– Ты ожидал, что я умру? – спросила я.

– Честно говоря, я не был уверен, последует ли твой дух за тенями или ответит зову Берона. Тот факт, что ты ответила ему, также многое говорит и о твоем сердце.

Бог луны дал мне шанс выжить. Из-за Берона. Из-за любви.

– Почему ты так поступил? Ты же знал, кто оставил во мне обсидиановый клинок.

Бог луны сочувственно улыбнулся.

– Я знаю, каково это – быть разлученным с тем, кого любишь больше всего. Даже если сам в этом виноват.

Я крепко зажмурилась.

– Надеюсь, я смогу это пережить.

Он глубоко вздохнул.

– Иногда мы вынуждены отталкивать тех, кого любим, ради их же безопасности, – сказал Люмос. – Но если ты собираешься пройти через это, Ситали, ты должна идти до конца. Анубис отыщет твои слабые места – будь то Рейан или Берон. Он без колебаний использует их против тебя.

Несмотря на то что я привыкла к подобным вещам, теперь, освободившись от отца, я не была уверена, что смогу вынести это снова. К тому же Анубис был гораздо могущественнее, чем отец когда-либо мечтал стать.

– Почему темный бог не слышит меня?

– Уверена ли ты, что он не слышит? – намекнул Люмос.

Я пожала плечами.

– Тени не могут слышать мои мысли. Они очень отзывчивы к тому, что я говорю, но никогда не реагировали на то, о чем я думаю.

Будь это так, мои мысли точно привели бы их в бешенство. Если тени не могут слышать их, не думаю, что Анубис способен на подобное. По крайней мере пока.

Черты Люмоса заострились, и хотя сейчас у него было знакомое лицо, я вспомнила, кем и чем он был на самом деле. Если с богом луны было так легко забыть об этом, как бы было с Анубисом?

– То ли он все еще слишком слаб, то ли ты все еще слишком далеко… Причина, по которой он не может прочитать твои мысли, не имеет значения. Я советую тебе использовать это против него, прежде чем он найдет способ залезть тебе в голову.

– Думаешь, однажды темный бог станет достаточно сильным, чтобы сделать подобное?

Люмос подошел ближе.

– Я думаю, тебе придется в какой-то мере довериться темному богу, чтобы он доверился тебе.

– Я не могу этого сделать! – воскликнула я встревоженно. – Он узнает о Рейане. О Бероне и стае. О Нур и Келуме. О тебе и Сол.

– Доверие – острый клинок в руках того, кто владеет им. Я предлагаю тебе подготовиться к битве, используя все доступные средства. Темный бог уже знает о Рейане. Твой отец многое открыл ему. Только темный бог может перевернуть всю землю верх дном, но у него так и не получится найти твоего сына. Анубис знает и о Волке, и о его стае, а также о Сфинкс. Он знает о Нур и Келуме. Он определенно знает о нас с Сол.

Бог луны был прав. Я не могла приблизиться к Анубису, не позволив ему при этом приблизиться ко мне.

– Какой прекрасный вид открывается, когда спускаешься на землю, – восхищался он, глядя в небо и нежно улыбаясь звездам, предкам своего народа. – Помни, что многое зависит от того, преуспеешь ты или нет.

Я стояла рядом с богом луны несколько долгих, спокойных секунд, чувствуя, как тяжесть происходящего давит мне на плечи. Но в тот момент я не думала о судьбе мира и моего народа. Я могла думать только о том, какую боль причиню нам с Бероном. Я боялась покидать это место, потому что тогда Волк все поймет. Он подумает, что я пошла к Люмосу и умоляла его разделить нас. Вдобавок мне придется позволить ему поверить в это. Я должна была оттолкнуть Берона, чтобы уберечь его.

Это было равносильно тому, как на следующее утро после нашего поцелуя я отправилась на завтрак, во время которого изо всех сил пыталась привлечь внимание его брата. Между нами зародилось что-то прекрасное, но я, хотя и ненавидя себя, не могла позволить нашим чувствам взрасти, потому что это не входило в мои планы. В мои планы не входил Берон.

По какой-то причине Волка не беспокоило, что я причинила ему боль или что росток чувств, который мы начали выращивать, засох. Он примчался ко мне, когда я выкрикнула его имя. Он спас меня, не раздумывая ни секунды.

– Как Анубис предстанет передо мной? В виде человека или тени?

Люмос повернул ко мне голову.

– Неважно, в каком образе появится темный бог, ты мгновенно узнаешь его. Он будет выглядеть как что-то, столько же желанное, сколько и недосягаемое для тебя. Вот почему мало кто может устоять перед ним. Ты должна сосредоточиться на Рейане и Бероне, если твое сердце выбрало его, и помнить, что они – твой путь назад из тьмы, сотканной Анубисом. Независимо от того, что ты чувствуешь или видишь, доверяй только своим воспоминаниям, той правде, что знает твое сердце. Темный бог – творец лжи, создатель иллюзий, повелитель миражей. Он упрям и неумолим в своем стремлении разрушить этот мир, стать его единственным властителем. – Люмос указал на мое бедро, где под платьем был спрятан кинжал. – Сол скоро призовет тебя. Поэтому совершить задуманное тебе нужно в кратчайшие сроки. Возьми книгу. Всегда держи кинжал при себе. Он тебе понадобится. Не пугайся, когда богиня снимет с лезвия позолоченную защиту. Когда он придет за тобой, иди с ним добровольно. Остальные подумают, что ты находишься под контролем темного бога. Сегодня вечером Анубис набросит свою тень на мое лицо. Каждую ночь тень эта будет расти, пока не минуют три ночи, и кровавая луна не повиснет над Гелиосом. Вот тогда темный бог и нападет. Ты должна остановить его, прежде чем он полностью восстановит свою силу и даст волю своей ярости.

– Каким именно образом он будет атаковать?

– Он ударит по тому, что мы с Сол любим больше всего. Наш народ. Нур. Келум и Берон. Стая.

– Вы с Сол должны помешать им пойти за мной.

Бог луны покачал головой.

– Мы не можем вмешиваться, иначе темный бог поймет, что его пытаются заманить в ловушку. Попытки других спасти тебя жизненно важны для задуманного тобой плана. Это сделает его более правдоподобным.

– Стая сказала, что кровавая луна является предзнаменованием того, что один из волков умрет. Это и правда произойдет?

Выражение сожаления углубило морщины на его худощавом лице.

– Каждому живому существу когда-то приходит конец.

– Только не Сфинкс, – возразила я.

Он улыбнулся.

– Нет, конечно, не Сфинкс. Но я не создавал волков из песка и дыхания. Я сделал их из женщины и мужчины, их плоти и почвы. Что означает, – они не смогут существовать вечно. – Люмос посмотрел вдаль. – Сол начинает беспокоиться. Она чувствует тьму.

На его лице отразилась тоска, а в линиях, вырезанных на плоти, что он носил, – глубокое понимание. Люмос видел богиню только вчера, но уже скучал по ней. Келум чувствовал то же самое по отношению к Нур. Может быть, и Берон испытывал что-то подобное ко мне, но, когда Люмос оставит меня на этом выступе, все изменится.