Девентер, в котором стоял гарнизон королевских войск, держался против Ренненберга до ноября 1578 г. Но хотя гарнизон оказывал сопротивление, отмечалось, что католическая поддержка среди городского населения была довольно слабой. Как только город пал, протестанты сразу одержали верх над своими противниками, несмотря на то, что сам Ренненберг придерживался католических убеждений. В Кампене регенты проводили католическую политику с некоторым упорством. Когда Кампен был освобожден от испанских войск, которые оккупировали город с 1573 г., городской совет быстро присоединился к «Генеральной Унии» и Гентскому умиротворению, приказав вновь приехавшему в город протестантскому проповеднику прекратить свои проповеди, пригрозив, что в противном случае он подвергнется наказанию как «perturbateur» (нарушитель) общественного мира, установленного в соответствии с Гентским соглашением. Когда реформаты в Кампене подали жалобу эрцгерцогу Маттиасу в Антверпене и призвали его вмешаться, городской совет резко отклонил призыв эрцгерцога к веротерпимости, повторив точку зрения Штатов Оверэйссела, что по Гентскому Умиротворению каждая провинция имеет право проводить собственную религиозную политику. Но хотя католическая партия в городском совете доминировала, поддержка в городе у нее отсутствовала. Католическая верхушка в Кампене была арестована в апреле 1580 г.

И все же, несмотря на слабость лоялистов и католической партии в Оверэйсселе, оппозиция Утрехтской Унии здесь была сильнее, чем в любой другой северной провинции. В мае 1579 г. Штаты Оверэйссела безоговорочно отвергли Утрехтскую Унию, снова — и настойчиво — подтвердив свое предпочтение Генеральной Унии и Умиротворения и поддержав усилия эрцгерцога Маттиаса по переговорам с Испанией с целью заключения мира, устраивающего обе стороны, под эгидой императора в Кельне. Измена Восстанию валлонских провинций и их примирение с Испанией в мае дали надежду Оверэйсселу на переговоры в Кельне. Но хотя Оверэйссел выступал за мир и неодобрительно относился к Утрехтской Унии, а также к гегемонии Голландии, Штаты были также намерены сопротивляться возвращению испанских войск или размещению в городах провинции гарнизонов, а также восстановлению Девентерского епископства, повторному учреждению Хофа и возобновлению преследований протестантов. Другими словами, Оверэйссел находился в тупиковом положении и не знал, как из него выйти. В конечном счете, у Штатов не было иного выбора, кроме как встать на сторону либо Испании, либо Голландии.

С заключением Утрехтской Унии стали сгущаться тучи на горизонте католических дворян и чиновников, все еще сохранявших верность делу Восстания, и номинальных католиков, которые втайне исповедовали протестантизм у себя дома в надежде на достижение скорейшего компромисса между мятежниками и королем. Вскоре после этого они выразили желание о проведении мирных переговоров в Кельне под эгидой императора Рудольфа II. Но эти надежды быстро рассеялись, выставив на всеобщее обозрение несостоятельность средней линии и безнадежность попыток достичь компромисса. У людей, занимавших половинчатую позицию, не оставалось выбора: они должны были либо перейти на сторону короля, либо перейти в лагерь кальвинистов. Многие виднейшие личности того времени переживали глубокий душевный кризис, участвуя во внешнем конфликте и одновременно ведя внутреннюю борьбу сами с собой. Аггей ван Альбада, представитель Фрисландии на переговорах в Кельне (о которых он оставил отчет на латыни), без труда признал легитимность восстания против тирании, но был столь же возмущен религиозной нетерпимостью кальвинистов, как и нетерпимостью габсбургских властей. В конечном счете, он отказался делать выбор между той и другой сторонами конфликта и предпочел вместо этого остаться на постоянное жительство в Кельне. Элберт Леонин, придерживавшийся эразмианских взглядов ученый и политик, которого веком позже Бойль приводил в пример как само воплощение нового духа «политического мышления», подчинявшего религию государственным соображениям, был ведущим сторонником Генеральной Унии и был согласен оставаться номинальным католиком в надежде избежать решительного разрыва с Испанией. Поняв, что Генеральной Унии с центром в Брабанте не суждено добиться успеха, он примкнул к Оранскому и стал номинальным кальвинистом. В июне 1581 г. он был назначен канцлером Хофа Гелдерланда, откуда недавно были уволены все, кроме верных сторонников Восстания, и стал ведущей фигурой в гелдерландской политике, управляя Штатами Гелдерланда из штаб-квартиры Хофа в Арнеме.

Наиболее драматичным был случай Георга де Лалена, графа Ренненберга, штатгальтера Фрисландии, Гронингена, Дренте, Линнена и Оверэйссела от имени Генеральной Унии и последнего остававшегося на стороне мятежников католического магната. Несколько месяцев он лавировал между Генеральной Унией и Утрехтской Унией. Наконец, когда Генеральная Уния распалась, он решил порвать с Восстанием и перейти на сторону Испании. Организовав заговор в городе Гронинген, Ренненберг тайно подготовил свое католическое восстание против Унии. В марте 1580 г. он порвал с Оранским и Голландией и объявил о своей верности королю, призвав всех католиков, проживавших на территориях его штатгальтерства, восстать, восстановить свою Церковь и признать своего законного монарха. Герцог Пармский немедленно подтвердил штапельное право города в Оммеландах.

Восстание Ренненберга против зарождающегося Нидерландского государства было первым крупным кризисом, с которым столкнулся новый Союз. Для католиков на северо-востоке представилась удобная возможность продемонстрировать свою верность королю, свергнуть протестантизм, и вернуться к вере своих отцов. Ренненберг без труда захватил Гронинген и разослал по всем направлениям письма, призывавшие горожан восстать против тирании Голландии и протестантов. Делу католической реакции способствовал тот факт, что в провинциях, находившихся под властью Ренненберга, в то время присутствовало сравнительно мало войск, верных «Тесному Союзу».

Католики на северо-востоке не упустили представившейся им возможности и подняли восстание. Но, за исключением Гронингена — и даже здесь беспорядки, по-видимому, были вызваны не столько католическими чувствами, сколько стремлением восстановить штапельное право города и враждебностью к оммеландцам, — католическая поддержка была настолько слабой, что восстание было почти сразу же подавлено. В большинстве городов послания Ренненберга не вызвали почти никакого отклика. В Кампене, среди оммеландцев, или в Дренте не было открытой поддержки католических мятежников. В Зволле католики высыпали на улицы с оружием в руках, но городские протестанты, без всякой помощи извне, быстро их рассеяли. Когда католические патриции Зволле бежали, тотчас вспыхнули иконоборческие бунты, и католические церкви города подверглись разграблению. В Девентере толпа, разгневанная на католиков, разорила все городские церкви, уничтожила иконы и церковные облачения. Большинство католических священников бежало. Затем католическое богослужение под давлением простого народа и ополчения было запрещено. Католики просили городской совет, если можно, оставить им хотя бы одну церковь; но городское ополчение выступило против, настаивая, что в интересах общественного мира и единства необходимо разрешить только религию «большинства» горожан, то есть реформатскую. К концу марта 1580 г. католики Оверэйссела лишились практически всех своих церквей.