эту возможность. Он умер, занимаясь любимым делом и защищая любимых людей. Понимаю, в твоём возрасте сложно это представить, но просто поверь: лучшего конца и быть не может.

Саймон вытер глаза тыльной стороной ладони. Казалось, одно неверное слово – и он разобьётся на части.

– Он вообще не должен был умереть, – пробормотал он. – Слишком рано.

– Слишком рано, – согласилась она. – Но жизнь продолжается, даже когда близкие покидают нас, Саймон. Они ведь всё равно остаются рядом – да и как они могут пропасть, когда мы давно стали их отражением? Мой отец будет жить во мне, в Дарле, во всех нас. Но особенно в тебе.

Он наконец посмотрел на неё со слезами, и она коснулась его щеки с нежностью, которая окончательно его сломала. Он не заслуживал прощения, не говоря уж об утешении и сострадании. Но, несмотря на горе, она всё равно успокаивала его.

– У меня для тебя подарок, – сказала Зия, большим пальцем смахивая с его лица слёзы. – Погоди секунду.

Отвернувшись, она щёлкнула крышкой старого сундука, и Саймон с удивлением заметил вещи дедушки – его одежду, дневники, безделушки, которые он видел в лодке Лео больше года назад. А когда Зия повернулась, она прижимала к себе знакомую кожаную куртку – помятую, поношенную и любимую.

– Лео бы хотел, чтобы ты её забрал, – сказала она, поглаживая кожу, и Саймон слышал в её голосе тоску глубочайшей утраты.

– Я не могу её принять, – сказал Саймон, с трудом справляясь с комом в горле. – Пусть лучше останется у тебя.

Зия покачала головой.

– Я хочу, чтобы ты её взял, Саймон. Как напоминание обо всём, что ты подарил ему за последний год. Семью, дом, предвкушение нового дня… Не забывай о хорошем. Никогда, ладно? Даже в самые тяжёлые моменты. Я хочу, чтобы каждый раз, надевая эту куртку, ты вспоминал, как сильно он тебя любил и каким счастливым ты его сделал.

Саймон кивнул, задохнувшись, а Зия медленно развернула куртку и протянула ему. Саймон накинул её, и его тут же окутал аромат мягкой кожи, влажных амазонских тропиков и чего-то ещё, непонятного, но напоминающего о Лео.

Зия с улыбкой вытерла глаза.

– Длинноваты ещё, – сказала она, коснувшись рукавов, которые полностью закрывали ладони Саймона. – Но ты быстро вырастешь. Он так тобой гордился… ты ведь это понимаешь, да? Я тоже тобой горжусь. Мы все гордимся.

Она обняла его, а Саймон зарылся влажным от слёз лицом в её шею, и кожа куртки заскрипела, когда он обнял её в ответ. Он не знал, что сказать – не мог подобрать слов, чтобы выразить горе, печаль и тоску, отчаянное желание вернуться в прошлое и всё изменить, и вместе с тем понимание, что это невозможно. Он не знал, как перед ней извиниться. Не знал, как сказать ей, что тоже очень любил Лео. Что дедушка изменил его в лучшую сторону. Что всю оставшуюся жизнь он будет стремиться быть таким, каким его видел Лео – и что он никогда не забудет, что дедушка верил в него, даже когда Саймон сам в себя не верил.

«Ничего не бойся».

– Спасибо, – наконец сказала Зия, крепче прижимая его к себе. – За то, что рисковал ради нас, за все твои жертвы. Благодаря тебе мы будем жить в лучшем мире. Все, включая Дарлу.

Саймон пожал плечами.

– Ну, кто-то ведь должен был.

– И кто-то смог, – сказала она. – Только жаль, что это был ты. Тебе пришлось взвалить на себя такую тяжёлую ношу. Тебя лишили детства и неоднократно ставили перед невозможным выбором, но я… мы все невероятно тебе благодарны. И какие бы трудности ни ждали тебя впереди, надеюсь, ты будешь помнить, сколько всего ты для нас сделал. Я понимаю, что это не излечит старые раны, но для нас ты герой, и я ужасно горжусь, что у Дарлы будет такой пример. Она даже не представляет, как ей повезло, но как только она подрастёт – она всё поймёт, будь уверен.

Зия отпустила его, и Саймон вытер лицо воротом футболки – не хотел пачкать куртку дедушки.

– Познакомишь нас? – спросил он, шмыгнув носом, и Зия, тоже заплаканная, просияла.

– С радостью, – сказала она. А когда они оба успокоились – протянула Саймону руку. Он принял её, хотя уже был подростком, и они вместе спустились по винтовой лестнице.

Глава 36

Три месяца спустя

Невероятно жарким сентябрьским утром четырнадцатилетний Саймон Торн с друзьями быстро миновали старый Арсенал, граничащий с зоопарком Центрального парка, спустились по лестнице и пересекли подземный ров по мосту, который вёл к Передовому Результативному Институту для Юных Талантов.

Было странно возвращаться в ПРИЮТ и снова беспокоиться об оценках, экзаменах и домашних заданиях. Саймон должен был радоваться первому дню учёбы на третьем курсе, как минимум ждать его, но вместо этого плёлся за Джемом, Уинтер и Арианой в подземную академию, где учились самые перспективные студенты всех Пяти Царств, и испытывал один только ужас.

Он сам не знал, почему, ведь лето прошло хорошо: они ленились, отдыхали, съездили к Тихому океану, где две недели провели в гостях у Джема. Но сейчас, поглаживая Элоизу, которая всё лето провела у него на плече и даже не думала отлипать, Саймон не мог отделаться от ощущения, что хрупкое подобие обычной жизни вот-вот рухнет, и ему это не нравилось.

Однако друзья, похоже, не разделяли его опасений.

– Я вчера почитал учебник по истории, – восторженно сказал Джем. – Мы будем изучать морские сражения девятнадцатого века.

– Чудесно, – кисло ответила Уинтер. – Отмечу в календаре.

– Давай-давай, – сказал Джем. – Ты не представляешь, какие вещи вытворяли некоторые флотилии. Сражения за потопленные пиратские корабли, встречи с акулами… Некоторых матросов даже проглатывали, а они выживали…

– Это же этими сражениями вдохновлялся автор «Моби Дика»? – спросила Ариана, помедлив, чтобы пойти рядом с Саймоном.

– Да! – просиял Джем. – И «Острова сокровищ», и ещё кучи разных историй о пиратах…

– Меня мало интересует, что мы будем изучать, – сказала Уинтер, возясь с платиновым колечком, в которое она вставила Осколок Хищника. – Лишь бы год прошёл нормально, и нам в кои-то веки не пришлось спасать мир.

– Да ладно тебе, зато не скучно, – сказала Ариана, хотя Саймон чувствовал на себе её взгляд. – Лично я просто рада, что нам не придётся пересдавать экзамены или проходить программу заново. Представляете, как бы отреагировали Насекомые и Арахниды, если бы их королеву оставили на второй год?

– Подозреваю, поэтому Малкольм и не оставил, – заметил Джем. – Всё ради сохранения дипломатических отношений. Генерал бы тоже не обрадовался.

Неожиданно розовая сумочка Уинтер пиликнула, и все обернулись.

– У тебя ловит интернет? – вскинула бровь Ариана.

Уинтер достала телефон.

– Я вызвалась до конца года сидеть по субботам с Дарлой в обмен на вай-фай, – сказала она, фыркнув, хотя надменность быстро сменилась раздражением. – Что, опять?

– Что такое? – одновременно спросили