Вот это поворот!

– Давно он здесь? – шепнула Рита, с трудом ворочая языком.

– С тех пор как принес тебя, – отозвался Паша. – Третьи сутки пошли.

– И… все это время он…

– Дежурил неотлучно, – подтвердил Павел ее опасения. – За руку тебя держал и очнуться уговаривал. А сейчас вон сам вырубился.

– Удивительно, что засранец не угробил вас обоих своей гусарской выходкой, девушка. – Полидевк стоял поодаль, привалившись плечом к стене. Лицо резидента особых эмоций не выражало, но складки у губ обозначились резче. – Протаранить контуры штурмовиком – дивная идея. Странно, что охранные лазеры не распылили его еще на подлете. Видимо, парень родился в рубашке.

Беликова скользнула взглядом по темной макушке, и сердце болезненно сжалось в груди.

– Вы… вы уже сказали ему, кто он?

– Нет. – Вошла ли Кобра только что или находилась в лазарете все это время, Рита не знала – попросту не заметила. – И вам, товарищ Беликова, не советуем. По крайней мере, пока.

– Но… почему? – Маргарита все-таки ухитрилась сесть и гневно зыркнула на куратора. – Он имеет право знать. Мы обязаны вернуть Джону нормальную жизнь!

– Вай, правильный вэщи говоришь, душа моя! – Резо втиснулся в палату и встал рядом с Норбековой. Халат оказался ему мал, и Долидзе накинул его на мохнатые плечи, словно пелерину. – Но ест одно ма-а-алэнкоэ «но».

– К-какое? – спросила Рита, холодея от плохого предчувствия. Она так напряглась, что не заметила за широкой грузинской спиной малышку Асуми. – Какое «но»? Говорите же!

– У профессора Левандовского странное чувство юмора, Маргарита Павловна, – угрюмо изрекла бурятская японка, усаживаясь на стул рядом с кроватью.

– Объясните. Мне. Все. Немедленно! – выцедила Беликова, стиснув простыню в кулаках.

Асуми вздохнула и посмотрела на Резо. Бортинженер помрачнел и кинул хмурый взгляд на Кобру.

– Настоящее имя вашего друга – пароль для активации стандартного режима, – выдала Фарида Ильдаровна, и Рита даже дышать перестала. – Если Семь-два-семь его услышит, прочтет или произнесет вслух, он…

– Превратится в марионетку, – закончила за нее Беликова.

Норбекова кивнула.

– И, полагаю, вы догадываетесь, кто будет дергать за ниточки.

Маргарита вздрогнула. Перед мысленным взором предстал окровавленный шеф с мерзкой ухмылкой на посеревшем лице.

– Не догадываюсь, – буркнула она, – а знаю наверняка. Вам удалось взять Левандовского?

– Нет, – последовал ответ.

– «Нет»? – взвилась Рита. – То есть как это «нет»? Он что, до сих пор по базе разгуливает? Да он же монстр! Чудовище! Его надо немедленно арестовать, а вы сидите здесь и лясы точите! Срочно вызывайте подкрепление! Спецназ, десантников и собак с милицией! Вы же можете, я знаю!

– Вай, остынь, душа моя! – Резо опустил ей на плечо тяжелую лапищу.

– Мы пришли вас навестить, Маргарита Павловна, – обиженно изрекла Асуми. – Проведать хотели. Соскучились. Волновались…

– За последние три дня с «Юниверсума» эвакуированы все сотрудники. – Тон Норбековой оставался по-деловому холодным. – Все отсеки перекрыты. Покинуть станцию невозможно. Левандовскому не уйти, мы непременно его отыщем. Отыщем и арестуем.

Под лопаткой противно кольнуло, и Рита поежилась. Фарида вперилась в нее черными глазищами:

– Вам, кажется, есть что сказать, товарищ Беликова?

Маргарита вскинула голову и встретилась с Коброй взглядом:

– Кто он?

Норбекова скривила губы:

– А у вас самой есть какие-либо предположения?

Рита нахмурилась.

– Я думаю… – начала она и осеклась. За подобные гипотезы можно запросто в психушку загреметь, но забыть, как плоть профессора срасталась после ужасающих ранений, не представлялось возможным.

– Ну же, смелее, – подбодрила Кобра и скрестила руки на груди. Точь-в-точь как Полидевк. – Тут все свои.

– Мне кажется… – Беликова сглотнула. – Мне кажется… Лев Левандовский – не совсем человек. Или даже… совсем не человек.

– Возможно, вам не кажется, – мрачно отозвалась Фарида и повернулась к Резо: – Пора идти, Второй скоро начнет передачу инструкций.

Долидзе кивнул и в очередной раз потрепал Риту по плечу. Говорить ничего не стал. Асуми крепко обняла ее и поцеловала в щеку.

– Павел Николаевич, – Кобра смерила Пашу ледяным взглядом, – будьте любезны…

Павличенко смиренно кивнул и двинулся к выходу в сопровождении Резо и Асуми.

Фарида Ильдаровна молча смотрела им вслед и заговорила, лишь когда троица покинула блок.

– Мне нужен полный детальный рапорт по Левандовскому, – потребовала она. – Все в мельчайших подробностях, а также ваши собственные подозрения и размышления. В том числе касательно того, что он намеревался с вами сотворить. Ясно?

– Так точно, – хмуро отозвалась Рита. – Вы поможете Джону?

– Мы делаем все возможное. И невозможное тоже. – Норбекова понизила голос: – Но вам поручили еще одно задание, товарищ Беликова.

Маргарита напряглась, как струна. Стиснула зубы до хруста. Да сколько уже можно!

– Что за задание?

– У нас есть основания предполагать, что ваш друг Джон связан с вражеской разведкой.

Если б Рита не лежала, наверняка упала бы. Она даже не знала, с чего начать удивляться.

– Вражеской? Мы что, с кем-то воюем?

– Любой, кто не разделяет концепций ленинизма, – потенциальный враг. – Кобра кивком указала на юнита. – Если парня завербовали, вы должны это выяснить и немедленно сообщить мне.

Беликова нахмурилась. Скользнула взглядом по мирно сопящему Джону.

– А вы не боитесь, что он сейчас слышит наш разговор?

– Нет. – Фарида Ильдаровна жутковато улыбнулась. – Ведь это я его усыпила.

Маргарита поймала себя на мысли, что могла бы бесконечно смотреть, как он спит. Черты Джона смягчались, и он выглядел моложе. Хотя… Куда уж моложе? На момент похищения ему едва сравнялось двадцать два. А сейчас, стало быть, двадцать семь.

Пять лет…

Беликову передернуло от нахлынувшего осознания: пять лет жизни Уильям Кавендиш провел в рабстве. Его сажали на цепь, избивали, морили голодом и дважды стирали память…

Пять лучших лет молодости. И эти годы не вернуть. Не восполнить. Никогда.

«Но теперь он в безопасности», – подумала Рита. Она протянула руку и ласково погладила темную макушку. Запустила пальцы в густые локоны.

– Мм… – Джон заерзал и открыл глаза. Наткнулся на нее взглядом и просиял.