– Не те у него программы, – ворчу, вспоминая попытки Принца подкатить. – Может, на какую-нибудь инфантильную и самовлюблённую барышню все эти томные взгляды с поцелуями и подействовали бы, но мне было скорее смешно!

– Мне тоже, – хмыкает Кэр. – Хотя и в реальности дамы часто на такое ведутся. Не на ровном же месте разработано.

– А может, им было без разницы, как вы сблизитесь? – пожимает плечами Танара.

– А ты ничего не находила у них в базах? – любопытствует Кэр.

– Свои планы они в базах не хранят, – вздыхает Танара. – К сожалению. Узнала только, что тебя пересадили. Где отца спрятали. Парочку настоящих фамилий. Что, – чуть замявшись, бросает взгляд на мужа, – Пьер на них всё ещё отрабатывает.

– Он ведь оплатил. Почему тебя не вернули? – у меня по-прежнему не укладывается в голове. Я всегда считала Варана и его ребят скорее друзьями!

– Потому что киборги захватили Ламан. Потому что у «бессмертных» появилась возможность добраться до «Кибериума». Не знаю, – разводит руками Танара.

– Но ты не считаешь, что киборги им помогают, – пристально смотрит на неё Кэр.

– Я не засекала переговоров с киборгами, кроме нескольких единиц. И да, не смотри на меня так, я слушала на разных частотах, в том числе и на недоступных людям. Правда, у киборгов Ламана свой язык, мне не всё удалось расшифровать и перевести. Но мои похитители между собой общались на обычных галактических языках. С процессором вообще не проблема разобрать.

– Дело в том, – хмуро отвечает Кэр, – что я понял, откуда берёт начало их язык. Отсюда же, с Ламана. Когда-то ещё в школе у нас было задание придумать свой язык. Они взяли его и усовершенствовали, усложнили. Разумеется, никто в Галактике его не знает. И только киборги способны зашифровать так, чтобы сходу никто не расшифровал.

– Я же говорю, между собой «бессмертные» на нём не общались.

– Да, но мои программы написаны именно на нём! Это не стандартная программа секс-терапии, она как минимум переведена! То есть меня зафигачили сюда именно киборги. Не говоря уже о высказываниях в духе «Тебе больше не быть человеком!», «Попробуй, так понравится?»…

Снова сжимаю руку Кэра – в его голосе проскальзывает столько боли! Значит, его не сразу отправили ко мне? Ещё и издевались?!

Танара хмурится недоумённо:

– Ну… с ними сотрудничает пара киборгов. Идейные или замотивированные, уж не знаю. И вирусы же. Они взламывают – по крайней мере, неразумных. Подчиняют себе. И могли отводить от себя подозрения, переводить стрелки на твоих киборгов. Не зря же к Ламану присосались, базу тут устроили. Как вы не заметили?

– А вот так. Ограничили нам все доступы. Заперли, – зло отвечает Кэрран. – Иначе давно уже привели бы подмогу. И если у них мало киборгов, то кто нас преследовал под конец? Техника точно была местная, – добавляет мрачно.

Танара разводит руками. Оба задумчиво замолкают.

– Мы возвращаемся к главному вопросу, – произносит Пьер. – Для чего ты им, Мелагрен Эбетт?

– Знала бы – не втягивала бы никого в это, – бурчу. – После оживления у меня открылись способности. Я начала видеть души. Именно так и обнаружила тебя, Кэр, – смотрю на него, брови того изумлённо поднимаются.

Танара с Пьером-Атолем тоже внимательно на меня уставились. От тарелок уже даже пар не поднимается, остыло всё, а мы и есть забываем.

– В первый раз проверяла, ещё когда ты в медибоксе был. Но не увидела. Наверное, потому, что ты был без сознания. А во второй вот… помнишь, наверное. У не самоосознанных киборгов нет души. Логично, учитывая, что тела просто выращивают на ускорителях, как биомассу. А у осознанных она каким-то образом развивается.

Кэр поражённо кивает – похоже, не ожидал. Ну, да, не самая безопасная способность в наше время. Всех, кто имеет хоть малейшее отношение к «бессмертным», отлавливают. На Варана уже сколько времени открыта охота. Даже удивительно, что «Исида» сумела так разрастись.

Хотя, ничего удивительного. Теряя любимых, люди готовы на что угодно даже за призрачный шанс их вернуть.

– Варан знает? – перекликаясь с моими мыслями, интересуется Пьер.

– Конечно. Он сам обучал меня поначалу. Даже остаться предлагал.

– Разумеется, предлагал. У них такие на вес золота, – хмурится Танара. – Странно, что не задержал тебя.

– Мне не казалось это странным, – отвечаю, поёжившись. – Я отказалась, он принял отказ. В конце концов, способности у меня слабенькие. Поначалу я вообще думала, что у всех переброшенных открываются.

– Нет, – в один голос уверяют Кэр и Тани.

– Даже самые слабые способности можно развить, – произносит Атоль. – Наверное, изначально Варан не ожидал, что ты окажешься способной. Либо доступ к «Кибериуму» предпочтительнее.

– Либо… – бормочу, холодея.

Замолкаю, не желая открывать личные границы аж настолько. Но три ожидающих взгляда, словно катализаторы, подталкивают меня произнести то, о чём я никогда ни с кем не говорила:

– Варан подбросил мне одну идею. Точнее, я была уверена, что эта идея родилась у нас с ним экспромтом… но уже не уверена.

– И? – переспрашивает Кэр.

– И я её реализовала.

– Ты про школу? – хмурится Кэрран, бросает взгляд на Атоля с Тани, не понимая, готова ли я рассказать им и это.

Качаю головой:

– Нет, о школе никто не знает. По крайней мере, не должен знать. Это изначально мой проект и моя ответственность.

– Ты можешь положиться на нас, Мэл, – тихо произносит Танара, и Пьер кивает, подтверждая её слова. – Если бы не вы, мы могли бы и не встретиться больше. Мы ваши должники.

Киваю в ответ, очень надеясь, что они искренни в своих словах. Людям свойственно забывать о благодарности, оправдывать себя иными, более важными целями. Хотя с Пьером мы успели почти сдружиться.

– А вдруг им нужны твои клоны? – добавляет Тани. – Если у тебя есть эта способность, то и у клонов она тоже может проявиться.

– И доступ к системам клонирования, разработанным «Кибериумом», – соглашается Пьер.

– Что ты реализовала, Мэл? – Кэр всё ещё продолжает сжимать мою руку, и он явно считает более важным выслушать мои предположения, чем строить свои.

Или давно уже всё выстроил?

– Ты понял, да? – бормочу.

– Это как-то связано с Виолой?

– Им нужна Виола, – соглашается Атоль. – Тоже была такая мысль. И не просто Виола, а полноценный доступ к ней. Правильно?

– Ты правда можешь избавить её от вирусов? – спрашиваю у Танары. Та кивает, и все трое смотрят на меня выжидающе.

Это так сложно, боже! Я никогда, никому не рассказывала об этом! Ни папа, ни Лин ничего не знают! А сейчас рядом со мной трое совершенно чужих людей. И от них зависит моя дальнейшая жизнь!