В такие великие моменты, как, например, творение шедевра, вдохновение возникает спонтанно, неожиданно, внезапно, беспорядочно. Оно захватывает творца, заставляя его «преодолевать самого себя». Оно является как дуновение, которое оживляет, «пробуждает воображение, выводит из оцепенения», заставляет оторваться от земли. Вдохновение «вспыхивает» молниеносно, подобно искре гения, воспламеняет, «озаряет», «осеняет». Оно порождает мысль, озарение, невероятную интуицию, которая вызывает беспокойство и приводит к «беспорядочному кипению», «странному вихрю чувств». В этом состоянии окружающий мир воспринимается через впечатления и чувства, он переживается в атмосфере счастья, в головокружении, ужасе и потрясениях.

Однако истинный мир недоступен напрямую чувствам восприятия. Его можно познать при помощи знаков, которые лишь указывают на его существование и дают о нем некоторое представление, но не делают его при этом присутствующим. Эти знаки, которые могут быть выражены в словах или образах, принимают форму совпадения, аналогии или метафоры. Все совпадения рассматриваются как релевантные, поскольку «между всеми эле-

ментами нашего мира существуют связи, как правило, тончайшие или чисто духовные». Следовательно, для проявления вероятного необходим диспозитив, обеспечивающий установление соответствий и позволяющий осуществлять свободный перенос смыслов так, чтобы могли возникать самые необычные идеи. Нужно говорить «на другом языке» — на языке «образов, фантазий, символов, мифов, легенд», на языке, который богат ассоциациями, открыт вымыслу, мечте, на языке, «подпитываемом потрясающим сосредоточением образов, воспоминаний, мифов, бессознательно накопленных нами наяву». «Очевидное» принимает в мире вдохновения форму эмоционального состояния, внутреннего и спонтанного чувства, чувства невольного, произвольного и мимолетного. Для его подтверждения не требуется ни одобрение других (в отличие от мира репутации), ни установление рутины, стабилизирующей отношения между объектами (в отличие от научно-технического мира).

Уход из мира грез приводит к падению. «Простые» люди квалифицируются в терминах мира репутации. Они ищут уважения со стороны других людей и придают «значение» «социальному положению» и «внешним признакам успеха». «Простые» люди и вещи характеризуются при помощи таких качеств и свойств, как заданность, предопределенность, воспроизводство одного и того же (в отличие от создания оригинального), оцепенение, фиксация, стабильность, которые сдерживают порыв вдохновения и подъем чувств. «Простые» люди и вещи застывают в однообразном повторении рутины (научно-технический мир), они находятся во власти привычек (патриархальный мир). Как пленники, они не могут бежать, вырваться и ограничиваются воспроизводством уже известного. Знания, полученные через воспитание, через шаблонное школьное обучение или воспроизводство семейных привычек и традиций, препятствуют всему

Соблазн возвращения на землю (падение) Застывший, привычка, внешние признаки, воспроизводство

тому, что составляет величие в мире вдохновения, а именно восторгу, восхищению и энтузиазму. Г рад вдохновения рушится в тот момент, когда соблазн возвращения на землю становится сильнее стремления к полету.

Патриархальный мир - к monde domestique

Патриархальный мир не ограничивается кругом семейных отношений, тем более если семья понимается в узком смысле этого слова, принятом в современном обществе, то есть как сфера жизни, далекая от политики. Взаимоотношения людей, организованные по принципу патриархального мира, характерны для ситуаций, когда люди в поисках справедливости ссылаются на личные отношения. В этом мире величие человека зависит от положения, которое он занимает в иерархии, основанной на личной зависимости. Поэтому величие можно определить только в терминах отношения — более значимый, чем... или менее значимый, чем... По этой же причине исполнение величия в патриархальном мире подчиняется пространственным и временным ограничениям. Великие люди, чтобы подчеркнуть свою значимость, должны всегда являться лично и постоянно находиться в присутствии других людей. Этим объясняется повышенное внимание, которое уделяется в патриархальном мире внешнему виду, манере одеваться и держать себя.

Диспозитивы патриархального мира слабо оснащены инструментами действия на расстоянии (такие средства, напротив, широко развиты в гражданском мире, где значение придается объективным правилам, не зависящим от людей, и механизмам представительства). Объекты патриархального мира обладают величием не сами по себе, как это свойственно объектам в научно-техническом мире, а в той степени, в какой они спо-

собствуют установлению иерархических отношений между людьми (например, предметы, используемые в светских церемониях) и позволяют подчеркнуть величие людей, облегчая тем самым их идентификацию при встрече. В патриархальном мире люди сразу квалифицируются согласно их величию. Сам их внешний вид должен говорить об их принадлежности к определенному положению в иерархии отношений. Именно поэтому большое значение придается различным знакам величия, таким как, например, титул, фамильный герб, одежда, внешний вид, позволяющим уменьшить неопределенность личных встреч и облегчить узнаваемость людей. Однако внимание, уделяемое самой процедуре определения и установления внешних признаков и черт, нередко приводит к тому, что качества величия закрепляются за людьми. Это хорошо видно на примере пожизненных титулов и, в частности, наследственных титулов. В таких случаях критика и оспаривание качеств величия, приписанных тем или иным людям, оказывается тщетной, поскольку она не может достичь своей цели, а именно обновления испытания. Соответственно природа испытаний в патриархальном мире часто имеет искаженную форму. Они лишь способствуют подтверждению качеств людей. В качестве примера приведем сказку — архаическую форму патриархального мира. Сказки изобилуют историями о том, как знатный человек, скрывающийся за простой одеждой, подвергается испытанию, в котором раскрывается его несомненное и неотъемлемое величие (например, сказка «Принцесса на горошине»).

В патриархальном мире порядок и согласие между людьми устанавливаются через обращение к роду, традиции и иерархии.

Сами три термина эквивалентны друг другу. В отношениях личной зависимости каждый человек подчинен другому человеку, который занимает более

Порождение традицией (высший общий принцип) Род, иерархия, традиция

Иерархическое превосходство (положение великого) Бл агожел ател ьн ы й, благовоспитанный, с хорошими манерами, осведомленный, тактичный, сдержанный, умеющий хранить секреты, заметный, достойный доверия, откровенный, верный, преданный

высокое, чем он, положение, который подобен отцу и который воплощает в себе традицию. Поскольку наибольшим величием обладает тот, кто является первоначалом, то отношения личной зависимости в патриархальном мире можно рассматривать как в терминах рода (связи поколений), так и в терминах иерархической связи.

В патриархальном мире превосходство великих людей проявляется в трех его составляющих. Занимая то или иное положение в иерархии отношений, они являются великими в силу их связи с более значимыми, чем они, людьми, которые их ценят и уважают и которые допускают их в свой близкий круг. Именно в этом смысле они и являются заметными. В отличие от мира репутации, где заметность, видимость предполагает соперничество всех людей друг с другом в поиске уважения со стороны других людей, «заметный», «примечательный» человек в патриархальном мире — это человек, который был отмечен и выделен в ряду других людей исключительно на основе суждения вышестоящего