Больше нам здесь, в луже крови, счастья не увидеть.

Я не успела забрать большинство своих вещей. Но мне было все равно, лишь вы выбраться оттуда живыми.

— Давай, родная! Поторапливайся! — велит Рустам, распахивая передо мной дверь своего внедорожника.

Вместе с охраной он оглядывается по сторонам от Тверской, пока я послушно залезаю в салон автомобиля. Но двор пуст, и бандиты еще не вернулись. А когда вернутся, их будет ждать большой сюрприз, ведь выйти живыми из дома, кишащего людьми Басмановых, не представляется возможным.

На протяжении всей дороги, что водитель вез нас до построенного Эльдаром дома, я старалась не реветь. Да и Рустам смягчился — обнял меня одной рукой, второй по-прежнему держа руку на заряженном оружии. Он при мне зарядил магазин. Прямо так — обнимая меня за плечи.

По пути нам пришлось сменить несколько машин, чтобы сбросить слежку на некоторую часть охраны, и вот вскоре мы въехали в закрытый поселок. Дом Эльдара находился в самом конце, рядом с лесом.

Точнее, не дом. Это был целый дворец.

Я шумно сглотнула при виде величественно возвышающегося здания. Чтобы заработать на такой, нам с братом пришлось бы работать вечно. Да и то не факт, что мы бы успели.

— Он сам… его построил? — щурюсь я от яркого летнего солнца.

— Да, — нахмурился муж, — мне он не нравится. У нас будет свой более уютный дом.

Теперь я не люблю загадывать, Рустам. Но твои обещания слишком сладки, чтобы в них не захотелось поверить.

В доме Эльдара нас уже ждала Диана. Рустам сделал ход конем и заранее привез ее в надежное место в то время, как мы еще собирали вещи. Я нисколько не винила ее в произошедшем, однако, я до сих пор помнила события сегодняшнего утра, и оттого меня крупно потрясывало.

Меня хотели изнасиловать, потому что ее не нашли. Решение Рустама перевезти девушку рано утром могло в корне изменить нашу жизнь. Могло изменить меня.

Не уверена, что после этого я бы смогла остаться здоровой. Психически здоровой…

Из-за волнения я не сразу заметила величие этого дома изнутри. Это был действительно дворец. И сколько нам положено здесь отбывать — никто не знал. К тому же, теперь квартира на Тверской превратилась из рая в ад. Я больше не смогу спать на той кровати — я еще чувствовала синяки на своих бедрах и сальные взгляды тех мерзавцев.

Сразу по приезде Рустам закрылся в кабинете на первом этаже, откуда доносились не совсем вежливые слова. Рустам обещал кого-то убить. Быть точнее: убить тех, кто причастен к сегодняшнему делу.

Ведь те, кто касался меня, уже наверняка мертвы.

— Каждого убью. Изощренно и особо, сука… — цедил он еще в машине.

В машине поначалу меня била истерика и сказать ничего против я не могла. Сейчас бы — не стала. К такому Рустаму лучше не лезть. Даже мне.

В одной из спален я нашла наш чемодан. Рустам затащил его на эмоциях, даже не любуясь замком своего отца.

Я обессиленно опустилась на кровать и закрыла глаза руками, когда в дверь постучались.

— Зайдите, — прочистила я горло.

Голос до сих пор хрипел, напоминая мне скорее старика, нежели счастливую беременную женщину.

В дверях показалась Диана… с бокалом в руках.

— Привет, — прохрипела я, — не пугайся. Я простыла чуть-чуть.

— Я знаю, что произошло, — удивила она меня, — точнее, догадываюсь. Я тебе чай принесла. Теплый. С медом.

Диана прикрыла за собой дверь и приблизилась ко мне. Я все еще присматривалась к ней, ожидая любого подвоха. Едва ли ей нравилась фамилия Басмановых, а я была одной из них.

— Чай? Спасибо… — принимаю горячий бокал из ее рук.

— Твой муж устроил мне допрос. Я все знаю.

Я тоже знаю, какие у Рустама бывают допросы. Жестокие и бескомпромиссные. Но Диана жива, и это успокаивало меня.

— На вас напали не люди Эмина. Не держите на него зла, — нахмурилась Диана, и ее брови сложились домиком.

— Откуда ты знаешь?

Она нервно заправила прядь волос и присела рядом. Мы были одного возраста, но она казалась мне совсем ребенком. На подсознании я воспринимала ее как свою младшую сестру.

Не знаю, почему. Она казалась мне девочкой, не познавшей мир.

Что же она забыла рядом с Эмином? С таким же жестоким Эмином, как и Рустам. Я не понимала.