Мой вампир поднялся с примятой травы и без слов протянул мне руку, помогая подняться. Я крепко ухватила его ладонь, мыслями все еще находясь в сказке, в которой мы побывали все несколько минут назад, и послушно пошла за ним, как никогда уверенная в себе самой. Словно его любовь, наконец, подарила мне то единственное, что могло помочь справиться с черными призраками недавнего прошлого — надежду на обретение счастья. Одну только надежду, но большего мне не нужно было. И я шла вслед за Аларисом, ощущая, как что-то окончательно свершилось, изменилось, укрепилось между нами, что-то, о чем пока я сама не подозреваю.

Наш долгий путь вел нас сквозь мрачные дубравы, скалистые склоны, холодные ущелья и бездонные пропасти, но мы больше не останавливались ни на минуту, подгоняемые все возрастающим беспокойством. И я могла точно определить источник этого беспокойства: страх за Антию, Аннору, слуг, других обитателей замка Алариса. К счастью, я могла не беспокоиться за своего брата: Аларис быстро развеял мои тревоги, рассказав, что Дэйкас остался жив после захвата пограничной крепости. Конечно, совсем не думать о нем я не могла, но знание того, что он находится в безопасности, существенно облегчало мои думы. Насколько я могла судить по отрывочным рассказам вампира, основная часть его войск должна была находиться неподалеку, если, конечно, Атоний не успел вмешаться. И теперь нам оставалось только надеяться на расторопность отца Алариса.

К исходу седьмого дня мы вышли на ровную зеленую долину, на самом краю которой темнела громада мрачного замка. Сердце мое на секунду сжалось от нехороших предчувствий, но я отогнала предательские мысли и постаралась настроиться на долгожданное завершение нашего долгого пути.

Аларис, словно почувствовав мои сомнения, без слов сжал мою руку — и этого было достаточно, чтобы я вновь почувствовала, как где-то внутри меня засияло мое личное солнце.

Спустя несколько часов торопливого бега, мы вплотную приблизились к внушительной каменной стене, темневшей неприступной горой в прощальных лучах закатного солнца. Я задрала голову, пытаясь обозреть весь замок целиком, и, надо сказать, первое впечатление оказалось верным.

Он был по-настоящему мрачным. Узкие просветы бойниц неприветливо скалились с гладкой поверхности камня, высокие башни угрюмо уходили пиками в расцвеченное алыми зарницами небо, массивные ворота возвышались над нами, словно врата в какой-то потусторонний мир. Но по заметному облегчению, с которым Аларис оглядел знакомые места, я поняла, что мой вампир находит это зрелище привычным и успокаивающим.

Едва мы подошли к самим воротам, как те, не дожидаясь стука, начали медленно открываться: несомненно, суровые воины, издали следившие за нашим приближением с темных стен, давно уже сообщили о прибытие наследника, уж не узнать сына господина они не могли.

А потому можно было вздохнуть от облегчения, входя в просторный двор замка, знаменующего успешное завершение побега, но почему-то мое глупое сердце все никак не могло успокоиться.

Поэтому я лишь крепче ухватилась за надежную руку вампира, и вслед за ним шагнула в неизвестность…

Не успели еще массивные ворота с глухим стуком затвориться за нами, как на шею Алариса бросилась невысокая изящная фигурка, в которой я мгновенно узнала светловолосую вампиршу с семейного портрета — мать Алариса. Я деликатно отступила на пару шагов в сторону, не желая мешать столь трогательной встрече матери с сыном. Ее руки смятенно касались его плеч, груди, слепо дотрагивались до любимых черт лица, словно она до конца не могла поверить, что перед ней действительно находится ее чадо, живое и невредимое. Вампир же бережно обнял ее за плечи, на секунду прикрыв глаза и приникнув головой к ее волосам, скрывая затопившую его волну чувств.

Я смущенно отвела взгляд в сторону, чувствуя себя до неприличия неловко. Словно я подглядывала за чем-то глубоко личным, не предназначавшимся для моих глаз. Даже караульные на стенах, по-моему, разом отвернулись в сторону, интуитивно ощущая напряженность момента.

Внезапно едва уловимое движение на крыльце замка привлекло мое внимание. Я осторожно подняла глаза и напряглась: высокая прямая фигура, облаченная во все черное, надменно возвышалась над двором. Ветер развевал длинные полы богато украшенной накидки, но вампир не обращал на него ни малейшего внимания. Взор отца Алариса вовсе не был прикован к супруге или к прошедшему плен сыну, как можно было предположить. Нет, он смотрел прямо на меня, и ледяной взгляд прищуренных темных глаз не сулил ничего хорошего. Я ощутила, как по спине пробежал предательский холодок, лишь усиливший то нехорошее предчувствие, что нарастало по мере приближения к замку.

В этот момент объятья матери, наконец, разомкнулись, и Аларис поднял голову, устремив взор в сторону крыльца. На секунду взгляды отца и сына столкнулись, и мне показалось, что можно было расслышать глухой лязг металла: словно столкнулись два стальных клинка, не уступающих друг другу ни в силе, ни в стремительности.

Что промелькнуло в глазах сына, неизвестно, но спустя мгновение старший вампир развернулся и скрылся в недрах крепости. Я успела только заметить, как на секунду сжались кулаки Алариса, прежде чем он перевел взгляд на мать и сдержанно улыбнулся, протягивая руку в мою сторону:

— Позволь представить тебе Триану Де Леон.

Я замерла на месте, неожиданно для себя обмирая в ожидании реакции ослепительной женщины, что стояла напротив меня с задумчивым лицом. И когда я уже, было, потеряла всякую надежду на ее приветствие, мать Алариса внезапно улыбнулась и произнесла глубоким приятным голосом:

— Приветствую тебя, Триана Леон, под сводами нашего замка. Я — Делма Делагарди. Мы о тебе наслышаны…

Я напряглась, не зная, чего ожидать после этих слов, но она продолжила:

— И я рада, наконец, увидеть тебя здесь. — Так же без перехода она обратилась к Аларису, напряженно наблюдавшему за нашим знакомством: — Давай же скорее пройдем в замок! Уверена, все разговоры и беседы можно продолжить после ужина и теплой постели.

Я слабо согласно кивнула в ответ, в глубине души отчаянно мечтая о долгожданном отдыхе. Аларис кивнул словам матери и первым двинулся к высоким ступеням, ведущим в замок.

Я осторожно оглядывалась вокруг, пока мы шли светлыми широкими коридорами. Обстановка замка разительно отличалась от замка Алариса, ни в чем ему не уступая, но все вокруг дышало непривычным умиротворением и покоем, и, несомненно, то была целиком и полностью заслуга Делмы.

Мы шли вдвоем с ней: Аларис оставил нас еще в самом начале, свернув в сторону тронного зала, как успела пояснить его мать. С момента нашего прибытия под своды родительского замка я чувствовала, как нарастает его напряжение, как он закрывается от меня, вновь надевая бесстрастную маску холодного повелителя. И пусть я не могла винить его за это, вспоминая неожиданно холодный прием, оказанный отцом, все равно где-то в глубине души так хотелось, чтобы тот непривычно мягкий и нежный облик моего вампира остался со мной. Но в который уже раз я напомнила самой себе обстоятельства моего присутствия здесь, заставляя темные ростки чего-то, до боли напоминающего ревность, затаиться где-то далеко внутри.