с гражданским миром. Эти сочетания мы рассмотрим в следующей главе.

* * *

Каждое из шести пособий рассматривалось нами при помощи одной схемы анализа. Мы постарались выделить, сгруппировать и представить в доступной форме основные элементы, на базе которых можно было бы восстановить исходные тексты наиболее достоверным образом в том случае, если бы они вдруг оказались уничтоженными или утраченными. Кроме того, представленная нами форма изложения позволяет включать в тексты и новые высказывания, не искажая их смысла. Для этого на первом этапе мы составили перечень «существ», людей и вещей, свойственных определенному миру. При введении каждого нового элемента в список мы сопровождали его одним или несколькими примерами. Затем мы проанализировали полученный перечень при помощи схемы анализа, которая была разработана выше путем расширения базовых категорий общего блага. Эта схема позволяет представить естественное положение вещей (ordre nature!), их релевантные соединения (agencements), а также формы отчетов, в которых они могут быть описаны. Каждая новая категория аналитической схемы вводится вместе со списком определенных элементов (субъектов, объектов, отношений и так далее). Список сопровождается текстом, который составлен таким образом, чтобы в нем упоминалось как можно большее количество людей и вещей, соответствующих природе данного мира (etres naturels). Этот текст сразу погружает читателя в соответствующий мир, поскольку он составлен без всяких попыток критической отстраненности по отношению к данному миру. Текст призван создать впечатление очевидности и полноты мира (вплоть до избыточности), близкое к тому ощущению, которое испытываешь в моменты причастности к естественной ситуации (situation naturelle).

Реальность являет себя в обнаженном виде, мир предстает таким, какой он есть, без двойного дна и без учета взгляда извне. Так исключается возможность отстраненной позиции, критического разоблачения того, что присутствует в этом мире.

Модель каждого мира представляет собой стройную композицию, подобную музыкальному сочинению, в котором различные элементы пребывают в гармонии, согласии. Как мы увидим в следующей главе, именно столкновение несовместимых «аккордов» — сочетаний — позволяет раскрыть искусственность противопоставленных миров. Теодор Адорно в «Философии новой музыки» отмечает, что в произведениях Берга «тональность, как правило, отсутствует, но до-мажорные трезвучия появляются всякий раз, когда речь заходит о деньгах». «Трезвучные гармонии» сопоставимы «с окказиональными выражениями в языке, а еще точнее — с деньгами в экономике». Берг использует до мажор для того, чтобы разоблачить «банальность» и искусственность рыночных отношений: «Маленькая монетка до мажор, — пишет Адорно, — изобличается как фальшивая» (Adorno, 1962, р. 68; курсив наш)12. Таким образом, все то, что позволяет установить величие в том или ином граде, может быть также использовано для того, чтобы разрушить порядок величия при помощи отсылки к другим высшим общим принципам. Иными словами, одни и те же средства могут использоваться поочередно как для составления согласованной топической композиции, так и для критического разоблачения.

Глава 6 ПРЕДСТАВЛЕНИЕ МИРОВ

Порыв вдохновения (высший общий принцип) Вдохновение1

Мир вдохновения - le monde de Vinspiration

В мире вдохновения состояние и положение людей переменчивы и зависят от их восприимчивости, то есть способности в любой момент всецело отдаться вдохновению. Этот мир неустойчив и слабо оснащен предметами и средствами. Такие инструменты, как, например, меры измерения, правила, деньги, иерархии, законы, при помощи которых в других мирах поддерживается эквивалентность людей или вещей, здесь не принимаются во внимание и не ценятся. В силу слабой оснащенности внешними средствами мир вдохновения допускает возможность внутренних, глубоко личных испытаний, которые с трудом поддаются объективации или вовсе не объективируются. Величие в мире вдохновения неподвластно мнению других. Вдохновенная личность равнодушна к презрению. Однако с этой особенностью и связана хрупкость величия в этом мире. Действительно, мир вдохновения пронизан парадоксом: величие в нем не терпит измерения и сравнения, а сама форма общей эквивалентности, которая лежит в основе этого мира, ориентирована на уникальное, единичное.

В мире вдохновения люди являются более или менее великими (то есть занимают более или менее высокое положение в порядке величия) в зависимости от того, довелось ли им или нет испытать наивысший подъем чувств, порыв вдохновения и познать состояние высшего совершенства и счастья.

Положение, или состояние, великого (etat de grand) можно распознать по признакам самого

вдохновения2, например таким, как озарение. Озарение — щедрый дар, который дается свыше, извне, и вместе с тем оно переживается человеком как внутренний опыт, как движения души. Вдохновение посещает человека, живет в нем и преображает его. Положение великого — это спонтанное состояние, которое характеризуется как искренностью, так и непроизвольностью, поскольку речь идет о внутреннем состоянии, но которое принимается извне. Оно проявляется в эмоциях, чувствах, страстях и переживается как нечто захватывающее, обладающее страшной силой, обогащающее, воодушевляющее, увлекающее, возбуждающее, чарующее, волнующее. Великим считается то, что не поддается контролю, что нельзя обуздать, что нельзя измерить, в особенности при помощи инструментов научно-технического мира. Часто величие в мире вдохновения определяется через отрицание, а именно через указание на невозможность определения, оценки и фиксации состояния. Говоря о своих качествах, вдохновенная личность не смущается прибегать к терминам, которые для других людей и в другом контексте имели бы чисто отрицательное значение и рассматривались бы как недостатки, например иррациональное поведение. В мире вдохновения люди и вещи не поддаются измерению, разуму, определению, их нельзя познать при помощи прописных истин техники. Они далеки от всего того, что является обычным. Они «выглядят странно, чудно». Вдохновенным личностям чуждо также и все то, что свойственно «патриархальному» миру. Экстравагантность им дороже здравого смысла. А «самым привычным и повседневным вещам они могут придать неординарный вид». Они умеют распознавать и принимать все то, что волнует воображение, является загадочным и таинственным, оригинальным, невыразимым, несказанным, неописуемым, возвышенным или невидимым. Они свободно и непринужденно ведут себя в нетипичных, неформальных ситуациях.

Невыразимое и возвышенное (положение великого) Странное, необычное, чудесное,

невыразимое, волнующее, страстное, спонтанное, эмоциональное

Творческое волнение (достоинство) Любовь, страсть, творить

Озаренные (субъекты) Дух, призрак, чудовище, фея, волшебница, Я, ребенок, женщина, безумец, артист, художник

Страсть, движущая людьми, дает им желание творить, которое пробуждается вместе с вдохновением, но она также вызывает и волнение, беспокойство, сомнение. Страсть порождает как любовь к заветному предмету, так и страдания,, муки.

Великие люди мира вдохновения часто презираются в обществе. Они жалки, бедны, беспомощны, никчемны. Но это жалкое, ничтожное состояние как раз и дает им возможность познать истинную гармонию мира (им доступно небесное, возвышенное, воображаемое, бессознательное и так далее). Таков, например, ребенок, неугомонный «почемучка» и маленький «выдумщик» — «любопытный», «любознательный», пытливый, увлеченный. Таковы женщины. Таковы