Получить хорошее место девочке после курсов практическиневозможно, да и многие жены фирмачей мигом начинают злиться, обнаружив вприемных своих мужей смазливых куколок. Поэтому Вике не везло. Ее нигде небрали на работу. Зато Ксения устроилась на работу быстро. Ее мать дружила смамой Льва Яшина, и Шмелева оказалась в салоне, в отличном месте, средиинтеллигентных людей, да еще с приличной зарплатой. Вика даже завидовалаподруге. Ей приходилось клянчить у отца на колготки и выслушивать справедливыеупреки матери.

– Ну зачем мы деньги на твое обучение отдавали? Какой толк?Сидишь у нас на шее.

Потом родители купили Ксюше кооперативную квартиру, и путиподруг разошлись. Нет, поймите правильно, они перезванивались, поздравляли другдруга с праздниками, но встречаться стали значительно реже. В огромноммегаполисе даже у очень любящих друг друга людей не хватает времени на поездкииз Медведкова в Теплый Стан или из Митина в Ясенево. Одним словом, отношенияслегка подувяли.

Вика даже удивилась, когда подруга детства позвонила ей исообщила:

– Бегом в салон, шефу секретарша нужна, тебя возьмут по моейрекомендации.

Так они оказались вместе в «Афине». Естественно, что Викачувствовала себя обязанной Ксюше, но повода отблагодарить подружку никак непредставлялось. Как-то раз Ксюша спросила у Вики:

– Помнится, твоя мать работала паспортисткой в милиции?

– Когда это было, – засмеялась Вика.

– Значит, она уволилась?

– Давным-давно.

– Жаль, – протянула Ксюша, – честно говоря, я рассчитывалана Веру Кузьминичну.

– Да что случилось?

– Паспорт нужен, на имя Дарьи Ивановны Васильевой.

– Кому? – недоумевала Вика.

– Мне.

– Зачем? И потом, мама не может выдать тебе паспорт, знаешь,какое это непростое дело?

Ксюша сморщилась:

– Я и не хотела Веру Кузьминичну подставлять. Сейчас ментыза деньги на все способны. Думала, она подскажет, кому барашка в бумажкеподсунуть!

– Но зачем? – продолжала удивляться Вика.

Ксюша села рядом и, понизив голос, сообщила:

– Слушай.

Вика вся обратилась в слух. С каждой секундой ее рот всешире и шире открывался от удивления. Полгода тому назад свекровь Ксюшипопросила невестку выставить на продажу в салоне старинный письменный стол.Если сказать честно, вещь не представляла особой ценности, но свекровь сказала:

– Душенька, это мебелишка Татьяны Борисовны Алтуфьевой.

Ксюша удивилась, ведь ее супруг Валерий носил ту же фамилию,и уточнила:

– Она ваша родственница?

Свекровь кивнула:

– Татьяна Борисовна – мать моего покойного мужа Константина.

– Она вам свекровь?

– Да, – кивнула мать Валерия, – только после смерти КостиТатьяна Борисовна свела все наши отношения к нулю. Я пыталась посещатьстарушку… Но, знаешь, у пожилых людей свои причуды. Татьяна Борисовна дамаобеспеченная, дом у нее набит антиквариатом, она его продает потихоньку и живетна эти средства. Материальная помощь ей не требуется. Татьяна Борисовна самаможет кому угодно денег дать.

Но, к сожалению, с возрастом у интеллигентной дамы появилисьфобии. Алтуфьевой стало казаться, что из квартиры исчезают мелочи. Сначаланедосчиталась пары фарфоровых фигурок, затем кое-какого столового серебра, акогда из шкатулки пропало колечко, она заявила жене своего покойного сына:

– Ты воровка!

– Господь с вами, – принялась отбиваться невестка, – мне и вголову такое не придет.

– Кроме тебя, некому, – стояла на своем старуха, –домработница ко мне тридцать лет ходит и ни в чем предосудительном до сих порзамечена не была. Подруги тоже все стародавние. Кроме тебя, некому.

Невестка даже не знала, как поступить, но, решив, что уТатьяны Борисовны просто от старости помутился рассудок, решила не обращать наглупые речи внимания.

Другая ее фобия, кстати, существовавшая всю жизнь, была дажетрогательной. Татьяна Борисовна многократно рассказывала невестке и сыну прото, что в доме спрятан клад. Нечто безумно ценное, передаваемое в родуАлтуфьевых из поколения в поколение. Константин посмеивался над матерью, да иего жена хихикала, слыша старушечьи бредни.

Дня через два после неприятного разговора о воровстве невесткаявилась к матери Кости и наткнулась на новый замок в двери. Татьяна Борисовна,не открывая дверь, сообщила:

– Ты меня обокрала, больше не ходи сюда!

Естественно, женщина обозлилась на свекровь и прекратила сбабкой всякое общение. Прошла пара лет, и вот сейчас свекровь позвонила и какни в чем не бывало сказала:

– Душенька, хочу продать письменный стол. Ты работаешь вмагазине, посодействуй, сделай милость!

Вдова Кости и впрямь работала в магазине, только он неторговал антиквариатом, но отказать Татьяне Борисовне невестка не могла. Речьшла о самом простом, корыстном расчете. У нее имелся сын, Валерий, а у старухиАлтуфьевой никаких других родственников, кроме внука, не было. После кончиныТатьяны Борисовны оставалась хорошая квартира в центре, до потолка забитаяантиквариатом. Теперь понятно, почему невестка Алтуфьевой обратилась к своейневестке Ксюше с просьбой пристроить стол.

Ксения выставила вещичку в салоне, назначив запредельнуюцену, но неожиданно в зал забрел один чудаковатый интеллигент, профессор, икупил столик. Короче говоря, все остались довольны. Ксюша угодила своейсвекрови, а та – Татьяне Борисовне.

Потом Ксюша сломала ногу, началась чехарда с квартирами,развод… Несколько дней тому назад раздался звонок. Профессор, купивший в«Афине» письменный стол Алтуфьевой, Федор Валерьянович Зырянов, попросил:

– Ксюшенька, не могли бы заскочить ко мне домой насекундочку?

Жил Зырянов в двух шагах от салона, но Ксения все жепоинтересовалась:

– Что-то случилось со столом? У вас претензии?

– И да и нет, – загадочно ответил старик. – Забегите, ангелмой, на секундочку.