Получилось очень эффектно. Перец, перевернувшись в воздухе, рухнул на спину, как кукла. Придавив ему коленом горло, прокурор стал лихорадочно хлопать Перца по карманам в поисках оружия.

– Оставь… – глухо, каким-то мертвым голосом произнес Антон. – Оставь его. Второй раз на том же самом месте…

Не понимая, что происходит, Вадим оторвал взгляд от гостя и уставился на судью.

– Это не Перец! – в отчаянии закричал Антон. – Это не Перец, мать его!..

Подскочив к неизвестному, Струге схватил его за шиворот и затащил в комнату.

– Где тот, что послал тебя?!! Быстро, придурок, иначе я из тебя душу выну!! Где тот, что просил тебя сюда зайти?!!

Оглушенный криками, тридцатилетний парень закрывался от восклицаний Струге, как от ударов. Он выставлял перед ним ладони и отворачивал лицо. Ему, лежащему на полу, было трудно поверить в то, что происходит. Оказывается, тут живет не девчонка, которую не выпускает к любящему ее парню мама-сумасбродка, а двое психически ненормальных граждан. Тот, кто просил позвонить в квартиру и вызвать девочку на площадку, его почему-то об этом не предупредил. Девочками в этой старенькой квартире даже не пахло, зато она была битком набита огромными мужиками, которые вот-вот вцепятся в его горло клыками и начнут сосать его кровь…

Озарение пришло позже, когда «кровососы», усиливая натиск, стали повторять один и тот же вопрос – «Где он?!». Где бы «тот» сейчас ни был, о нем нужно сказать, ибо один из бандитов уже стал многозначительно помахивать перед носом гостя пистолетом.

– Да не маши ты «стволом»! – прошипел Антон, отстраняя руку Пащенко. Тот, захлестываемый адреналином, не выпускал из рук «макарова». – Не видишь – он сейчас обмочится?!

– Братва, я «попал»! – пользуясь моментом, завопил гость. – Я без понятий по вашей теме! Меня паренек на улице попросил зайти и девку на площадку позвать! У нее маман конченая!

– Сам ты конченый! Где остался тот Ромео?

Поняв, что жизнь продолжается, посредник в лжелюбовных отношениях быстро объяснил, что пославший его на задание «паренек» стоял на углу дома и курил сигарету.

Понятно, что, прождав несколько минут, Перец уже сориентировался в обстановке. Пащенко и Струге выскочили из подъезда. Перед ними, разуверившийся в людской порядочности, поспевал побитый парень и показывал место недавней дислокации Перченкова.

Конечно, оно пустовало, однако в пяти десятках метров от него виднелась спина Виктора Владимировича. Проявляя недюжинные способности к стартовому спурту, он с огромной скоростью бежал в сторону проспекта Ломоносова.

Не сговариваясь, оба преследователя кинулись за ним. «Восьмерка» Пермякова с давно остывшими в ней хот-догами осталась сиротливо стоять у дома номер пятьдесят два по улице Сакко и Ванцетти.

Странной была эта погоня. Она напоминала финальную часть всей двухнедельной эпопеи. Перец агонизировал, и все запасы своей фантазии при уходе от преследования он уже исчерпал. В суматохе, сгорая от желания уйти, он совершал абсолютно необъяснимые поступки. Так, он вдруг заскочил в уже отправляющийся с остановки троллейбус. Им двигала безрассудность, помноженная на злость и желание жить.

Струге и Пащенко резко бросились к дороге и остановили первую попавшуюся им на глаза машину. Машина была желтого цвета, с шашечками на борту. Именно по этой причине водитель, увидев перед собой «бесплатные проездные документы» в виде прокурорского удостоверения, попытался «льготников» объехать. Однако, увидев второй «документ» – в другой руке прокурора, – поторопился остановиться.

– Вон за тем троллейбусом, быстро! – скомандовал Пащенко. – Не упусти.

– Ты что, издеваешься? – не выдержал все-таки таксист. – «Сохатого» ты и без меня через две минуты бы загнал…

Подтверждением тому было великое противостояние на светофоре. Опустив стекла, Антон с Пащенко внимательно наблюдали за закрытыми дверями троллейбуса. Они не открывались, чем наталкивали преследователей на некоторые сомнения в отношении сумбурности поведения Перца. Если бы убийца плохо соображал, он бы давно уже заставил водителя открыть двери и выскочил бы на улицу. Однако он этого не делал.

Но вскоре случилось то, что и должно было случиться: троллейбус остановился у очередной остановки. Пащенко, сжимая в кармане пистолет, подошел к дверям задним. Струге проследовал к средним. Он уже отчетливо различал Перченкова среди десятка людей, находящихся внутри салона. Перец был совершенно спокоен и смотрел судье прямо в глаза…

– Следующая остановка – «Завод имени Кирова»! – пропела кондуктор, сидящая на своем «фирменном» месте. Напротив нее стоял Перченков и держал правую руку в кармане.

«Если бы она знала, кто стоит напротив нее, чтобы она сейчас, интересно, делала?» – пронеслось в голове Струге.

Вопрос был не праздный, ибо на данный момент кондуктор – ближайший к Перцу человек. Совершенно не известно, какое решение примет убийца, видя в пяти метрах от себя двоих, уже хорошо известных ему людей.

Мысли проворачивались в голове Струге, как в мясорубке. Важно догадаться о дальнейших действиях Перченкова, однако не менее важно понять, как поведет себя любая из будущих жертв, когда поймет, что оказалась разменной монетой в чужой игре.

Худшего положения придумать было трудно. Это пришло в голову судьи только сейчас, когда он понял причину, по которой Перец не спешил покидать троллейбус. Пока он среди людей – его никто не тронет. Антон Павлович понял и другое: Перец подошел к кондуктору не просто так. Можно было выбрать вон ту маму с грудным ребенком, что сидела в двух метрах от Перченкова. Можно – школьницу с ранцем за спиной, возвращающуюся домой из школы. Могло показаться, что так было бы легче управлять ситуацией. Однако Перец оказался рядом с кондуктором – девушкой, прожившей на белом свете не более четверти века. С ней было бы хлопотнее – она подвижна, дерзка как все кондукторы. Однако он безошибочно встал около нее и не собирался двигаться с места. Струге был готов поклясться, что, если она пойдет раздавать билеты, он тут же переместится к водительской кабине и станет рядом с водителем. Если Пащенко не понимает, что делает Перец, ему нужно объяснить.

Антон повернул голову к прокурору.

– Троллейбус восемнадцатого маршрута следует в Парк культуры, где есть лес. Он стоит рядом с кондуктором, потому что твердо уверен в том, что она доедет до конечной остановки. Мы не рюхнемся, пока в салоне люди, а он пойдет на все. Я вообще удивляюсь, как он еще не додумался броситься к нам и попробовать нас застрелить прямо здесь. Лично я на его месте так бы и сделал. После удачного окончания стрельбы он спасен на все сто процентов…

– Накаркаешь сейчас… – встревоженно перебил Пащенко. – Сколько остановок до конечной?

– Около пяти, наверное…

– Сколько до Парка культуры? – стараясь говорить так, чтобы голос не дрожал, учтиво поинтересовался у кондуктора Перец.

– Четыре остановки. Кстати, молодой человек, вы проезд оплатили?