Никто не обращал на него внимания, но почему?

– Станция сейчас находится в крайне тяжелом состоянии, – сказала Галифакс. – Медицинские отсеки переполнены, но если мы выживем – свяжитесь со мной, миссис Браун, и мы извлечем вашу опухоль. Или как минимум выясним, что ей нужно.

– Станция в тяжелом состоянии? Я думала, она нашла нового распорядителя, – встревоженно сказала Мэллори.

– Во многих секторах остались бреши, – сказала Галифакс, глядя в экран. – Мне нужно идти.

Мэллори отрешенно посмотрела ей вслед.

Миссис Браун просверлила ее взглядом и мгновенно возненавидела. Сначала она испортила миссис Браун десять лет жизни, а потом имела наглость спасти от смерти, и теперь месть растеряла всю свою сладость. Да к тому же она оказалась умна и не побоялась заступиться за миссис Браун перед инопланетянкой. Вот же чертовка.

«Ты добилась того, ради чего прилетела».

Да добилась, добилась. Так почему же ее не отпускало чувство, что все еще впереди? Она перевела взгляд на часы – старые и механические, которые она так и не сменила на цифровые.

– Время вышло. Пойду разомну ноги.

Моргнув, Мэллори сбросила с себя наваждение.

– Спасибо, что уделили время. Понимаю, было нелегко. Но, если уж на то пошло, я рада, что вы вышли на свободу. – Она покраснела и кашлянула. – Только не уходите с балкона. Сейчас царит такой хаос, что людям лучше держаться вместе. Не хочу, чтобы вы потерялись.

– Бывают вещи и похуже, – сказала миссис Браун. – Уверена, вам даже доводилось с ними столкнуться.

Мэллори обернулась на мужчину, живущего на станции, и взгляд ее затуманился.

– Да, – тихо сказала она.

Он стоял к ним спиной и прижимался к стене ухом.

– Что он делает? – спросила Мэллори.

– Слушает. А ты разве не слышишь? – тихо спросила миссис Браун.

– Нет. Вы о чем? – обеспокоенно спросила Мэллори.

Лавли подошла к ним, широко распахнутыми глазами оглядывая балкон.

– Я тоже его слышу. Высокий звук, как будто кто-то тянет одну-единственную ноту. Похоже на «соль».

Миссис Браун кивнула:

– Я тоже так подумала. – Она гордо улыбнулась. – У моей девочки идеальный слух.

Мэллори замерла. Тоже услышала тихий писк. Лавли была права; он действительно напоминал высокую ноту, словно кто-то аккуратно вел смычком по струне. Или откуда-то выходил воздух. Мэллори побледнела.

– Да, похоже на протяжную ноту. Так шипит воздух.

Мгновение спустя их слова заглушил вой сирен.

23. Потенциальный конкурент Долливуда

Ксан выглядел паршиво. Круги под глазами, окровавленная футболка, порванные воротник и рукав – ему пришлось нелегко, и это было заметно.

– Космос знатно тебя потрепал, братец, – сказал Финеас вместо приветствия.

– Зато ты хорош, как никогда, – сухо улыбнулся Ксан.

Финеас ткнул большим пальцем в сторону Каллиопы:

– Хорошо, что она тебя не убила, согласись?

Нахмурившись, Ксан обернулся; Каллиопа увлеченно что-то разглядывала.

– Вы знакомы?

– Догадался. Ты тут не единственный с мозгами. Я знал, что военные кого-нибудь за тобой пришлют, а она типичный солдат.

– Так ты знал, что она прилетела по мою душу, и не предупредил?

Финеас пожал плечами.

– Хотел посмотреть, что случится.

Ксан присел, но диван был таким массивным, что ему пришлось сдвигаться назад, чтобы забраться на сиденье.

– Ну что, скажешь мне, что ты здесь делаешь?

– Обязательно, – ответил Финеас, наслаждаясь моментом. – Но сначала поговорим о бабушке.

– А что с ней? – нахмурился Ксан.

– Умерла. Свалилась с лестницы.

– Твою мать… – выдохнул он, уставившись на него.

Финеас махнул рукой.

