За ней даже не пытались ухаживать, до такой степени сама Зояк этому не располагала. Она боялась смотреть в глаза и не смела лишний разулыбнуться, а о том, чтобы поддержать разговор и даже пошутить, просто речибыть не могло. И она поставила на себе крест. Так и жила бы с этим крестом доглубокой старости, если бы в один прекрасный день не появился ВалерийВасильевич Волохов, чья статья о проблемах лазерной терапии при заболеванияхкрови должна была выйти в том самом толстом журнале, где тогда еще работалаЗоя. Но ни забитости, ни унылости не видел Александр Ташков. Он видел ту Зою, вкоторую был когда-то по-детски влюблен, стройную, красивую, нежную. Ведь чертылица остались теми же, какими он их знал когда-то, даже еще более совершенными,зрелыми и отточенными. Встретив ее на лестнице в институте, где работалВолохов, Ташков записал ее телефон и договорился о встрече в тот же деньвечером. Разумеется, он уже знал, что приходит Зоя как раз к доктору Волохову,и уговаривал сам себя, что встреча эта будет носить чисто служебный, хотя и внешнедружеский характер. Но в глубине души он знал, что это не так. Может, неслучайно так вышло, что он до сих пор не женился. И не в женской жадности дочужих денег тут дело, вернее, не только в ней. А в том, что он, сам того неосознавая, искал такую, как Зоя.

И идя в восемь вечера к станции метро "Цветнойбульвар", он купил огромный букет каких-то изысканных, нарядно упакованныхцветов, названия которых он не знал. Купил, потому что выглядели они очень ужкрасиво и необычно. Зоя пришла минута в минуту, и это почему-то умилилоТашкова. Взяв ее под руку, он повел Зою вдоль бульвара.

- Ты не представляешь, как я рад, что мы сновавстретились, - искренне сказал он, украдкой вдыхая запах ее духов. Духи былихорошие, дорогие, это он сразу понял.

- Я тоже, - тихо ответила Зоя. - Расскажи о себе. Какживешь, чем занимаешься?

- Зоенька, живу я скучно, потому что в основномработаю, а на все остальное времени не хватает.

- У тебя семья?

- Увы, - он шутливо развел руками. - Не сподобился. Аты? Замужем?

- Тоже не сподобилась. Как Николай Васильевич?

- Отлично, не сглазить бы. Здоров, бодр, весел, крутитроманы с молоденькими профурсетками. Слушай, давай я вас сосватаю, а? По-моему,блестящая идея.

- Что ты, Саша, я для твоего папы старовата. Вмолоденькие профурсетки никак не гожусь. А кем ты работаешь? Какими судьбамитебя в институт занесло?

- Ох, Зоенька, работа у меня гнусная и противная.Что-то вроде сыщика, только в соседнем ведомстве.

- В контрразведке? - догадалась Зоя.

- Ну, примерно. А ты? Где работаешь, кем?

- А я корректор. Больше ничего не умею. Уже двадцатьлет только этим и занимаюсь. Саша, ты днем сказал, что вы к Волоховуприходили...

- Сказал. А тебя это беспокоит?

- Ну... Как-то... Все-таки он мой врач.

Она замялась, и Ташков ясно видел, что она чего-тонедоговаривает. Или хочет скрыть?

- Вот раз уж он твой врач, так и расскажи мне о немпоподробнее, сказал он как можно беззаботнее. - Он пока еще ничего не натворил,можешь не беспокоиться, но я хочу понимать, могу ли я доверять тому, что онговорит. Иными словами, надежен ли он как свидетель.

- Ой, Саша, он замечательный, - горячо заговорила Зоя.- Ты должен ему верить. Он прекрасный человек, очень добрый и умный...

Она говорила еще какие-то слова, но Ташков слушал еевполуха. Внутри у него все заныло. Бог мой, да она влюблена в Волохова! И ещекак! По самые уши. Какая пошлость: врач и пациентка. Как в плохом романе. Аон-то размечтался, дурак. Какое-то время они говорили о разных пустяках, ноТашков все время старался вести беседу поближе к Волохову, а Зоя охотно шла унего на поводу. Было видно, что любое упоминание о Валерии Васильевичедоставляет ей удовольствие.

- У тебя с ним роман? - внезапно спросил он. Зоязалилась краской и опустила голову, не отвечая.

- Чего ты молчишь? Если, да - так и скажи, нестесняйся. Что в этом плохого? Ты - женщина свободная.

- Но он несвободен, - покачала головой Зоя.

- А разводы у нас в стране что, отменили? - ироническиосведомился Ташков. - Или ваш роман не настолько серьезен?

Он сам не верил в то, о чем спрашивал. У Зои не могло бытьнесерьезного, "легкого" романа. Он это чувствовал.

- Не надо так, Саша. Валерий Васильевич очень хорошийчеловек, благородный. У него жена уже много лет инвалид, прикована к постели,он не может ее бросить.

- Ну раз так - тогда конечно, - согласился Александр. -И часто ты с ним встречаешься?

- Часто. Во-первых, я каждую неделю прихожу на осмотр.

- А во-вторых?

- Ну... Мы встречаемся. Не в институте.

- А где же?

- Саша, - с упреком произнесла она, - ну как тебе нестыдно?

- Зоенька, я далек от того, чтобы выспрашивать у тебяинтимные детали ваших встреч. Но поскольку Валерий Васильевич интересует менякак свидетель, я хочу понимать, мог ли он действительно бывать в определенныхместах и видеть определенные вещи. Например, в районе Кропоткинской, наОстоженке.

- Не знаю, - пожала плечами Зоя.

- А на Бауманской?

- Тоже не знаю. Вот возле Электрозаводской он бывает,это точно. Тебя именно это место интересует?

- Ну, примерно, - кивнул Ташков. - А что у него наЭлектрозаводской? Он там живет?

- Нет, где он живет, я не знаю, а на Электрозаводскойквартира его друга, дипломата. Друг уехал на три года за рубеж, ключи оставилВалерию Васильевичу.

- Ага, и именно там вы встречаетесь? - сообразилТашков.

- Ну, Саша...

- Да Господи, Зоенька, чего стесняться-то? Деложитейское, вы оба взрослые люди. Перестань комплексовать. Скажика лучше, впервой декаде июня вы там бывали?

- Ты имеешь в виду - до десятого числа? Нет.

- А когда?

- На прошлой неделе.

- В какой именно день?

- В пятницу...

Она опять замялась.

- Ну, Зоенька, давай, выкладывай, не мнись, -подтолкнул ее Ташков. Что тебя смущает?

- И в субботу тоже.

- Ого! Частите, Джульетта, два дня подряд на свиданиябегаете.

- Мы ночевали в этой квартире.

- А, тогда понятно. А что же больная жена?

- Саша, ну зачем ты так? Я о таких вещах не спрашиваю,это неудобно. Если Валерий Васильевич говорит мне, что может остаться на ночь,я просто радуюсь этому, вот и все. Кто я такая, чтобы задавать ему вопросы?