– Нур рассказала, что ты угрожала столкнуть ее в реку, но не проявила особого усердия, даже брызг не было. – Он хлопнул рукой по рядом текущей воде, окатив нас обоих. – Мы с тобой не такие уж разные.

Я покачала головой.

– Мы такие же одинаковые, как Сол и Люмос.

Он ухмыльнулся.

– И все же богиня солнца и бог луны любят друг друга.

– Ты что, забыл о Великом Разделении? Как долго продлится эта мирная любовь между ними?

– С чего ты решила, что любовь обязательно должна быть мирной? – Берон пододвинулся еще ближе. Скользнул коленом между моих ног. Он положил руку на мое бедро, коснувшись кинжала, висевшего там. – Любовь может быть горячей как огонь, и холодной как лед. Временами обжигающей, а иногда морозной. – Берон скользнул рукой вверх по моему бедру, к талии. – Какой вид любви ты предпочитаешь, Ситали?

Я хотела его.

Хотела.

Берона.

Волка.

Вожака стаи.

Брата.

Друга.

– А я предпочел бы, чтобы вы нашли другое место! – крикнул Ред. – Нам нужно помыться.

Берон застонал и опустил голову. Я хихикнула и отодвинулась. Вставая, я отряхнула брюки, удивленная тем, как близко была к тому, чтобы поцеловать его.

Снова.

Однажды мы поцеловались в Доме Сумерек. Келум тогда ускользнул с Нур. Я чувствовала себя побежденной, испытывала редкий момент слабости, а Берон попытался смягчить удар. Он был очень мил. Просто очарователен. Он рассказывал мне истории из детства, в которых выставлял Келума не в лучшем свете. Берон смешил меня. Он пробыл со мной пару часов, любыми способами отвлекая меня от моих проблем.

Думаю, мы не так уж сильно отличались – по крайней мере в этом отношении. К Зарине благоволил наш отец. К Нур ее мать, а затем Келум. Меня любил только сын, который из-за сложившихся обстоятельств не мог даже назвать меня мамой. Отец разрешал мне навестить Рейана просто чтобы напомнить, что я могу потерять, если перейду ему дорогу. Мимолетные моменты, когда меня отпускали к сыну, помогали мне бороться.

Любовь к Рейану сохранила мне жизнь, когда ничто другое не помогло. Но в ту ночь Берон показал, что кто-то все же замечает меня. Впервые с момента ухода Мерика я почувствовала, что нравлюсь кому-то.

Мы выпили кувшин вина, и где-то среди разговоров и случайных признаний губы Берона нашли мои в восхитительном, нежном поцелуе, который я не хотела прерывать. Я запомнила вкус его губ, щетину на подбородке, глубину ямочки на щеке. Запах его волос и кожи, такой чистый, но дикий. Свежий, но землистый.

«Он пах как ночи в Люмине, – поняла я. – Неземная тьма, усеянная вкраплениями серебряного блеска».

Поцелуй был настоящим. Он был прекрасен.

Учитывая все обстоятельства, я быстро пришла к выводу, что это была ошибка. Думаю, что причинила ему боль своими словами. После этого все изменилось. Он наблюдал за мной и Келумом более пристально, но отстранился эмоционально.

Когда я узнала, что сердце Келума принадлежит Нур, надежда найти корону лунного света угасла. Я сводила Берона с ума своими выходками. Тогда я еще не знала, что преследую то, чего никогда не смогу получить.

Дело в том, что… наш поцелуй был естественным. Без каких-либо интриг или махинаций с моей стороны. И желание поцеловать его, которое уже не раз приходило мне в голову, было точно таким же. Я не могла поверить, что хотела поцеловать Берона только из-за парной связи.

Теперь же риск был более высоким. К тому же, когда наши губы почти соприкасались, что то постоянно мешало.

Мы отошли от реки, когда Ред уже начал снимать с себя одежду.

– Не можешь подождать, пока мы скроемся из виду? – рявкнул Берон.

– Здесь нет ничего такого, чего бы вы не видели раньше.

– Хочешь сказать, что у всех тела одинаковые? Могу тебя заверить, что, даже несмотря на одинаковую анатомию, каждое тело по-своему красиво и уникально, – повернулась я, чтобы возразить.

Берон быстро переместился, чтобы закрыть мне обзор на Реда, который, видимо, уже полностью голый вошел в реку.

– Я же все равно это увижу. А когда превращусь, он увидит голой меня.

Берон игриво улыбнулся.

– Когда превратишься, но не сейчас.

– Он просто ревнует! – крикнул Ред.

Я усмехнулась, увидев оскорбленное, но виноватое выражение, появившееся на лице Волка.

День прошел без происшествий, что заставило насторожиться. Нур заскочила, чтобы сказать, что жрецам Сол не сообщали о новых смертях гелиоанцев. Сол предупредила, что человеческая плоть не выдержит тьмы Анубиса, и те, в ком скрывается его сущность, скоро начнут умирать.

Мы видели первую жертву. Когда же остальные присоединятся к нему?

Сестра также принесла очередное послание от Сфинкс. Львица позволила показать мне еще одно изображение моего сына. Рейан улыбался, сидя рядом с Падреном на берегу огромного голубого озера, на поверхность которого ровно ложился свет Сол.

Я представила, как великая Сфинкс превращается в рыбу-льва и позволяет Рейану ловить себя на крючок, просто чтобы доставить ему удовольствие.

Сол все дальше отдалялась от Люмины, приближая мою встречу с Люмосом. Берон не знал, придет ли бог луны ко мне в образе человека, как сделала Сол, или предпочтет какой-то другой способ общения.

На ужин Чейз приготовил вкусные стейки, жареные овощи и торт. Таким угощением наслаждалась вся стая. Даже Амарис присоединилась к разговору. Бо́льшую часть дня она пребывала в хорошем настроении, что заставило меня насторожиться еще сильнее.

Я искупалась в источнике и бросилась обратно в Дом, стуча зубами на холодном ветру. Однако в своей комнате я обнаружила огонь, громко ревущий в очаге. Я расчесала спутанные пряди, а затем заплела волосы в косу. В одном из моих сундуков я нашла темно-синее платье, простое, но обтягивающее мои бедра до колен, где оно заканчивалось множеством изящных плиссированных оборок.

Проведя вспотевшими ладонями вниз по бедрам, я встала, позволив подолу платья прикрыть мои сандалии. Книга лежала в тайнике. Сегодня тени молчали. С тех пор как Сол прогнала их, они почти не шевелились. Интересно, чувствовали ли они, что Люмос приближается.

Я ощущала их присутствие так же ясно, как странную сущность внутри; жужжащую, живую тьму, которой не было до того, как Зарина ударила меня кинжалом.

Кто-то дважды постучал в дверь. Подсознательно я уже знала, что за ней стоит Берон.

– Входи.

Дверная ручка повернулась, и огонь в камине осветил затененные черты Волка. Берон медленно направился ко мне. В его руках что-то блеснуло.