– Я не договорил. Смерть – это фигня. Сначала у нее случился инсульт, и мне пришлось оплачивать уход на дому. А потом она выжила кучу сиделок, агентство отказалось с ней работать, и мне пришлось бросить съемки и мчаться к ней. Помнишь, в школе нас учили ухаживать за пожилыми людьми? Вот и я не помню. Пришлось догонять на ходу. Но после инсульта она совсем сбрендила. Принимала меня за тебя. А когда вспоминала, кто я, то вообще слетала с катушек. Называла тупым жирдяем, говорила, что никакой я не мужчина и вообще ей не внук. Якобы мама спала со всеми подряд, и только вы с ней единокровные родственники, а я так, нагулян.

– Господи. В детстве все было ровно наоборот, – сказал Ксан, покачав головой. – Она ни во что меня не ставила. – Он коснулся предплечья.

– Почему ты ничего не рассказывал? – спросил Финеас, указывая на шрамы Ксана. – Про ожоги.

Вздрогнув от неожиданности, Ксан опустил взгляд на руку.

– Не хотел сваливать свои проблемы на двенадцатилетнего ребенка. Я решил, что она не станет тебя трогать. Ты же ей нравился.

Финеас продемонстрировал собственное предплечье, испещренное круглыми шрамами.

Ксан поморщился.

– Жесть. Очень сочувствую. Но серьезно, зачем ты приехал? Как-то сомневаюсь, что ты решил потратить все деньги, чтобы сообщить мне новости.

– Правильно сомневаешься, – ответил он, но уточнять не стал. – В общем, она умерла неделю назад. Я отложил похороны до твоего возвращения. Все равно, кроме нас, никто не придет.

– Да и нам не обязательно. Мы ей ничего не должны, – твердо сказал Ксан.

– Зато ты мне должен, – заметил Финеас.

– Я тебе должен? – тихо переспросил Ксан. – Я бросил универ, чтобы ты мог позволить себе образование, а ты взял деньги и сбежал из дома. Знал бы, лучше бы сам доучился.

– Да, ты мне должен! Ты меня бросил. Ты знал, какая она, знал про ее курение, и пьянство, и вечные оскорбления и просто взял и ушел.

– Да она постоянно с тобой нянчилась! – раздраженно сказал Ксан. – Даже бровью не повела, когда ты решил сменить пол, заплатила за тестостерон, накупила кучу новой одежды. Смеялась над шутками про то, что трахаться с мужиками веселее, когда сам мужик. Даже перед одноклассниками за тебя заступалась. А знаешь, что получил я? Вечные упреки за смерть родителей и ожоги от сигарет. Я же не знал, что она тебя возненавидит. Да и что бы я мог сделать, взять тебя с собой в универ, который я в итоге бросил, или в армию?

Финеас яростно мотнул головой.

– Охренеть, ты долго мне это припоминать будешь? Что мне сделать, деньги тебе вернуть? Валяй, сколько? Могу даже накинуть пару тысяч. Вернусь домой – жди перевода. Можешь поступить на них в универ, если так хочешь.

– Дело не в деньгах. Я не смогу вернуться в универ, даже если захочу. На Земле меня поджидает куча народа, и они не настроены на дружеский разговор. Я посылал тебе деньги, чтобы ты смог чего-то добиться и уехать из Пиджен-Фордж.

– Я и уехал, – сказал Финеас. – Просто не на твоих условиях. Я твои мечты исполнять не обязан. Хочешь, чтобы в семье у кого-то появился диплом – все в твоих руках.

– Все, замнем тему, – сказал Ксан, как будто не он ее поднял. – Серьезно, бабушка подождет. Мне нужно разобраться с шаттлом. Пожалуйста, скажи, что ты тут делаешь и как прошло путешествие. Очень тебя прошу.

Финеас впервые видел брата таким уставшим. Космос плохо с ним обошелся. Финеасу даже стало немного его жалко.

– Ладно, – вздохнул он. – Но я не знаю, что случилось с шаттлом. Я еще перед отлетом наглотался успокоительного и уснул.

– Где ты сидел? – спросил