нельзя. Как всегда, на выручку пришёл Тома, сбив удар копьём в клинок. Он даже встал впереди Камисато, приготовился вновь совместными усилиями совершить невозможное, но из-за помощи Аяке он упустил удар другого Хранителя. Гигантский меч проткнул его тело насквозь, и кровавое острие остановилось в нескольких сантиметрах от лица девушки.

От шока она перестала слышать что-либо вокруг, кроме своего быстро бьющегося сердца, хрипа друга, стекающей по лезвию крови. Для куда большего издевательства Хранитель начал двигать мечом в попытках увеличить рану, и, кажется, из-за этого послышался хруст костей. Ширина меча слишком большая, чтобы перенести этот урон с шансом на выживание. Пробит не только желудочно-кишечный тракт, но и вместе с диафрагмой одно лёгкое. Каков процент выживания? Аяка почему-то стала считать, сколько крови необходимо, какой силы должен быть лекарь-обладатель Глаза бога и как долго он будет восстанавливаться после, чтобы в итоге жить как инвалид. Но он же будет жить, верно? Будет?..

Камисато дёрнулась, когда Хранитель вытащил меч и толкнул Тому на девушку. Та, естественно, поймала и, не обращая на врагов внимания, свалилась на пятую точку, чтобы уложить голову друга на свои колени. Её ошарашенные глаза осматривали лицо парня, пока дрожащие руки старались закрыть сквозную рану. Хранители же решили протянуть этот момент, оттого не стали мешать.

— Т-Тома, ты к-как?.. Я, сейчас… п-подожди… — Аяка не знала, что делать.

Паника затмила её голову, она не могла даже оказать первую помощь, причём не было ни истерики, ни плача, ни судороги. Она словно застыла от шока, само сознание заморозилось, тем и реакция походила на холодное осознание действительности. Тома же не мог нормально дышать, лишь резкими вдохами, пока кровь стремительно вытекала наружу. Вскоре он начал захлёбываться ею же, но Аяка не предприняла ничего против этого.

— Т-Тома, сейчас… сейч-ч-час…

Внезапно парень смог поднять руку и удивительно ласково погладил Аяку по щеке, одарив ту одной-единственной улыбкой. Пускай губы залиты кровью, он старался выдавить максимум оптимизма из того, что мог. Он как бы говорил: «Всё хорошо, живи дальше» — старался успокоить подобными действиями. Однако совсем скоро Тома ослаб и замер. Жизнь в его глазах затухла.

— Нет… нет… Тома!

И тут Камисато прорвало: она заревела, обняла его голову и попросту не обращала внимания на Хранителей, которые, впрочем, сами молча наблюдали за её трагедией. Из удовольствия ли или из чести? В любом случае, Аяке позволили вытянуть свои чувства насчёт гибели друга. Более того, истекло уже пять и более минут, пока Камисато оплакивала Тому и старалась прийти в себя. Однако только йорики решил действовать: он внезапно встал между Хранителями и девушкой, занял стойку и приготовился к бою.

— Госпожа! Нужно сражаться!

Она его не слышала.

— Они его убили, слышите?! Они! Надо отомстить по всей строгости! Нет… по всей жестокости! Эти твари не заслуживают прощения.

Аяка недолго молчала, но в итоге замерла в осознании и повторила:

— Они убили… Они убили его…

Как ни странно, рассудок вновь затвердел. Аяка подняла голову и посмотрела на Хранителей… острым взглядом, полным ненавистью. В порыве злости её глаза засветились голубым морозным светом, а гримаса так и говорила о желании сорвать головы врагов собственными руками. Та заботливо положила голову Томы на землю, встала на ноги и вытянула меч в их сторону. Она ничего не сказала, но этот жест говорил о многом.

***

Аратаки Итто бомбардировал вражеские войска ими же бомбами, а ему помогали несколько рядовых, разыскивая целые бочки вокруг по всей территории. Однажды Итто увидел, что остался один только снаряд, тем и озадачился. Пока в его голове проходили сложные мыслительные процессы, чего так не любил Итто, рядовые оказались довольно глазастыми, чтобы заметить нечто обнадёживающее:

— Глядите! — указал пальцем рядовой. — Волноходы! К нам двигаются!

— О, это хорошо! — отреагировал Итто. — Можно свалить с острова наконец-то!

— А где твои слова о том, что мужчины не отступают?

— Мужчина должен понимать, когда надо отойти, чтобы потом ударить вновь с новыми силами. Это искусство войны!

— Я догадываюсь, откуда ты вычитал что-то про искусство войны… — пробурчал другой солдат.

— Так! Времени совсем нет, так что соберитесь! Надо предупредить остальных.

— Да побыстрее, особенно генерала.

— Да, кстати, где Сарочка? Почему самое важное увидели именно мы, а не наш гений тактики? Ужас. Ладно, всё, побежали!

Данная троица прорабатывала достаточно сложных для её умов способов выйти из плачевной ситуации победителем. Первый вариант предложил Аратаки: спрыгнуть в воду, доплыть до ближайшего корабля и взять парочку волноходов, чтобы эвакуировать товарищей. К сожалению, кроме демона никто не мог похвастаться выносливостью, чтобы проплыть такое расстояние и быстро, и незаметно. Второй вариант предложил другой горе-тактик, и ключ победы заключался в незаметном продвижении Игроков к статуе Архонта, чтобы вызвать подкрепление. На крайний случай, пробиться с боем всей сворой и так вот руками Игроков телепортироваться подальше с острова. В общем говоря, парни ни к чему не пришли, а спасение поспевало уже само. Они побежали к своим и разбрелись по разным точкам средоточия союзников. Итто хотел бы найти именно Сару, бегая, как марафонец, сквозь густой дым костров мимо обломков руин, ям и прочих укрытий. Только сейчас он заметил продвижение противника вглубь Святилища, из-за чего возможности на победу стремительно сокращались. Страйдер вообще внаглую шёл клином, стуча своими острыми ножками по поверхности, из-за чего назойливый грохот изрядно бесил Итто. Во-первых, трясёт. Во-вторых, громко. Да что там, трёхножка начал стрелять по нему, вынуждая того ускоряться до безумных скоростей, благо он быстро скрылся за одной из уцелевших построек хиличурлов. Не успел отдохнуть, как укрытие разнесли крутой пушкой, однако Аратаки успел, по крайней мере, скрыться из вида. Тут-то он увидел небольшую группу солдат, спрятавшихся в укромном месте. Среди них была задумчивая и напряжённая Сара.

— О, я тебя искал, — радостно начал Итто.

— Они пошли на штурм, — угрюмо заметила Сара.

— Да вижу я.

— Надо идти в последний бой.

— Напролом? — испугался несущий её на спине солдат.

— Насмерть.

— Окстись, женщина!

— За Инадзуму и нашего сёгуна…

— Сара, — Итто подошёл к ней, взял за подбородок и заставил посмотреть в его глаза. — К нам плывут волноходы. Можно спасти парней.

— Какие волноходы?

— Не знаю, но они наши — отвечаю. Надо бежать к обрыву, там и выберемся.

— Вряд ли нам удастся, — холодная внешне девушка на самом деле отчаялась. — Мы как на ладони.

— Если есть шанс, надо пытаться! — заверил один из солдат. — Мы отдадим жизни за наш дом, но если есть шанс выжить — надо пробовать, иначе как наши товарищи без