– Например, где находится труп сенатораБойетта.

– Почему вы так думаете?

– Это длинная история. Потребуется многовремени, чтобы все подробно объяснить.

Гарри повозился со своим галстуком и одарилОрда своей патентованной ухмылкой.

– И вы хотите, чтобы я вызвал мальчика ирасспросил его.

– Что-то в этом роде. Мистер Финк принес ссобой заявление, в котором указывается, что ребенок может быть малолетнимпреступником.

К последнему сообщению Гарри отнессянедоброжелательно. Его блестящий лоб неожиданно сморщился.

– Довольно серьезное предположение. А какоепреступление совершил этот ребенок?

– Он препятствует свершению правосудия.

– Статью закона подобрали?

Финк уже открыл папку и, вскочив на ноги,протянул судье заявление. Гарри взял бумагу и принялся медленно читать. Вкомнате стояла тишина. К.О.Льюису не удалось еще вставить ни слова, и это егобеспокоило – как никак он был вторым человеком в ФБР. А судье, похоже,наплевать на это.

Гарри перевернул страницу и снова взглянул начасы.

– Я слушаю, – сказал он, обращаясь к Финку.

– Мы утверждаем, Ваша Честь, что путем ложныхпоказаний Марк Свей препятствовал расследованию дела.

– Какого дела? Об убийстве или самоубийстве?

Сразу в точку. Услышав вопрос, Финк понял, чтос Гарри Рузвельтом справиться будет нелегко. Они расследовали убийство, а несамоубийство. Против самоубийства не существовало закона, равно как и противсвидетелей самоубийства.

– Ваша Честь, самоубийство непосредственносвязано с убийством Бойетта, так что мы считаем, нужно, чтобы ребенок пошел намнавстречу.

– А если мальчик ничего не знает?

– Мы не можем быть уверены, пока не спросимего. На данном этапе он препятствует расследованию, а, как вы знаете, каждыйгражданин обязан помогать органам правосудия.

– Я об этом осведомлен. Но мне представляетсянесколько преждевременным объявлять ребенка малолетним преступником без всякихдоказательств.

– Доказательства будут, Ваша Честь, если мывызовем мальчика в качестве свидетеля на закрытое заседание и зададим емукое-какие вопросы. Вот все, что мы пытаемся сделать.

Гарри бросил заявление на стопку бумаг, снялочки и пожевал дужку.

Орд наклонился к нему и проникновенно сказал:

– Послушайте, судья, если мы сможем взятьмальчика под стражу, а затем быстренько устроим слушание, вопрос будет решен.Если он под присягой покажет, что не знает ничего о Бойде Бойетте, тогда мызабираем заявление, ребенок отправляется домой, и все заканчивается. Обычноедело. Никаких доказательств, никаких нарушений, никакого вреда. Но, если онзнает что-то относительно месторасположения, трупа, мы имеем право это знать иполагаем, что на слушании он нам все расскажет.

– Есть два пути заставить его говорить, ВашаЧесть, – вмешался Финк. – Мы можем подать это заявление к вам в суд иприсутствовать на слушании. Или мы можем вызвать ребенка повесткой, и онпредстанет перед Большим жюри Нового Орлеана. Сделать все здесь было бы быстрееи надежнее, особенно для мальчика.

– Я не хочу, чтобы ребенка вызывали повесткойв суд, – сурово сказал Гарри. – Понятно?

Все быстро закивали, хотя хорошо звали, чтофедеральное Большое жюри может вызвать Марка Свея повесткой в любое время, внезависимости от отношения местного судьи. Для Гарри это было характерно –немедленно прикрыть любого ребенка, насколько ему позволяли его полномочия.

– Я лучше разберусь с ним у себя в суде, –проговорил он, обращаясь по сути дела к самому себе.

– Мы согласны, Ваша Честь, – сказал Финк. Всеопять закивали.

Гарри взял календарь. Как обычно, он содержалперечень несчастий, с которыми ему за один день не справиться. Он внимательноизучил его.

– Эти обвинения в препятствии правосудию весьмашаткие. Но я не могу помешать вам подать заявление. Предлагаю заслушать дело всамое ближайшее время. Если мальчик ничего не знает, а я думаю, что так оно иесть, я хочу, чтобы с этим было покончено как можно быстрее.

Это устраивало всех.

– Давайте назначим слушание в обеденное время.Где сейчас ребенок?

– В больнице, – ответил Орд. – Его братишкапробудет там неопределенное количество времени. Мать все время проводит впалате. Марк бродит по зданию. Прошлой ночью он оставался у своего адвоката.

– Похоже на Реджи, – заметил Гарри ссимпатией. – Не вижу необходимости брать его под стражу.

Финку и Фолтриггу очень хотелось взять Маркапод стражу. Надо, чтобы мальчишку взяли, сунули в полицейскую машину, поместилив какую-нибудь камеру – короче, напугали бы так, чтобы он заговорил.

– Ваша Честь, – наконец решился Орд, –позвольте мне сказать. Мы считаем, что надо взять его под стражу.

– Да что вы? Я слушаю.

Мактьюн подал судье Рузвельту глянцевуюфотографию размером восемь на десять. Наконец-то очередь дошла и до Льюиса.

– Человека на фотографии зовут Пол Гронк, онбандит из Нового Орлеана, близкий помощник Барри Мальданно. Он в Мемфисе свечера вторника. Сфотографировали его, когда он входил в аэропорт НовогоОрлеана. Часом позже он был в Мемфисе, но, к сожалению, мы его упустили. –Мактьюн предъявил две фотографии поменьше. – Парень в темных очках – Мак Боно,осужденный убийца с большими связями в преступном мире Нового Орлеана. Человекв костюме – Гари Пирини, еще один мафиозо, работающий на “семью” Салари. Боно иПирини вчера прибыли в Мемфис. И явно не на шашлыки. – Он выдержалдраматическую паузу. – Ребенку грозит серьезная опасность, Ваша Честь. Семьяжила в трейлере в северном Мемфисе, местечко принадлежит некоему Такеру.

– Я об этом местечке все знаю, – заметил Гаррии потер глаза.

– Несколько часов назад трейлер сгорел дотла.Весьма подозрительный пожар. Думаю, его хотели напугать. Мальчишка бродит, гдехочет, с понедельника. Отца нет, мать не может оставить младшего сынишку. Всеочень печально, но и очень опасно.

– Значит, вы за ним следите.

– Да, сэр. Его адвокат попросила установитьохрану у дверей палаты брата.