Одна его рука продолжала сжимать мою ладонь, а пальцы второй коснулись лица, убрали со лба волосы, пробежали в едва ощутимой ласке по щеке, заставляя меня задержать дыхание. Я боялась пошевелиться и разрушить это мгновение, неотрывно смотрела в глаза, в которых сегодня было то, чего я не замечала раньше.

– Знаешь, влечение влечением, но невозможное мы совершаем лишь для тех, кого действительно любим, с кем неразрывно связаны. Великий Огонь не только освободил меня, но и показал, что мой собственный все еще горит.

– Но как же. – выдохнула я каким-то совсем чужим голосом. – Вот это вот все… Про то, что для каждого дракона есть только один идеальный дракон…

– Ну, идеальный дракон, может быть, и только один, – улыбнулся Ламберт. – Но про горгулий там ничего не сказано, так ведь?

Сердце ухнуло о ребра, как будто лишь сейчас забилось вновь. Губы уже пытались растянуться в широкой улыбке, и лицо Ламберта было так близко, что одного крошечного движения хватило бы, чтобы поцеловать его, но я не стала торопиться.

– Вот именно: всего лишь горгулья. А ты целый драконий лорд. Снова. А я даже не девственница, это мы уже выяснили. Так разве ты можешь жениться на мне?

– Кто мне запретит? – хмыкнул Ламберт. – Я глава рода.

– А еще я вижу мертвых, даже слышу иногда.

Его улыбка дрогнула, но не погасла. Ламберт задумчиво кивнул.

– Я подозревал нечто подобное. Главное, чтобы ты не поднимала их из могил. И не призывала из-за порога всякую жуть.

Наверняка было что-то еще, что делало наш брак невозможным, но прежде, чем я успела это припомнить, Ламберт заявил:

– Ника, теперь я уже не могу не жениться на тебе: я объявил тебя невестой при свидетелях.

– Но я не давала своего согласия. Ты меня даже не спросил…

– Если вся проблема сводится к этому… – вздохнул Ламберт. – Вероника Матвеева, по рождению Колт, ты выйдешь за меня замуж?

Я закусила нижнюю губу и сделала вид, что задумалась, но улыбка, должно быть, выдавала, что теперь я уже дурачусь. Он прищурился, выжидающе глядя на меня, потом отстранился и снова скрестил руки на груди.

– Ну что еще?

– Думаю, – серьезно отозвалась я. – Брак – дело нешуточное, тут торопиться нельзя… Еще и у отца спросить надо, наверное…

Ламберт не выдержал и сгреб меня в охапку, целуя нагло и довольно требовательно, пока у меня не кончилось дыхание.

– Ладно-ладно, убедил! – рассмеялась я, отстранившись, чтобы глотнуть кислорода.

– Кто бы сомневался, – широко улыбнулся он. – Драконам не отказывают.

Мне захотелось стукнуть его по голове, но он отвлек меня еще одним поцелуем. Я решила, что стукну позже.

– Опять ты, – с тоской вздохнула я, глядя на пышное платье, дожидающееся меня на кровати.

Помимо него, ждали еще чулки, туфли и корсет, что никак не улучшало ситуацию. Новогодний бал подкрался незаметно, и у меня не было ни малейшего желания на него идти. Однако оказалось, что и в этот раз прогулять не получится: отец и Ламберт должны были официально объявить о помолвке, и мое присутствие было обязательным.

– Вообще-то, это другое платье, – заметила Мелиса, как раз вошедшая в комнату.

Я обернулась, но так и осталась стоять у кровати, уперев руки в бока.

– Это не имеет значения, – буркнула я. – Ненавижу платья.

Конечно, мое недовольство было связано не столько с самим предметом одежды, сколько с дурными воспоминаниями, который оставил после себя предыдущий бал. Правда, Киллиана больше нет, а значит, можно надеяться, что мне не подмешают в бокал никакой дряни и я не слечу с катушек, но все равно…

– Платья – это не мое и не про меня, – проворчала я. – Попытки прогнуться и быть тем, кем не являешься, никогда ничем хорошим не заканчиваются.

– Хм, но разве ты – это что-то одно и всегда неизменное? – парировала Мелиса. – Я чувствую себя собой и в платье, и в штанах. Преподаю в академии, но сама пока еще многому учусь. Мне одинаково нравится быть сильной, когда того требует ситуация, и становиться слабой, когда кто-то другой готов взять на себя мои заботы, как однажды сделал твой отец. Это не прогиб, просто разные роли в разные моменты времени. Это все я. Думаю, ты тоже так можешь: быть разной. И девочкой, в красивом платье, и дерзкой пацанкой, лазающей по запрещенным местам. И даже если этот наряд кажется тебе неудобным, что плохого в том, чтобы сделать приятное своему отцу и жениху? Разве ты не становишься сама чуть-чуть счастливее, когда делаешь хорошо тем, кто тебе дорог?

– Ладно-ладно! – Я вскинула руки, изображая поражение. – Уболтала. Поможешь с корсетом?

– Для того и пришла, – улыбнулась Мелиса.

Мне нравилось видеть, что она снова улыбается. После недолгого вторжения драконов в нашу жизнь она какое-то время ходила мрачная, напряженная, как будто испуганная, но потом вернулась к прежней себе. Мелиса ничего не объясняла, но я подозревала, что она переживала за Бенсона: из всех, кто выступил против драконов в тот день, он был самым уязвимым. Но его так и не понизили ни в звании, ни в должности и никуда не сослали. Вероятно, дальше уже действительно некуда.

Но причины возвращения улыбки на ее лицо могли быть и другие. В конце концов, многое наладилось с тех пор.

Прежде всего, мне удалось найти в книгах, оставшихся в тайном кабинете Акнора, способ помочь Редеку. Жуткий призрак – дух самого Акнора – исчез, как исчезли и призраки погибших студентов, поэтому пользоваться кабинетом теперь ничего не мешало. Ну, кроме ограничений закона, но, учитывая мое удачное обручение, его я пока могла не бояться. Ни отец, ни Ламберт, конечно, не были в восторге от моих изысканий, но мне как-то удалось убедить их, что пользы от них больше, чем вреда. И когда я смогла «вылечить» Редека, как минимум отец со мной согласился.

Песочить мозги насчет опасности некромантии, конечно, не перестал. И даже заявил, что мне будет полезно уехать подальше от Мертвых земель и Замка Горгулий, но я видела, что на самом деле он этого не хочет. Мы едва обрели друг друга, и ни один из нас еще не был готов отпустить другого. По крайней мере, надолго.

Нога Колта довольно быстро заживала, и можно было надеяться, что сегодня он даже сможет станцевать хотя бы пару танцев. Он еще прихрамывал, но уже обходился без трости. Магическая медицина отлично справляется с травмами, но бо́льшую часть аплодисментов заслужил Бенсон, вовремя оказавший квалифицированную помощь. Я была благодарна ему за это. Мне даже захотелось, чтобы Мелиса поскорее его простила, но пока никаких подвижек в их отношениях не наблюдалось.

Семестр еще не совсем закончился, после новогоднего бала нас ждали экзамены, но зачеты я все благополучно сдала. Ожидала проблем на предмете профессора Блик, но та повела себя на редкость сдержанно и почти объективно. То ли угомонилась, то ли решила спрятать неприязнь, учитывая мое новое положение. Ольга, кстати, тоже как будто успокоилась, но что-то мне подсказывало, что однажды она себя еще проявит.